Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
Когда ничего не видящий, действующий вслепую Дарк только начал продираться сквозь заросли прочных и тонких стеблей, обладающих множеством крошечных, ядовитых шипов, то он не только заработал первые раздражения да ожоги на шее, руках и не защищенных разодранными штанами коленках, но и прозрел, а заодно обрел способность слышать. Чем реже становилась поросль беспощадно вырубаемых мечом стеблей, тем ярче становился свет, стремившийся снаружи, и тем отчетливей слышались звуки, природа которых, как ни странно, была моррону ясна и понятна. Это был стук, точнее, непрерывная череда стуков, выбиваемых добротными горняцкими кирками из монолита скалы. Одно только это уже говорило о многом, позволяло сделать весьма обнадеживающие выводы о положении дел в этой части огромного подземного мира.
Окрестности Марфаро не были мертвы. Его горожане, сначала пережившие сильнейшие обвалы, а затем попавшие под власть заявившихся в Махакан чужаков с поверхности земли, не одичали, как аргахарцы. Они сообща добывали породу, а значит, сохранили ремесло и целостность своей общности. Такой непрерывный, насыщенный звук могли выбивать из камней не одна кирка и не две, а добрые полсотни крепких горняцких инструментов. Эта новость не могла не обрадовать. Она была воспринята морроном, как полная котомка счастья, нежданно свалившаяся прямо на голову. Даже если горняки из Марфаро находились в услужении у шеварийских вампиров и были вынуждены добывать для них богатую минералами руду, то они все равно оказали бы ему поддержку. Гномы всегда останутся гномами. Они работящий, вольный и гордый народ, способный терпеть гнет и ярмо лишь до поры до времени. Из махаканцев получаются плохие рабы, с виду смиренные и покорные, но на самом деле лишь ждущие подходящего момента, чтобы глубоко вонзить в спину захватчикам остро заточенную кирку.
Конечно, мирные рабочие владели оружием гораздо хуже, чем Сыны Великого Горна, брони у них практически не было, да и о боевой дисциплине со строем они даже краем уха не слыхивали, но зато на их стороне была недюжинная физическая сила, помноженная на проворство, врожденная смекалка и численный перевес. Даже если население Марфаро теперь составляло не более тысячи тружеников и примерно столько же членов их семейств, то все равно из горожан могла получиться довольно грозная армия, способная не только выбить из подземелий чужаков-вампиров и их прихвостней – шеварийцев, но и разгромить главную цитадель клана Мартел. В отличие от наемников и солдат королевских войск, народными массами движут не деньги и не отменное оснащение, а идея и мудрый, авторитетный лидер, способный ее правильно преподнести и обладающий азами воинского дела. Дарк был вполне готов таким вожаком стать, ведь ему покровительствовал не только Коллективный Разум, но и Великий Горн, порой даже снисходящий до ругани прямо ему в уши, а уж опыта в сражениях и походах Аламезу было не занимать. Нет, конечно, как командир он и в подметки не годился Румбиро Альто, по крайней мере, здесь, в подземельях. Но старого друга, возможно, и в живых уже не было, а он был лучшим из тех, кого Великий Горн мог предложить на роль полководца стоически преодолевающим тяготы и невзгоды жителям Марфаро.
Любая, даже самая трудная и опасная работа спорится, когда есть цель. Не обращая внимания на все нарастающий зуд в теле и вновь заслезившиеся глаза (в которые, кажется, попала капля-другая ядовитого сока), Аламез быстрее заработал мечом и всего за несколько минут почти прорубил себе путь наружу. До полного истребления враждебных растений оставалось не более полдюжины взмахов, когда уже попривыкшим к свету глазам моррона предстала картина, заставившая его в корне поменять план действий и быстро лечь, точнее, упасть плашмя прямо на источающие ядовитый сок листья и стебли.
Сквозь прорубленную в плотном заслоне из стеблей дыру открывался прекрасный вид на небольшое подземное плато, оказавшееся активно разрабатываемым карьером. Благодаря тому что выход из звериной норы находился почти на два метра выше уровня пещеры, а сама площадка, на которой проводились горняцкие разработки, была освещена светом нескольких дюжин факелов и четырех ярко горевших костров, от Дарка не ускользнула ни одна, даже самая незначительная, деталь процесса добычи руды так называемым открытым, или карьерным, способом. Представшие перед взором моррона подробности не только вынудили его вести себя необычайно осторожно и не высовываться из укрытия, но и подрезали крылья мечте о поднятии в порабощенном Марфаро восстания.
Как он чуть ранее правильно определил по звуку, скалу разбивали кирками около полусотни чумазых гномов, еще столько же низкорослых крепышей были заняты вспомогательными делами. В самой работе горняков не было ничего необычного: глыбы отделялись от скалы, особенно крупные из них измельчались ручными камнедробилками, а затем перетаскивались на подводы и вывозились. В принципе моррон так себе и представлял нелегкие трудовые будни на рудниках, приисках, каменоломнях, лесопилках и прочих местах добычи природных ресурсов. То, что Дарк увидел в махаканской пещере, вряд ли чем отличалось от труда каторжников на поверхности земли, даже вывоз камней, и тот велся, так сказать, по-человечески, с использованием в качестве тягловой силы лошадей, а не мускулистых, приземистых гномов.
Насторожило же Аламеза совсем иное, а именно: смехотворно малое число практически не вооруженных надсмотрщиков и необычный внешний вид самих рабочих, уж чрезмерно усердно занимавшихся подневольным трудом. Соглядатаев было всего четверо. Все они были людьми, причем довольно щуплыми с виду и вооруженными только легкими арбалетами да короткими мечами. Отсутствие на их широких поясах плетей, дубинок, палок и прочих инструментов поддержания порядка в толпе рабов нельзя было объяснить, руководствуясь лишь здравым смыслом, поэтому моррон не стал делать поспешных выводов, но взял эту странность на заметку. Обычно надсмотрщики хоть нехотя, хоть вполглаза, но приглядывают за рабами, и уж если не заставляют их шевелиться быстрее ударами по спине, то хотя бы следят, чтобы подопечные подолгу не рассиживались и не устраивали между собой склок. Этим же недотепам не было до процесса добычи никакого дела; да и страх, что кто-нибудь из рабов сбежит, вряд ли посещал их головы. Рассевшись у одного из костров, четверо, судя по одеждам и шляпам, шеварийцев жарили на огне мясо, беспечно пили вино и устало играли в карты, даже не утруждая свои уста лишними разговорами. То же, что происходило вокруг, их как будто вовсе не касалось. Они даже не подумали окликнуть с полдюжины уставших гномов, когда те, отложив кирки, отошли от места добычи, расстелили на камнях подстилки и улеглись спать. Как ни странно, но такое наплевательское отношение к руководящей работе никак не вредило делу. Рабы трудились так быстро, как только могли, и не думали отлынивать от нелегкой участи махать киркой да таскать камни. Что же касалось побега, то свобода махаканцам, по-видимому, была вовсе не нужна.
Аламез повидал многих гномов, но ему еще ни разу не доводилось видеть таких покорных и в своем роде безликих существ, похожих друг на друга, как братья-близнецы, и разительно отличавшихся от привычного образа махаканца. Одежда рабочих состояла лишь из запыленных штанов, о первоначальном цвете которых оставалось только догадываться, и драных безрукавок-роб, надетых прямо на голое тело. Но более всего поразило Дарка отсутствие у рабочих волос, причем не только на головах, но и на мускулистых торсах. К виду гладких, наголо обритых шаров вместо голов было трудно привыкнуть, а уж безбородость подневольных горняков настолько шокировала Дарка, что он даже подумал, а не стал ли он жертвой каких-то бессмысленных иллюзорных чар, наведенных неизвестно кем и неизвестно зачем.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
