— Нет, жениться вообще не надо. А надо найти молодую сироту, небалованную, которая слаще морковки ничего не видела, приодеть, подкормить и трахать, сколько влезет, еще и благодарна будет.
— Ладно, поищем мы тебе «сироту». Пошли спать, завтра на производство ни свет ни заря.
Владислав перехватил полотенце поудобнее и бросил вслед уходившему Сорокину:
— Ты Аську видел — какая она сейчас?
— Красивая, Влад, аж глазам больно. Прикинь, я ее сходу и не узнал, ведь как она тогда уехала, так больше и не виделись. Потом хотел подкатить, но Эдька запретил даже подходить. Поди, для себя держит.
— Понятно, ладно, пошли спать.
— А хочешь, — загорелся Сергей. — Мы Аську тебе в грелки позовем? По старой памяти?
— Дурак ты, Сорокин, — покачал головой Владислав. — У нее наверняка муж и дети по лавкам, семь лет прошло.
— Муж не стенка, подвинуть можно. Не тянет самому посмотреть, какая она стала?
— Почему же, я бы глянул, но к Велесову не поеду, он такой правильный, не хочу неприятностей. Надо где-то на нейтральной волне. Ты лучше вот что, пригласите ее на встречу выпускников. Попроси кого из девчонок, Ритку или Галку, пусть позвонят ей.
— Я попробую, но ты что, не помнишь, она никогда никуда с классом не ходила, не думаю, что и в этот раз придет. И наверняка ни у кого ее телефона нет. А Эдди да, как семьей обзавелся и спиногрызом, вообще прямо праведником стал.
— Про Асю ты не думай, ты подсуетись и обеспечь её присутствие на встрече, мне тебя учить что ли? Не ходила, потому что не звал никто, а сейчас позовете. Но без самодеятельности, понял?
— Понял. Кому она нужна-то была, звать ее?
— Ладно, хватит воду толочь, сам сказал — завтра с утра на ногах, — отрезал Влад.
Прошел в выделенную ему комнату, снял полотенце, медленно принялся надевать боксеры и футболку, но бросил это на полпути и саданул кулаком в стену.
Ася, его боль, его любовь… А любовь ли? Может быть, он принял за любовь простое влечение? Сложно сказать, но что-то слишком долго для простого влечения не заживает эта рана…
Глава 2
Рабочий день подошел к концу. Да здравствует пятница!
Повезло, что босс не подкинул под занавес какой-нибудь срочной работы из разряда «Анастасия, распечатайте документы в пяти экземплярах, они у Вас на компьютере, потом подготовьте мне на утверждение пресс-релиз для «Коммерсанта», перенесите две встречи завтра с 14 на 17 и с 9 на 18 и можете быть свободны»
Временами Настя чувствовала себя той Золушкой, которая вместо бала должна сажать розы и перебирать крупу.
Нет, она не против, но почему все срочное и неотложное чаще всего появляется в самом конце рабочего дня? А еще в субботу или воскресенье? Да, у нее ненормированный рабочий день и она не ропщет, разве что самую капельку и чтобы никто не услышал, но как же хочется обычных выходных! Она даже Кате не может пообещать ни цирк, ни зоопарк на выходные, поскольку не уверена, что в последнюю минуту Велесов не выдернет ее затыкать очередную внезапную дырку.
Но сегодня — пока! — босс ничем дополнительно не нагрузил, и она может быть свободна.
Ася закрыла приемную и бодро зацокала к лифту. Еще три минуты и только ее здесь и видели!
Старая хрущевка, в которой они жили, находилась относительно недалеко от центра и места работы, так что на дорогу уходило не больше получаса, если не застревали в пробке. Вспомнив, что еще утром закончилось молоко, девушка свернула к «Магниту», быстро пробежалась вдоль полок и к молоку прихватила пакет гречки, печенье и, немного поколебавшись, оливки, бутылку Мартини Росато, вафельный тортик и шоколадку.
— Я дома! — крикнула Настя, открывая дверь.
В тесную прихожую с визгом влетела Катерина и с разбегу повисла на шее:
— Мамочка!!!
— Тихо, дочь, ты меня сейчас уронишь! Осторожно, не порви мне колготки.
— Рано сегодня, — выглянула мама. — Отпустил или еще поедешь? Катя, дай матери спокойно разуться, что ты, как маленькая!
— Отпустил, надеюсь, до понедельника, — ответила Ася, проходя на кухню.
— Мам, разбери сумку, я пойду переоденусь.
— Ты ждешь кого-то в гости? — окликнула мама. — Я смотрю — Мартини, оливки, торт?
— Нет, это нам. В конце концов, у меня выходной, могу я хоть иногда позволить себе расслабиться? А торт и шоколадка вам с Катькой к чаю.
— А если твой вызовет?
— Скажу, что выпила и ничем помочь не смогу, — засмеялась Ася. — Но надеюсь, до этого не дойдет. Представляешь, сегодня к Велесову заходил Сорокин.
— Это который Сорокин? — спросила она, не поняв, о ком идет речь. — Партнер или конкурент Велесова?
— Нет, Сережка Сорокин. Ну, одноклассник! Я когда его увидела, сначала испугалась, но он меня не узнал, слава богу!
Мать озабоченно посмотрела на дочь.
— Один заходил? Эдик потом ничего не говорил?
— Мам, я простая секретарша, с чего Велесов станет со мной беседовать на посторонние темы? Да не напрягайся ты, я полгода работаю, он первый раз зашел и то не узнал.
— Ох, дочка. Может быть ты и права, надо перебираться в Москву. Там и у тебя перспектив больше и для Катюши лучше будет.
— Мама, ты согласна?!! — Ася порывисто обняла мать, прижала ее и поцеловала в щеку. — С чего бы, так не хотела же? Я могу рассылать резюме?
— Я один раз тебя из осколков уже собирала, больше не хочу. Я что, не вижу, как ты по улицам ходишь, оглядываешься? Ладно, — мать покосилась, проверяя, где ребенок и продолжила вполголоса. — Если этот про тебя давно и думать забыл, а если нет? Да, здесь все родное, но вы мне дороже. Рассылай, дочка, квартиру продадим, может быть, хоть на комнатку хватит. Главное, тебе работу найти хорошую.
— Мама, ты завтра работаешь? — вклинилась Катя, с замирающим сердцем ожидая ответа.
— Вроде, нет, — улыбнулась Ася. — Если ничего не приключится, то завтра я вся твоя. Пошлите уже ужинать, я голодная, как волк! Р-р-р! Съем эту девочку!
С хохотом Катя вырвалась из рук матери и первая заскочила на кухню
— Не догонишь, не догонишь!
Уже вечером, уложив Катю и отправив маму смотреть очередную мыльную историю, Ася сидела на кухне в одиночестве, прихлебывала Мартини, закусывала оливками и вспоминала.
Как маме удалось уговорить директрису зачислить дочь в элитную гимназию, она так и не узнала. Не было у скромной уборщицы, растящей ребенка в одиночку, ни денег, ни влиятельных знакомых, и попасть Насте в колледж, где месячная плата за обучение стоила больше, чем зарплата матери за год никак не светило. Но мать, отчаянно мечтая для ребенка лучшей участи, чем у нее, как-то вымолила, выпросила у директрисы, чье прозвище Горгона она вполне оправдывала, разрешение и Настю зачислили в четвертый класс.
