Я так отчаянно пыталась себя найти, что перестала смотреть по сторонам и адекватно воспринимать все, что происходило вокруг меня. Сердце затаилось, словно и не билось вовсе, глаза заслезились, но я все искала и искала свою фамилию. Конечно же, головой я уже понимала, что бесполезно. Но все же расставаться с мечтами невыносимо трудно.
— Не поступила, — шепнула одними губами, и в этот момент почувствовала удар и адскую боль в руке.
Кажется, меня сбила машина. Из-за собственной же неуклюжести.
— Девушка, с вами все в порядке?
Ко мне подбежала красивая ухоженная брюнетка и протянула мне ладонь с аккуратными красными ноготками и красивыми кольцами на тоненьких пальцах.
— Все нормально, — ответила ей и попыталась принять помощь, но правая рука не желала разгибаться. — А-а-у, — всхлипнула я и протянула девушке вторую руку. Стоило мне только приподняться, как я оказалась выше ее на голову. — Кажется, что-то с рукой. Вы меня простите. — Я огляделась, пытаясь понять, как здесь вообще оказалась.
Я повернула в другие дворы, и девушка на очень красивой серебряной машине, наверное, просто не успела меня заметить. Хорошо, что она ехала на небольшой скорости.
— Ох, рука. — Она округлила глаза и, прикусив пухлую губу, закрутила головой. Поблизости никого не было. — Так, поехали-ка, я тебя к врачу отвезу, — строго сказала она и начала меня подталкивать к своей шикарной машине.
Я и опомниться не успела, как оказалась в салоне автомобиля. Внутри вкусно пахло ванилью. На панели лежали большие солнцезащитные очки с розовыми стеклами, которые девушка тут же надела, став похожей на стрекозу.
— Пристегнись, — коротко бросила она, переключая скорость.
Я по привычке подняла руку и вспомнила о боли. Словно до этого ее не чувствовала или просто не нужно было ей шевелить. Я застонала и другой рукой подхватила себя под запястье, именно там болело сильнее всего.
— Да блин же, — простонала брюнетка и наклонилась ближе, пристегивая меня ремнем безопасности. — Евгения, — отстранившись, произнесла она и все же надавила на педаль газа. — Слушай, будем надеяться, что ничего страшного, — быстро проговорила девушка, затем протянула ладонь, взяла гарнитуру с панели и, воткнув ее в ухо, начала кому-то звонить.
— Олежа, ты сейчас сильно занят? — ласково произнесла она, сменив интонацию, а я только сейчас поняла, что, представившись, Евгения даже не спросила, как зовут меня. Конечно, я могла бы и сама назвать свое имя, но по лицу девушки было видно, что она и слушать бы не стала. — У меня проблема. Большая-большая. Слушай, не перебивай, я была в гостях у Светланки, выезжала из двора, повернула и врезалась в девушку. — Брюнетка косо на меня глянула через розовые линзы очков. — Не сильно, но у нее болит рука. Я ее к тебе привезу, ладно?
— Не ладно! — вмешалась я в разговор, а девушка на меня лишь шикнула и продолжила со страдальческим выражением лица слушать мужчину. — Не надо меня ни к какому Олеже, — предприняла я еще одну попытку, волнуясь.
Хватит с меня на сегодня мужчин.
— Вот и поговоришь с ней, чтобы она не стала выдвигать никаких претензий. Я не могла там остаться! — выкрикнула девушка, и меня начало потряхивать. Боковым зрением посмотрела на двери: черт, они были заблокированы. Да и не выпрыгивать же на ходу из машины, в самом-то деле. — У меня не было с собой прав и остальных документов. Я забыла дома сумочку, — устало произнесла она и задержала взгляд на зеркале заднего вида, я обернулась и заметила розовую, как и ее очки, сумку. Возможно, другая? А может, она врет мужчине? Впрочем, не мое дело.
— Какой же он нудный, — простонала брюнетка, видимо вырубив связь. Сняла гарнитуру и включила музыку в машине. На этом онемение меня отпустило, и я начала спасать свою жизнь.
— Послушайте, Евгения, — затараторила я, — не надо меня ни к кому везти. Забудьте вообще обо мне. Я не буду предъявлять претензии.
— Успокойся! — рявкнула она и резко затормозила, меня дернуло вперёд.
Не зря она меня пристегнула. Светофор, а девушка затормозила в последний момент. А были ли у нее вообще права?
— Я везу тебя в больницу. Частную, хорошую. Полечишься бесплатно.
— Надеюсь, не психиатрическую? — нервно хохотнула я.
— Боже упаси. Олег, наверное, вообще был бы невыносим, если бы с дуриками работал. Он хирург и мой муж. Не переживай, — кивнула она и поехала вред.
А я успокоилась. Убивать меня не планировали. Кажется.
Минут через тридцать мы подъехали к шлагбауму, который тут же поднялся, пропуская нас на территорию действительно частной клиники.
Евгения припарковала машину, заглушила двигатель, сняла розовые очки и, потерев переносицу, повернулась ко мне.
— Если он будет спрашивать, где случилась авария, скажешь такой адрес, — и продиктовала совершенно незнакомую мне улицу и дом.
Так дело-то было не в отсутствии прав. По ходу, дамочка скрывала любовника. Ну и бог с ней. С такой-то внешностью грех не завести кого-нибудь.
Только вот когда я увидела того самого Олега, то поняла, что Евгения клиническая идиотка. Ну а как иначе описать то, что она, возможно, изменяла такому красавцу мужчине. Уже хотя бы то, что он был выше меня, делало его почти суперменом.
Олег Викторович Залесский — так представился этот русоволосый Аполлон в белом халате. Тон его был резким и грубым — и не только по отношению ко мне, но и к жене, которую он отправил на все четыре стороны.
— Ну, пойдемте. — Он указал ладонью в сторону лифта, мы спустились на подземный этаж, где был рентген-аппарат. Сразу после того, как специалист сделал снимок, Олег Викторович, не дожидаясь расшифровки, забрал его себе и начал рассматривать. — Ладно, пошли, сам займусь.
Вразрез своему грубому голосу он очень мягко подхватил меня под здоровую руку и повел обратно к лифту, а затем, поднявшись на третий этаж, постучал в кабинет с табличкой «Травматолог» и вошел.
— Павел Григорьевич, я воспользуюсь твоей процедурной и медсестрой?
— Да без вопросов, Олег Викторович. Глаша, помоги шефу.
Из-за стола поднялась настоящая такая Глаша, которая никак не вписывалась в дорогую обстановку этого места. Ее бы в сельскую больницу фельдшером. Я сразу почувствовала к ней симпатию, уж очень по телосложению она была похожа на моих теть.
Однако, когда мы зашли в процедурную, вся моя симпатия испарилась. Мне сказали сесть и положить руку на кушетку. Глаша сделала мне укол в запястье и взяла меня чуть пониже локтя, зафиксировав его, а Олег Викторович надавил на самое больное место, крепко сжал и сильно потянул кисть руки.
Послышался громкий: «Чпоньк», а я заорала так, что у меня искры из глаз посыпались, а у всех окружающих должны были непременно лопнуть барабанные перепонки. Но нет, они спокойно начали накладывать мне гипс.
«Мамочки, а как же я теперь работать буду?»
