От отряда отделились двое всадников и поскакали назад. Айрони подошёл к приятелям.
– Собаки будут, – сказал он.
– Отлично, – откликнулся Энсмел. Похоже, он уже остыл и больше не злился. – А я, пожалуй, пока их нет, попытаюсь разобраться своими силами. Читать следы я умею, в моей стране даже дворяне порой охотятся в одиночку.
Он нагнулся над дорогой, и Джернес с Айрони сделали несколько шагов в сторону, чтобы не мешать.
– И всё же действительно, как так получилось? – спросил Джернес. – Ты должен был это видеть.
– Видел, – подтвердил Айрони. – И даже принимал участие. Всё началось очень хорошо. Мы с самого начала половину из них выкосили стрелами, Палач только Тима и успел сжечь, когда Диам вломил ему палицей по голове. И тут же перебежал к нашим, как и было договорено. Правда, его это всё равно не спасло… – Айрони помолчал, потом мотнул головой. – Безымянный! Они дрались, как бешеные! И никто не побежал, никто! И всё норовили добраться до Диама – отомстить. А он, сам знаешь, парень был отчаянный, тоже прятаться за чужими спинами не захотел… Так что отомстили.
– Люди Кондара славятся храбростью и преданностью, – бесстрастно подтвердил Джернес. – Особенно личная гвардия.
– Ну вот, потом мы добили их раненых, а их было мало, собрали лошадей… Тоже мало уцелело, они били не только по людям, но и коней не щадили. Только-только хватило наших раненых вывезти, где уж тут с трупами возиться! И клянусь тебе, он был трупом! Даже зрачок не сужался.
– Видимо, просто очень глубокий обморок. Ну как, нашёл что-нибудь? – окликнул Джернес Энсмела.
– Ага, – откликнулся тот с обочины дороги. – Вот тут он полз…
– Полз?
– Да, на четвереньках. А вот тут встал на ноги и пошёл в лес. Ну что, пойдём и мы?
– Пожалуй, только не в одиночку.
Где-то вдали послышался волчий вой. Дождь прекратился, только с деревьев по-прежнему иногда капало. Энсмел шёл впереди, нагибаясь к самой земле, впрочем, Джернес и без него отчётливо видел при пляшущем факельном свете отпечатки сапог для верховой езды. Оставивший их человек, судя по неровному следу, брёл шатаясь и не разбирая дороги. Преследователи молчали, Энсмел был слишком занят выглядыванием следов, Джернес не забывал чутко прислушиваться к окружающему, остальные следовали за ними, стараясь не мешать. Лес оставался тёмным и спокойным, но Джернес не ослаблял бдительности. От Кондара, даже раненого, можно было ожидать чего угодно.
– Вот сволочь! – с чувством сказал Энсмел. След упёрся в русло небольшого лесного ручейка и исчез. – По воде пошёл.
– Скорее всего, вверх по течению, – заметил Айрони. – Сомневаюсь, что он повернул обратно к дороге.
– Кто его знает? – Энсмел выпрямился. – Ну что, ждём собак, или рискнём?
– Собак придётся ждать полночи. Давайте рискнём.
– Ну, как пожелаете, – и Мел двинулся вдоль русла.
– Джернес, а как твоя нога? – запоздало спохватился Айрони. Даже магия не смогла выправить криво сросшийся перелом, разве что если сломать и срастить заново, но Джернес не мог себя заставить это сделать, предпочитая хромать.
– Пока ничего. Пошли, раз уж решили.
Через сотню-другую шагов они увидели родник. Как оказалось, Айрони не ошибся, Кондар и впрямь провёл здесь некоторое время, после чего ушёл опять же по руслу ручья. Энсмел устал идти, согнувшись, так что решено было вернуться на дорогу и дожидаться собак. Как оказалось, работа по сбору трупов была уже завершена, так что Джернесу оставалось только вызвать бездымный магический огонь, очень быстро и без запаха пожравший и человеческие, и конские тела. Убедившись, что всё окончательно сгорело, и на месте пламени остался только пепел, он устало вздохнул и присел на предусмотрительно расстеленный кем-то плащ. Прошедшие сутки выдались нелёгкими. Правда, большую их часть они только ждали известий, но ожидание выматывает, как ничто другое. Ведь сколько слабых звеньев было в их плане, и лопнуть могло любое из них. Вот и лопнуло…
Ему предложили поесть, и он сжевал кусок хлеба с копчёным мясом, не чувствуя вкуса. Время шло. Всхрапывали лошади, негромко переговаривались люди, передавая друг другу фляги с вином. Сидеть на земле стало холодно, и Джернес поднялся. Опять ожидание, опять неизвестность…
Наконец привели собак – целую свору вислоухих виснорских гончих. Ночь оживилась, наполнилась громкими голосами, лаем, звяканьем сбруи. Джернес тяжело влез в седло своего чалого, проклятая нога чуть не подвела. Наверное, правы те, кто говорит, что надо лечить заново. Но страх и память о пережитой боли были ещё слишком сильны.
Псы взяли след. Оказалось, что Кондар довольно быстро выбрался из ручья и действительно направился обратно, но, не дойдя до дороги, свернул и пошёл вдоль неё. Собаки рвались вперёд так, что их приходилось сдерживать, но через некоторое время вышла небольшая заминка. Прибывший вместе со сворой егерь спешился, осмотрел землю и авторитетно заключил:
– Здесь он сел на лошадь.
Энсмел оглянулся на Айрони, но ничего не сказал. Погоня опять тронулась бодрой рысью. Вскоре деревья расступились, и показался массивный двухэтажный дом, окружённый крепким забором. Над воротами висела большая вывеска: «Постоялый двор «Цветок и подкова». Собаки подбежали прямиком к воротам, с лаем задирая морды к внушительному щиту вывески. Энсмел подъехал вплотную к створкам и забарабанил в них рукоятью плётки. Остальные члены отряда быстро взяли дом в кольцо, рядом с Мелом остались Джернес, Айрони и пятеро стражников.
Ответили на стук далеко не сразу.
– Кого там Безымянный несёт? – раздался наконец из-за забора хриплый сонный голос.
– Именем короля! – крикнул Энсмел. – Открывайте!
– Ох ты! – сказали за забором. Потом на несколько минут воцарилась тишина, и, наконец, ворота с негромким скрипом приоткрылись. В проёме показались двое кое-как одетых мужчин, постарше и помоложе, быстро отскочившие, когда свора ворвалась во двор. Джернес ожидал, что собаки кинутся прямиком к конюшне или крыльцу, но они добежали до середины двора, немного там покрутились и с тем же энтузиазмом рванули обратно.
Джернес с Энсмелом удивлённо переглянулись.
– Скажи-ка, любезный, – обратился Энсмел к мужчине постарше, дав знак егерю придержать своих подопечных, – нет ли среди ваших постояльцев мужчины лет тридцати пяти, высокого, рыжего, в чёрной одежде и с мечом?
– Нет, нету, – качнул головой тот. Второй молчал, глядя на незваных гостей с удивлённой насторожённостью.
– Ты уверен?
– Уверен, господин. У нас постояльцев и десятка не наберётся, и рыжих среди них нет.
– А почему его следы ведут сюда?
– Ну, – мужчина, предположительно хозяин, почесал пальцем нос, – мы ворота дотемна открытыми держим, кто угодно мог во двор зайти. Только если и вошёл, то так же и вышел, потому как в дом никакие рыжие точно не заходили.
