Мужчина был одет на вид в простую легкую рубашку, которая на самом деле стоила очень дорого. Яркая белизна, потайные пуговицы и черный тонкий галстук — классика жанра, которая всегда выигрывала.
Он аккуратно положил папку с бумагами на стол лектора, взял в руки мел, и вырисовывая большие аккуратные буквы, написал свое имя на доске.
Внутри все кричало об опасности… Сердце колотилось с бешеной силой, руки предательски затряслись, я не могла себя успокоить, но стоило лектору заговорить, как…
Как я будто растаяла… Бархатный голос… Шелковый, он словно струился по всей аудитории, поражая своим мягким тембром. Он проникал в сознание, что-то выискивая, обволакивал тело, не позволяя избежать своеобразной тюрьмы и…
Мне захотелось спать… Господи, как же я хочу спать…
— Мое имя… Сегодняшняя тема… Пропуск карается…
Он говорил до ужаса спокойно, но в то же время выразительно. Невероятный тембр будто гипнотизировал, завораживал и подчинял. Меня мгновенно повело в сторону, голова закружилась, и единственное, что спасло меня от мгновенного сна — обещание Василине. Я не хочу подводить подругу, не могу, раз уже согласилась помочь.
Маргарита видела, что со мной что-то не то, но молчала. Все, кто находились в аудитории, не произносили ни единого лишнего слова, я же искренне боролась со сном. Откровенно говоря, мне было плевать на остальных, я не боялась лектора и думала лишь о том, как не уснуть.
Голос Леонида Вернера вводил в состояние транса, удивлял тем, какое оказывал на меня воздействие… Да мне плевать, нужна будет Василине помощь в следующий раз или нет — я приду на лекцию, лягу на балкончике и буду спать…
Сознание покидало, я понимала, что просто не выдержу. Несколько раз я ловила его взгляд, наполненный строгости и разочарования. Вернер смотрел на людей с неким снисхождением, словно жалел нас… Странное чувство.
Иногда он задавал вопросы, поднимая студентов с места. Я молила о том, чтобы меня минула эта кара, потому что в таком случае я подведу Василину. С другой стороны, девушка прекрасно понимала, на что шла, ну а мне, по сути, вообще должно быть все равно.
Информацию, которую рассказывал Леонид на лекции я не улавливала. Единственное, на что я была способна, это водить ручкой в блокноте, делая вид, что старательно записываю каждое слово, а так же подпирать рукой голову, скрывая тот факт, что уже на грани сна и яви.
Изредка Маргарита толкала меня под партой, я стала кусать себе губы, вновь поймала строгий взгляд Вернера, но ничего не могла с собой поделать.
Он следил… Видел меня, я чувствовала это. Ощущала, как он смотрит, но не могла понять его эмоций.
Как только был объявлен перерыв, я тут же упала на парту и уснула…
Господи, долгожданная страна морфея! Как долго я ждала!
Сон без снов, глубокая усталость и слабость— вот то, что я продолжала ощущать. Благодать и легкость во всем теле, чувство спокойствия и умиротворения — невероятные ощущения после целого месяца мучений. Но почему сейчас? Почему именно его голос? Почему именно этот человек? Ничего не понимаю…
— Эй, подруга… — голос прозвучал откуда-то издалека. Я чувствовала, как мягкая ладонь коснулась моего плеча, но не придала этому значения, — Василина, проснись! Вась!
Меня вновь пытались растрясти. Я постепенно приходила в себя, стала часто моргать, но не могла заставить себя поднять голову. Тяжесть — вот то, что я ощущала, а так же дикое разочарование и злость — мне хотелось спать. От ужаса и дикой усталости я почти что расплакалась, старалась сдержать слезы, но…
Его голос заставил резко выпрямиться за партой…
— С вами все хорошо? — Вернер застыл надо мной в проходе. Это его рука коснулась моего плеча. Все, кто наблюдал за происходящим, а это вся аудитория, пребывали в ужасе и панике. Они на мне словно крест поставили и тихо шептали одно единственное слово “отработка”. Да что не так с этим Вернером, что его отработок боятся словно смерти?
— Нет, — прошептала я. Какой смысл скрывать свое состояние, если я готова прямо сейчас упасть на парту. Руки предательски затряслись, а голова закружилась. Я чувствовала, как к горлу подступает тошнота, и это пугало еще сильней. — Прошу простить меня, я не специально.
— Вы очень бледны, — он слегка наклонился ко мне и к ужасу Маргариты заглянул прямо в глаза. Господи, он словно дьявол в овечьей шкуре. Вся его внешность, его манера вести разговор, тембр голоса, властный пронзительный взгляд — все это завораживало и в тоже время вызывало неконтролируемый ужас. Еще ни разу в жизни я не испытывала подобных эмоций так сильно, направленных исключительно на одного человека.
— Я неважно себя чувствую, еще раз прошу меня извинить, такого больше не повторится, — голос меня не подвел, где надо дрогнул, где надо осип. В общем, выставил меня очень раскаивающейся студенткой, лично я бы поверила сама себе, особенно учитывая мое физическое и моральное состояние.
Вернер ничего не ответил, лишь поднял удивленно брови, слегка склонил голову на бок и… Глубоко вдохнул воздух, слегка прикрывая глаза. Я заметила, как он нервно сжал кулаки, как разозлился после моего ответа. Почему-то захотелось провалиться сквозь пол, желательно куда-нибудь пониже, лишь бы избежать его взгляда.
Лектор спокойно спустился на свое место, встал к небольшому микрофону и продолжил рассказывать необходимый материал. С каждой минутой его гипнотический голос вводил меня в транс, я молилась всем известным мне богам, лишь бы они дали мне сил выдержать эту пытку. Прикусывая язык, я злилась сама на себя за то, что попала в подобную ситуацию, но в любом случае, каким бы монстром этот человек ни оказался, мне он ничего сделать не сможет. В конце концов, я тут совершенно чужая.
Леонид наблюдал, он слишком часто встречался со мной взглядом, не отводил его, словно проверял, я же могла просто застыть на месте и не замечать, что мы уставились друг на друга. Такое иногда бывало со мной в транспорте, когда долго над чем-то думаешь, начинаешь выключаться, выпадать из реальности, смотря сквозь людей и предметы. Сейчас происходило то же самое. Я смотрела сквозь Вернера, в итоге не отводила взгляда, даже не понимая этого.
— Перестань выводить нашего лектора, — шепнула Маргарита, — он и так злой, а из-за ваших гляделок вообще монстром станет.
— Я постараюсь…
Я действительно старалась, но выходило с большим трудом.
Как только лекция была закончена, Вернер положил на свой стол несколько больших листов с фамилиями студентов и тех, кто купил курс. Нужно было подходить по одному и ставить свою подпись. Странная система, хотя с другой стороны, как еще проверить посещаемость такого большого количества людей? А так он лично убедится в том, что никакой “заяц” не поставит лишнюю галочку на благо нерадивого студента.
— Чего сидишь? — удивилась Маргарита, — пойдем!
— Ага, — людей было много, стоять внизу и толпиться мне не хотелось.
