— Ты-то? С твоей золотой медалью? — недоверчиво посмотрела на меня Соня. — Вообще не твой стиль, ты даже на работе громкие скандалы никогда не устраиваешь.
Да, неувязочка получается, как-то я об этом не подумала. И правда не мой стиль… так, стоп!
— Так я на работе всех люблю просто! — мило хлопнула я глазами. В этой форме должно было особенно невинно получиться, но Соня почему-то не впечатлилась.
— Рассказывай сказки. То-то при приёме в кадрах всех предупреждают, чтоб чай тебе заваривать самостоятельно не давали. А то ведь отравишь и сама же всех уверишь, что несчастный случай.
— Нет, ну это-то точно не мой стиль! — оскорбилась я для приличия. У меня коллег только понос пробирал, да волосы выпадали «от нездоровой атмосферы в конторе». Но к сведению я приняла одно — спалилась. Надо менять стратегию.
* * *
Наша Иркутская школа располагалась «в леске» поэтому прятать её не имело смысла, так, накрыли отпугивающими чарами и успокоились. На острове же турист буквально лежал на туристе, поэтому место для гимназии пришлось зачаровывать. В дыру в заборе не то что случайно — специально-то трудно было забраться.
Отчаянно ругаясь, я всё же протиснулась, надеясь в этот раз увидеть что-то более приличное, чем куча деревянных домов, которую мы миновали по дороге. Но увидела пусть и двухэтажное, но не очень представительное здание.
— Это что такое вообще? Очередной мини-отель? — возмутилась я, скептично глянув на Соню.
— Почти, — улыбнулась моя спутница. — Это всё же элитная гимназия, — выделила она предпоследнее слово.
— Это сильно мешает этажности?
— Этажности мешает сейсмичность, — одёрнула она меня, и про себя мне пришлось поморщиться собственной глупости. На сокрытие пространства и так много сил уходит, кто же станет ещё и верхние этажи поверх остальной деревни выпячивать.
Но что поделать, после своего пятиэтажного «замка» в городе относиться к низенькой постройке серьёзно я не могла. Хотя, когда присмотрелась, заметила, что это только основное здание, а остальные, видимо, жилые, разбросаны по территории.
— И в каком те злополучные лестницы? — оглядела я местность уже профессиональным взглядом.
— В учебном корпусе. Это все жилые.
— Даже этот? — кивнула я на здание, которое изначально посчитала гимназией. Всё же от остальных оно серьёзно отличалось.
— Этот для преподавателей.
— Да уж, намного солиднее… — проворчала я, обвела ещё раз окрестности глазами… и потеряла дар речи. Даже хуже — меня пробрал самый натуральный ужас. Наверное, ни один упырь не смог бы на меня произвести такого кошмарного впечатления, а тут аж волосы на загривке поднялись дыбом. По всей территории гимназии стояли маленькие вполне узнаваемые будочки…
В этот момент к нам подошёл кто-то из учителей. Или из обслуги — какой-то молоденький мужчинка, на вид чуть старше меня… Хотя нет, на вид чуть старше моих ровесников. Выглядел он очень непрезентабельно — весь в пыли, растрёпанный. Он, кажется, об этом тоже знал, поэтому посетовал на какой-то совершенно ненужный ремонт. Кому нужен какой-то там ремонт, когда у них туалеты для учеников на улице?!
— Софья Гавриловна, мы уже подготовили комнату для вас и место с отличными соседками для вашей дочери! Лидочка же, да?
Я вцепилась в руку напарницы, будто изображала не старшеклассницу, а детсадовца и категорично заявила:
— Я боюсь спать без мамы.
Опешили все — я в том числе. Ибо фразу выдала своим профессионально отработанным тоном, и звучала она от этого не как каприз, а как угроза. Наверное, только поэтому мужчинка икнул и спорить не посмел. Промямлил только, что кровать в комнате Сони одноместная.
— Мне хватит раскладушки, — заверила я. И прежде чем он сказал, что и раскладушки у них нет, добавила: — Мама наколдует.
В крайнем случае, наколдую я и матрас. Или Соня поспит на полу. Спать на полу на мой вкус намного лучше, чем бегать ночью по территории, особенно если ещё и дождик разойдётся… А впереди-то зима… Боже мой, какое зверство! Элитная, мать их! Вернусь — специально в свою школу зайду и запозорю «конкурентов». Появится у учителей новая пугалка: будешь плохо учиться — переведём в гимназию, где туалеты на улице.
Нас проводили на второй этаж, в комнату где-то в середине коридора. Ни номера, ни какого-то опознавательного знака. Пока я думала, как исправить сие досадное недоразумение, — ведь, задумавшись, я легко могу и обсчитаться, — мужчинка осмотрел нашу комнату и довольно сообщил:
— А здесь как раз есть место на вторую кровать! Я отправлю рабочих, чтоб принесли. Вот только второй шкаф, наверное, не влезет… А две дамы с одним шкафом.
Да, пожалуй, в обычных условиях страшнее одного шкафа на двух женщин мог оказаться разве что один муж. Но сейчас у меня из вещей по два варианта формы на зиму и столько же на осень, так что шкаф я могу Соне чуть ли не пожертвовать.
Только я собиралась озвучить, что мы барышни не вредные, как напарница ткнула меня под бок и смиренно выдала:
— Ничего, мы привычные.
Мужчинка просветлел: пожал ей руку, потрепал меня по голове, стушевавшись под моим взглядом, и убежал по своим делам.
— Странно ты как-то изображаешь трудного подростка, — хихикнула Соня, когда мы остались одни и в четыре руки накинули на комнату заглушающие чары. — К маме ни с того ни с сего захотела.
— Ничего, ради благоустроенного домика я готова и паинькой побыть, — сообщила я, довольно заглядывая в уборную. Раковина, нормальный унитаз, душевая кабина — красота! На всякий случай я даже воду проверила — с них станется пустить одну холодную.
— А-ха-ха, да, пожалуй, есть из-за чего напугать директора, — согласилась напарница.
— Какого директора? — удивилась я. Конечно, за таким стрессом и пропустить кого недолго, но директора я не видела.
— Здешнего. Валерия Валерьевича. Он ещё тебе за кроватью отправился.
— Вот это был директор?!
Соня пожала плечами.
— А что тебя смущает?
— На маньяка не тянет, — авторитетно заявила я. Если только у него нет раздвоения личности.
— Почему же? — видимо, решила меня подколоть напарница. — Он, между прочим, упыревед.[7]
— Вот эта сопля поднимает умертвия?! — изумилась я и задумчиво посмотрела на дверь, будто бы она могла разъяснить мне этот вопрос. — Чудны дела наших богов…
— А с чего ты вообще взяла, что он маньяк? — заинтересовалась Соня, во время беседы разбирая чемодан. Несмотря на то, что я готова была пожертвовать ей весь шкаф, одежды она привезла не много.
— У него в школе умирают дети, а он и в ус не дует.