Никакого колебания, никакой неловкости, они словно целую вечность обнимали друг друга. Никакой робости, только желание. Никаких задних мыслей, только безумная, неистовая страсть витала в воздухе.
Джексон дернул молнию ее платья, и возблагодарил небеса за то, что она не носит лифчика. Прекрасные груди выглядели столь соблазнительно, что он не стал ждать ни мгновения.
Обхватив их руками, Джексон и пощипывал ее твердые соски, и слушал тихие стоны Кейси, словно самую сладостную музыку, когда-либо сочиненную человеком. Он наклонил голову, попробовал на вкус один сосок, затем второй и понял, что хочет большего.
Она прижимала Джексона к себе, слегка подрагивая от его прикосновений.
Платье упало сапфировым озерцом к ногам Кейси, и Джексон помог ей переступить через него. Она сняла с него пиджак, затем развязала галстук и стремительно расстегнула пуговицы на рубашке. Его руки гладили ее роскошное тело, снова и снова скользя по прохладной, пахнущей лавандой коже, словно он пытался запомнить каждую черточку, каждый изгиб.
Почувствовав, как по всему его телу разливается тепло, Джексон сорвал с Кейси оставшуюся одежду, поднял ее на руки и понес в спальню.
— Ну же, — шептала Кейси, когда он положил ее на широченную кровать. В бледно-золотистом свете лампы ее глаза обжигали арктической голубизной. — Ну же, Джексон. Мне необходимо...
— Мне тоже, — признался он, желая именно сейчас дать ей понять, насколько она запала ему в душу. Никаких игр. Никаких секретов. Сейчас ему хотелось, чтобы эта женщина знала, что с первого момента, когда она улыбнулась ему в баре, в нем загорелось страстное желание.
Все, что оставалось сказать, было сказано их телами. Он вошел в нее одним резким толчком. Она вздохнула, выгнувшись вместе с ним, безмолвно умоляя его продвигаться глубже, быстрее.
И он выполнил ее желание.
Каждое ее движение разжигало в нем внутренний огонь. Каждый стон возносил его все выше и выше.
Почувствовав, что развязка близка, он посмотрел ей в глаза, наблюдая, как ее лицо загорается удовольствием. И вдруг она сжала его бедра ногами и выкрикнула его имя.
Несколько секунд спустя Джексон застонал и вместе с ней оказался в неистовом бушующем шторме страсти.
Кейси проснулась среди ночи. Все ее тело болело, и она молча призналась себе в том, что случившееся с нею накануне вечером было чем-то невероятным. Она уже давно не занималась сексом и почти забыла, как хорошо бывает после него.
И тут чувство вины начало закрадываться ей в душу.
Она была не из тех девушек, что предпочитают случайные связи. Ничего подобного в ее жизни еще не было, и она до сих пор пыталась осознать, что же с ней произошло.
Лунный свет пробивался в спальню отеля через стеклянные французские окна, выходящие, как она предполагала, на балкон. Ей до сих пор не представился случай осмотреть номер...
Господи, Кейси, что же с тобой творится?
Повернув голову, она посмотрела на человека, спящего рядом с ней. Он лежал на животе, шелковое стеганое одеяло покрывало ему бедра и ногу. Одну руку он протянул к ней, и Кейси пришлось вонзить пальцы в ладони, чтобы не убрать темные волосы с его лба. Во сне Джексон выглядел менее опасным, но вряд ли уязвимым. В этом человеке была внутренняя сила, данная ему от природы. Нет, Кейси больше не собиралась заниматься с ним сексом.
Хотя то, что произошло между ними, нельзя было назвать просто сексом. Секс был лишь биологической функцией. Но того, что произошло у них с Джексоном, она никогда раньше не испытывала. Даже сейчас, спустя несколько часов, тело у нее гудело. И это было нехорошо.
Кейси не искала отношений. Черт возьми, она получила то, зачем пришла, еще в баре. И не могла взять в толк, как позволила себе довести дело до постели.
Единственное, в чем она была уверена, так это в том, что ей уже давно пора уходить. Лучше сделать это, пока он не проснулся и не попытался остановить ее. Она тихо слезла с массивной постели.
Серебристое лунное сияние, словно прожектором, высвечивало широкую спину Джексона. Он пошевелился во сне, и одеяло скользнуло по его коже, обнажив более бледный участок тела ниже талии. Кейси заставила себя отвернуться, подавив соблазн остаться. Это не входило в ее планы. Она и так зашла слишком далеко. Позволила своим гормонам взять верх над рациональной мыслью.
Как воришка, она прошла на цыпочках по освещенной лунным светом спальне и поспешила в гостиную роскошного номера, где при тусклом свете несколько минут искала свою одежду. Но включить свет не посмела, не желая, чтобы Джексон снова заманил ее в свои объятия. И в свою постель.
— Какая же ты идиотка, — шептала она, едва веря, что позволила себе попасть в подобную ситуацию. Обычно она была гораздо более осторожна.
Кейси схватила платье, натянула на себя и неуклюже стала застегивать сзади молнию. Наконец она оделась, только трусы куда-то пропали! Свою сумочку Кейси нашла на полу, почти под кушеткой. Сглотнув, она схватила сумочку и направилась к выходу.
Осторожно повернув ручку, девушка открыла дверь, и в комнату из коридора просочился узкий золотистый луч света. Прежде чем переступить порог комнаты, Кейси обернулась и бросила на нее последний взгляд. Раньше она никогда не бывала в таком изысканном номере. И никогда не проводила время с таким мужчиной, как Джексон. Фактически и номер, и этот мужчина были так далеки от ее реальной жизни, что она чувствовала себя Золушкой после бала. Волшебство кончилось. Чары рассеялись.
Она вышла в коридор, закрыла за собой дверь и почти побежала к лифту.
Пора возвращаться в реальный мир.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Ее зовут Кейси. Примерно пять футов, пять дюймов, светлые волосы и голубые глаза.
— Что ж, по крайней мере, описание подробное, — задумчиво произнесла его секретарь Анна Корик. — Голубые глаза, говорите?
— Понимаю, смешно. — Но Джексон не смеялся.
Проснувшись, он обнаружил, что лежит один, и если бы запах лаванды до сих пор не чувствовался на его коже, если бы он не нашел на полу в гостиной белые кружевные трусики, то был бы убежден, что несколько часов с этой таинственной девушкой существовали лишь в его воображении.
Ну почему, черт возьми, она ушла, не сказав ни слова?
Анна, женщина средних лет, мать четверых детей, работала у Джексона на аэродроме семьи Кингов. Она лучше всех выполняла канцелярскую работу и делала для Джексона и его пилотов все, чтобы расписание соблюдалось неукоснительно. Будь у военных хоть какой-то здравый смысл, часто думал Джексон, они бы давали матерям генеральские звания. Анна следила, чтобы его работа шла по строго заведенному порядку. Жаль, что она не могла так же умело распоряжаться его личной жизнью.
Он о чем-то подумал и щелкнул пальцами.
