Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
– Ну ты хоть теперь понимаешь, откуда ветер дует? Этим своим выступлением ты сам себе подписал приговор, – сочувственным тоном говорил Гаевскому Курилов, – ты покатил бочку и на министра, и на начальника Генштаба… Кастрация военной приемки – это же их идея…
Курилов с какой-то кирзовой дипломатичностью пытался показать Артему Павловичу, что к сокращению его должности он не причастен, что ему жаль расставаться с таким добросовестным и знающим дело подчиненным.
«Ну зачем же лукавить, товарищ генерал? – хотел было срезать начальника Гаевский, – к чему эта фальшивая скорбь? Если я такой «добросовестный и знающий дело», то почему же вы освобождаетесь от меня?».
Но он промолчал.
Курилов, видимо, догадывался, какие мысли в ту минуту роились в голове подчиненного, и двинул еще один аргумент:
– У тебя ведь уже и приличная выслуга, и полковничье звание, и квартира есть, а у пятерых офицеров нашего управления своего жилья еще нет. По чужим углам уже лет семь маются. У двоих – по трое детей. У жены Федорчука – рак. Согласись, что было бы несправедливо и бездушно увольнять их.
Тут Гаевский уже не выдержал и пошел решительно в контратаку:
– Андрей Иванович, я все это понимаю. Но ведь вы не поборолись за меня, а смиренно приняли решение НГШ (начальника Генштаба). К тому же по вашему рассуждению выходит, что для Генштаба сегодня нужнее офицеры, не имеющие своего угла, а не те, которые…
В этот момент на тумбочке у стола Курилова пружинисто и глухо зажужжал телефон закрытой связи, – генерал снял трубку. Судя по некоторым его фразам и теплому, дружескому тону речи, говорил он с хорошо знакомым человеком. Курилов несколько раз произнес слово «НИОКР» (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы) и упомянул «карандаш» (так в обиходе генштабисты называли новую зенитную ракету, которая уже больше года испытывалась на полигоне Капустин Яр под Астраханью).
Гаевский знал, что деньги, выделенные из военного бюджета на ее разработку по гособоронзаказу, уже заканчиваются, и было похоже, что собеседник Курилова просил его помочь с дальнейшим финансированием испытаний «карандаша».
– Ну ты, брат, и хитер! Меня на пулемет без бронежилета бросаешь! – незлобливо восклицал Курилов, – с твоей просьбой зайду к Егорычу (это было отчество начальника Генштаба) генералом, а выйду пенсионером… Начальство не любит, когда у него просят денег… Оно любит, когда деньги ему дают… Хе-хе-хе…
Телефонный собеседник Курилова что-то минуты две говорил ему. Генерал то хмурился, то ухмылялся, то повторил два раза:
– Ладно-ладно, ради тебя – рискну…
А затем он с явным блаженством в глазах заговорил о предстоящей субботе, о рыбалке, о каком-то озере, на которое он, судя по всему, должен был ехать с тем человеком, который находился на другом конце провода.
А ближе к окончанию разговора генерал сказал в трубку:
– Кстати, Иваныч, у меня тоже есть просьба… Лич-на-я. Ты понял? Лич-на-я. У тебя там свободной офицерской должности для моего хорошего человека не найдется?.. Ты его наверняка знаешь. Гаевский… Что?… Да-да, он самый! Так что не кот в мешке. Как от сердца отрываю… Жалко отпускать такого спеца. Но ведь приказ…
Курилов прикрыл микрофон телефонной трубки мясистой ладонью, весело подмигнул Гаевскому и шепнул:
– Померанцев!
Глеб Иванович Померанцев был начальником военного научно-исследовательского института на Ленинградском шоссе, – Гаевский знал его.
Курилов продолжал вежливо, но упорно наседать на Померанцева:
– Иваныч, я ведь тебя тоже не раз выручал… Забыл?.. Ты про братца своего забыл?.. А про Смирнова?..
И – после паузы:
– Ну это уже совсем иной разговор!.. Я всегда подозревал в тебе неистребимые запасы советской совести… Кстати, как там поживает старикан Кружинер? Привет ему… Да-да, забавный дедуган, ходячая история… Энциклопедия анекдотов! Он как-то мне рассказывал анекдот про смерть Абрама. Не слышал? Абрам умирает, значит, и приказал и в спальне, и везде в доме выключить свет и собрать семью. И вот когда все собрались, Абрам спрашивает в темноте:
– Сара тут?
– Тут я.
– Циля тут?
– Тут.
– Мойша тут?
– Тут, папа.
– Есик тут?
– Тут, дедушка.
– А какого же хера свет на кухне горит?!
И Курилов рассмеялся, правда, смех его был уже жалкой копией того смеха, какой вырвался из него в тот раз, когда старик Кружинер рассказал ему этот анекдот на полигоне под Астраханью.
Переговорив с Померанцевым, Курилов положил на место телефонную трубку и бодрым тоном победителя стал басить:
– Ну что, Артем Палыч, тебе, считай, повезло! Померанцева я уломал. Он согласен взять тебя. У него есть там вакантная офицерская должностенка…
– А если начальник Генштаба будет против? – мгновенно вычислил возможную опасность Гаевский.
– Я с ним насчет тебя переговорю. И все же не думаю, что он злопамятный до такой степени.
Засветились надеждой печальные глаза Гаевского. А в веселых глазах Курилова наоборот – вспыхнула хмурая настороженность. И голос уже холодный, с наждачком:
– Но есть одна неприятная закавыка, Палыч. Должность там это… подполковничья…
После этих шершавых слов генерала на лице Артема Павловича – снова унылая задумчивость.
– Я понимаю, я тебя по-ни-маю, – в растяжку произнес Курилов, – взять в Генштабе полковничью высоту, откуда и до генеральской звезды недалеко, а теперь сдать ее без боя – обидно, конечно. Но если еще хочешь послужить, – соглашайся. А впрочем, сам решай, – либо вешать китель на гвоздь и становиться пенсионером, либо идти на нижестоящую должность. Моя совесть перед тобой чиста.
– Андрей Иванович, – растерянно заговорил Гаевский, – а вдруг меня и там сократят?
– Ну, это исключено, – ободряющим тоном отвечал Курилов, – пока институт Померанцева по заказу Генштаба занимается «карандашом», его кадры вряд ли пропалывать будут.
Генерал замолчал, дробно барабаня пальцами по столу. Затем продолжил, возвратясь на тот же круг мыслей:
– Да-да, что касается института Померанцева, то резать его штаты Сердюков с Вакаровым вряд ли рискнут. В Кремле ждут новую ракету и Первому уже доложено… Так что не дрейфь. Посидишь у Померанцева годик, а потом я тебя снова в Генштаб заберу.
Сказав это, Курилов повернул голову в сторону висевшего за его спиной портрета круглолицего министра обороны в гражданском костюме и с чубчиком на бочок. Взглянул на него и негромко, с налетом презрения в басистом голосе, произнес:
– Ну не будет же вечно длиться этот кадровый бардак.
Гаевский нехотя, но согласился. А что было делать?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
