Я ужасно застенчив, поэтому не могу ни с кем встречаться.
Я пережила насилие, и теперь у меня проблемы с половой жизнью.
Она никак не научится хорошо читать и писать из-за дислексии.
Мне нравится, как проблема бессилия, порождаемого излишним анализом, показана в фильме «Энни Холл». Вуди Аллен играет там невротика (ну надо же!) по имени Элви Сингер. Вскоре после знакомства Элви рассказывает своей девушке Энни, что уже тринадцать лет посещает психоаналитика. При этом у него по-прежнему целая гора проблем. Когда Энни Холл удивилась, что Элви так долго проходит терапию без какого-либо результата, он сказал, что все это и в самом деле странно, но он решил посвятить этому делу пятнадцать лет и тогда уже, если ничего не выйдет, отправиться в Лурд паломником.
Психиатрия также сосредоточена на объяснениях, но уже биологического или генетического характера. Психиатрическая теория (и это не более чем теория) утверждает, что в основе всех проблем человека лежат биохимические процессы. Более того, все неприятности предопределены биохимией или генетикой. Однако, несмотря на то что генетические и биохимические факторы влияют на нас с самого рождения, они не руководят нашей жизнью. На самом деле все гораздо сложнее. У людей с биохимическими нарушениями мозг может функционировать (и функционирует) нестабильно. При этом иногда они полностью излечиваются от так называемых неврологических и биохимических расстройств.
Ущербность психологии и психиатрии как стратегий решения проблем заключаются в следующем:
• они дают вам объяснения вместо решений;
• они ориентируют вас на то, что невозможно изменить (например, прошлое или личностные особенности);
• они призывают вас относиться к себе как к жертве своих биологических или генетических особенностей, событий детства, отношений с родными или социальных притеснений;
• иногда они создают новые проблемы, о которых вы даже не подозревали, пока не посмотрели программу по телевизору или не прочли книгу.
Бывает, что люди с дислексией становятся успешными писателями. Застенчивые могут стать знаменитыми актерами и публичными деятелями. У жертв насилия есть все шансы жить полноценной сексуальной жизнью. Такие люди не ориентируются на то, что с ними что-то не так, и не позволяют психологии диктовать им, как жить. Вместо этого они выбрали подход, направленный на решение проблем, и сфокусировались на том, что можно сделать, чтобы улучшить свою жизнь.
Я пришел к такому подходу своим путем. В 1971 году я решил совершить самоубийство. Это может показаться несколько странным вступлением к книге, призванной вдохновлять вас, но именно тогда все и началось. Я был в глубочайшей депрессии и страдал от одиночества. Будущее виделось мне бесперспективным продолжением жалкого существования. Я мнил себя «поэтом» и конечно же не желал ничего делать, чтобы заработать себе на жизнь. Лицемерие и ханжество, поразившие общество и всех тех, кого я знал, лишили меня всяческих иллюзий. Я чувствовал себя так, как будто с меня содрали кожу, обнажив нервы, и нечем было защититься от боли, которую причиняло мне общение с миром и людьми, его населявшими. Я не осмеливался показать свои стихи никому, кроме нескольких ближайших друзей, поэтому не было никакой надежды на то, что поэзия меня прокормит. После долгих мучений и несчастий я принял наконец решение убить себя.
В те времена я вращался в среде хиппи, поэтому немногие друзья, к которым я зашел попрощаться (это были такие же депрессивные чудаки, как я сам), поняли и приняли мое решение. Они были готовы встретиться со мной в другой жизни, за поворотом дороги, ведущей в иной мир. Ведь в этой жизни дела мои были совсем плохи…
Но одна моя подруга очень расстроилась, когда узнала о том, что я решил умереть. Услышав, что я не могу взаимодействовать с людьми и зарабатывать себе на жизнь, девушка сказала, что одинокая тетушка планирует оставить ей в наследство небольшую ферму в Небраске. Она пообещала, что я бесплатно проведу остаток жизни на этой ферме, если сейчас откажусь от мыслей о самоубийстве. И вот это тогда показалось мне реальным выходом. «Сколько лет твоей тетушке?» — спросил я. Узнав, что той за шестьдесят, я согласился пока не убивать себя. (Я был слишком молод и полагал, что все, кому за шестьдесят, обречены на скорую кончину. Забегая вперед, скажу, что одинокая тетушка из Небраски дожила почти до ста лет!)
В тот момент у меня появилось будущее, ради которого стоило жить, но сначала нужно было решить, как жить и что сделать для того, чтобы эта жизнь была не такой жалкой.
Я стал искать способы улучшить ситуацию и добиться того, чего я хотел от жизни. Я попробовал читать книги по психологии и самореализации. Эффект оказался неожиданным: с каждой страницей я чувствовал себя все более разочарованным и несчастным. Только тогда я начал понимать, насколько же был не в себе. У меня была депрессия не только в клиническом смысле, но и, скорее всего, нарушения мозговой деятельности биохимического генеза. Подозреваю, мне требовалось медикаментозное лечение. В детстве я стал жертвой сексуального насилия, поэтому все эти книги прочили мне несколько лет активной психотерапии. Я должен был потратить уйму времени, денег и энергии на то, чтобы докопаться до скрытых и разобщенных воспоминаний и чувств, связанных с плохим обращением. Однако я не был уверен, что хочу принимать лекарства или годами проходить сложное лечение. Более того, я прекрасно понимал, что не могу себе позволить ни того ни другого. Нет ничего удивительного в том, что эти мысли повергли меня в еще большую депрессию.
Я окончил университет и получил степень по психологии и семейной психотерапии. Но наука не дала мне понять, как помочь людям (или себе самому) изменить свою жизнь. Чаще всего она всего лишь предоставляла интересные объяснения того, откуда взялась проблема и почему ничего не меняется. Поэтому я начал искать в другом направлении. Это в конце концов привело меня к выводу, что путь к изменению прост, но не настолько очевиден, как мне казалось. Со временем я прекратил искать в предсказуемых местах (там, где было светлее) и сосредоточил внимание на другом, чтобы найти ключ к решению проблем. Я обнаружил, что многие, как и я, ищут истину в нетрадиционных сферах, и изучил их опыт по части того, что может помочь людям быстро и легко меняться.
В моей ситуации попытка проанализировать причины депрессии явно была неотъемлемой частью проблемы. Как тот пьяница под фонарем, я не там искал ключ от темницы, в которую превратилась моя депрессия.
Я провел годы, изучая этот вопрос, и со временем почувствовал себя лучше. Тетушка моей подруги дожила до глубокой старости. Я так никогда и не воспользовался щедрым предложением, поскольку к тому времени, как подруга унаследовала ферму, я уже был счастлив и успешен.
Теперь у меня прекрасная семья и достойная карьера. Я делаю то, что люблю, и получаю за это хорошие деньги. Я езжу по всему миру и учу людей применять подход, ориентированный на решение. Вы держите в руках мою семнадцатую книгу. (Я наконец-то набрался смелости показать людям, что́ я пишу.) В этой книге собрано все, что я узнал на пути от невзгод и суицидальной депрессии к счастью и успеху.
