Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
То, что среди его преследователей есть далеко не дураки, сознавал и сам беглец. Но он также знал, что у него есть достаточное количество времени, чтобы не дергаться. Пока они вычислят этот товарняк, Малыша уже на нем не будет. Все, его след для них окончательно потерялся, возможно даже, что они вообще бросят его искать, выжидая момент, когда он появится снова. Ведь Малыш относился к той категории людей, которые не могут пропасть бесследно. Но все это было впереди, а пока он имел полное право расслабиться…
Малыш не заметил, когда лента видений кончилась, и мозг его погрузился в самый настоящий сон, который не прерывался ничем, потому что товарняк совершал свой самый длинный перегон и до ближайшей станции, где он должен был сделать остановку, оставалось еще не менее двух часов.
Обычно Малыш спал без сновидений, но в этот раз к нему во сне явился образ покойного отца. Тот появился именно таким, каким помнил его Малыш — маленький, сухонький, невозмутимый старичок-кореец, сидевший на потрепанном коврике, с которым он никогда не расставался во время постоянных переездов с маленькой цирковой труппой.
Этот коврик был единственной вещью, как рассказывал ему отец, сохранившейся после бегства с далекой родины. Отец этим незатейливым ковриком очень дорожил, и когда однажды вагончик, в котором они жили, загорелся, он бросился спасать его, рискуя навсегда остаться в пламени. Однако он спас его. Лишь края немного обгорели.
— Пока он со мной, я жив, — говорил он Малышу.
Вот и сейчас он снился ему с этим ковриком, хотя Малыш так и не помнил, исчез коврик до смерти отца (и это послужило причиной его смерти) или после того, как умер отец. Просто вместе со смертью отца исчез и коврик.
— Здравствуй, отец, — сказал Малыш.
— Здравствуй, сын, — невозмутимо ответил ему старичок, ожидая продолжения разговора.
— Как ты там? — после паузы, поняв, что отец первым не заговорит, спросил у него Малыш.
— Я хорошо, а вот у тебя, я вижу, дела идут не очень.
— Да, — согласился Малыш, — с тех пор, как тебя не стало, мне приходится трудновато.
— Ну рано или поздно, даже если бы я жил до сих пор, ты все равно стал бы самостоятельным человеком и мое мнение уже не играло бы решающей роли в твоих поступках, — усмехнулся отец.
— Но ты мог бы давать советы, я ведь был послушным сыном, — возразил ему Малыш. — Возможно, тогда моя жизнь пошла бы по иному руслу.
— Возможно, — согласился отец и снова замолчал.
— Ну тогда дай мне совет, что мне делать дальше?
— Остановиться на время, прислушаться к себе, — отец стал вдруг медленно растворяться в темноте, из которой он перед этим появился, но голос по-прежнему звучал так, что Малыш его слышал. — Ты разучился отстраняться от суеты, что кипит вокруг тебя, она тебя засасывает, не дает тебе возможности до конца быть самим собой, ты становишься рабом этой суеты.
Голос отца неожиданно пропал, и сколько Малыш ни ждал, что он снова зазвучит, ответом ему была лишь тишина. Он открыл глаза и понял, что спал. За много лет ему впервые приснился отец. Возможно, впервые с тех пор, как он умер. Малыш, как ни вспоминал, так и не мог вспомнить подобного сна. Ему стало даже стыдно, ведь он в последнее время вообще не вспоминал отца. И вот тот сам решил напомнить о себе.
Боли он почти не чувствовал. Как будто сон, в котором он увидел отца, подействовал на него, как лекарство. Малыш приподнялся, вылез из своего закутка и забрался на ящики, которыми был заполнен вагон. Высунувшись наружу, он понял, что товарняк приближается к какой-то крупной станции.
«Кажется, надо с ним прощаться, — подумал он о вагоне, который стал его спасением. — Пора искать новое средство передвижения». Малыш пока еще не думал, куда он направляется. Для начала он хотел бы узнать, куда он вообще попал. А там уже будет думать, что делать дальше.
Он критически осмотрел себя. «Все меня примут за бомжа, — усмехнулся он про себя. — Это плохо, любой встречный мент может потребовать документы. Надо что-то придумать».
Малыш осмотрел свои карманы и нашел в них деньги, которые брал с собой, выходя в это злосчастное утро из своего убежища в морге. Все остальное осталось там. «Вот кому-то из ментов повезет, когда будут делать обыск. Наверняка ведь зажилят, — подумал Малыш. — После моего исчезновения это уже не вещественные доказательства. А там есть на что посмотреть».
Он пересчитал деньги. «Кажется, на эту сумму можно привести себя в более или менее приличный вид, — решил он. Главное — без приключений добраться до первого магазина, торгующего шмотками».
Товарняк резко сбавил скорость, подъезжая к населенному пункту, и дальше потащился медленно, как огромный сытый удав, проглотивший на охоте по меньшей мере теленка.
Малыш всматривался в проплывающие мимо пригородные постройки, понимая по их численности и виду, что городок, куда забросила его судьба, не относится, по всей видимости, к самым маленьким. Это было хорошо, Малыш не любил маленьких городков, где все друг друга знают, как облупленные, и где каждое новое лицо сразу же привлекает к себе внимание. В большом городе всегда легче затеряться в толпе. Даже в таком непрезентабельном виде, какой был у него сейчас.
«Конечно, — думал он, — товарняк припаркуется не на первый путь железнодорожного вокзала, так что я все равно не смогу увидеть вывески с названием города. Засунут его куда-нибудь к черту на кулички, как обычно поступают с товарняками, потом придется оттуда добираться до цивильного места пехом. Не лучше ли мне соскочить где-нибудь поблизости от цивилизации, пока он тащится еле-еле?»
Он решил так и сделать. Но прежде достал ствол, который реквизировал у мента, оставшегося на свою беду сторожить его у морга, и любовно подкинул на ладони это смертоносное творение человеческого разума, прикидывая, брать его с собой или нет.
«Штука, прямо скажем, с одной стороны, очень даже полезная, — думал он, — но с другой стороны, столь же и опасная. Палка о двух концах».
Пистолет хорош в определенных ситуациях, например, когда против тебя много врагов. Но он не думал, что в ближайшее время такое может случиться. А отбиться от пары-тройки он в состоянии и голыми руками. А вот если его остановит какой-нибудь блюститель правопорядка, то пистолет может сыграть с ним плохую шутку. Тогда уж точно начнут выяснять, где он его взял, кто он такой, откуда появился, будут посылать во все стороны его приметы. Нет, решил он, придется с пистолетом все же расстаться, как это ни печально.
Малыш вздохнул и с некоторым сожалением сунул ствол в глубокую щель между ящиками. «Ладно, пусть покоится здесь, пока его кто-нибудь не обнаружит, — решил он про себя. — Понадобится — найду еще. Сейчас оружие можно найти везде, было бы желание и бабки. Только ленивый сегодня не сможет этого сделать. А я не ленивый».
Дождавшись, когда товарняк пополз среди жилых кварталов, он вылез из вагона и спустился по невысокой проржавевшей железной лесенке, которая давно должна была бы отвалиться от стенки вагона, но чудом держалась. Он уже хотел соскочить на проплывавшую внизу землю, как товарняк резко дернулся. Малыш потерял равновесие, ткнулся в эту ржавую лесенку и чуть не взвыл от полоснувшей его боли. В глазах у него потемнело, рука разжалась, и он полетел на землю совсем не так, как предполагал это сделать пару минут назад. При падении он ко всему прочему еще и заработал себе ссадину, которая окончательно испортила его внешний облик.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
