Мидж снова заметно взволновалась.
— И что за условие?
Улыбка агента стала еще шире и превратилась в оскал.
— Думаю, что вам не стоит о нем беспокоиться.
Он поднял руки и опустил ладони на стол, так что на мгновение его локти раздвинулись, и он напомнил мне кузнечика в очках.
— А теперь, — непринужденно сказал Бикклшифт, — предлагаю вам взглянуть на коттедж. Детали обсудим потом, если он вас заинтересует.
— Уже заинтересовал, — ответила Мидж, и я наступил ей на ногу: дескать, не следует проявлять излишний интерес, пока торговля еще не началась.
Бикклшифт вынул из стола связку ключей, их было всего три, старые и длинные; они были нанизаны на кольцо, и каждый ключ промаркирован.
— Коттедж, конечно, пустует, так что можете свободно все хорошенько осмотреть. Я не буду вас сопровождать, если у вас нет особых причин пожелать этого. Я всегда чувствую, что клиенты предпочитают производить осмотр самостоятельно и без стеснения обсуждать между собой увиденное.
Мидж первая протянула руку к ключам и взяла их так почтительно, что можно было подумать, это ключи от королевства.
— Прекрасно, — сказал я Бикклшифту. — Так как туда попасть?
Он вкратце начертил нам план, который был довольно прост, если не прозевать маленький поворот (что он особенно подчеркнул). И мы отправились.
— Хорошо, — сказал я, руля по извилистой проселочной дороге; балдахин листвы наверху затенял солнце и охлаждал воздух. — Однако я так и не понял...
Мидж с любопытством взглянула на меня, но на самом деле поняла — о, прекрасно поняла, — что я имею в виду.
— Ты ведешь себя так, словно уже влюблена в это место. — Тыльной стороной руки я похлопал по баранке. — Ну-ка, Мидж, признайся. Что в тебя вселилось?
Она запустила руку мне в волосы и легонько дернула, и все же ее голос был несколько рассеянным.
— Просто ощущение, Майк. Нет, скорее убеждение, что дом окажется именно тем, что нужно для... для нас.
Легкая запинка не осталась мною незамеченной.
— Тогда почему у меня нет того же ощущения?
Она снова обернулась ко мне, ее глаза светились юмором.
— О, вероятно, потому что все места, откуда не дойти пешком до паба с закусочной и кино, тут же кажутся тебе нецивилизованными.
Это меня задело.
— Ты знаешь, я так же хочу уехать из города, как и ты.
Она коротко рассмеялась.
— Наверное, не совсем так, ну да ладно, признаю: с некоторых пор твои пристрастия изменились. Впрочем, не уверена, что к этому не имеют отношения жалобы наших соседей.
— Да, согласен, мне понадобится место, где можно играть, когда захочу, и так громко, как захочу, но дело не только в этом. Мне тоже не очень нравится их шум.
— Мне тоже. И уличное движение, пыль...
— ...И толкотня...
— ...И суета...
— ...Давай, смоемся от всего этого! — хором прокричали мы, сдвинув головы.
Кончив хихикать, Мидж сказала:
— Впрочем, верно. Иногда мне кажется, что весь город сейчас сам по себе рухнет.
— Может быть, ты и права.
Я был занят высматриванием поворота налево, о котором предупреждал Бикклшифт.
— Понимаю, это странно, — продолжила она, беря с коленей листок, что оставил нам агент, — но, когда в воскресенье я смотрела объявления, это словно само бросилось в глаза. Я не могла сосредоточиться ни на каких других, глаза сами возвращались к нему. Словно все остальное было не в фокусе.
Я протяжно застонал:
— Мидж, Мидж, надеюсь, ты не разочаруешься.
Она, не отвечая, смотрела прямо вперед. И вдруг мне захотелось развернуться и поехать туда, откуда мы приехали, дальше и дальше, прямо в задымленный старый город. Холодок предчувствия? Да, думаю, так оно и было. Но тогда подобные вещи были мне непривычны, и я подумал, что причиной всему лишь ожидание переезда за город. Возможно, Мидж была права: я еще не подготовился к жизни в маленьком домике в лесной глуши.
Конечно, я продолжал ехать вперед. Каким же дураком я бы показался, если бы развернулся! Какие доводы я бы привел? Я достаточно сильно любил Мидж, чтобы переломить себя, и знал, что все, что хорошо для нее, в конце концов становится хорошо и для меня. Я восхищался ее привязанностями и идеалами и без излишней гордости могу сказать, что и самому мне было бы неплохо перенять кое-что из них. У меня было слишком много милых привычек, но мало правильных. А она создавала правильные привычки.
Поворот, который я высматривал, скоро возник, и агент оказался прав — его было легко проскочить. Я снизил скорость чуть ли не до нуля, чтобы совершить крутой поворот. Наш «фольксваген-пассат», заняв почти всю проезжую часть, набрал скорость, и мы снова углубились в лес. Дорога то взлетала вверх, то ныряла вниз и петляла, и Мидж ежеминутно восхищенно вскрикивала, ее глаза горели, а я сосредоточился на поворотах, лишь время от времени украдкой поглядывая на ее счастливое лицо.
— Пора бы уже приехать? — Я начал побаиваться, что не туда свернул.
Мидж сверилась со схематичным планом.
— Должно быть, уже недалеко...
Я ударил по тормозам и рукой машинально прижал Мидж к сиденью, хотя она была пристегнута ремнем. Она качнулась вместе с машиной и удивленно посмотрела на меня.
— Только посмотри на эту нахалку! — Я кивнул на дорогу впереди.
Прямо посреди проезжей части как ни в чем не бывало сидела белка и грызла зажатый в передних лапках желудь, бледный, коричневато-белый пушистый хвост ее торчком возвышался за спиной. Маленькая чертовка не делала вида, что не замечает нас, — ее пушистая головка то и дело дергалась в нашу сторону, — но, похоже, мы не вызывали никакого беспокойства.
— Ой, Майк, она просто великолепна! — Мидж наклонилась вперед, насколько позволял ремень безопасности, ее нос чуть не касался ветрового стекла. — Это рыжая белка Я слышала, что они возвращаются в эти места. О, она просто прелесть!
— Разумеется, но она не дает проехать.
Я собрался посигналить, но Мидж словно прочла мои мысли.
— Пусть побудет здесь, — попросила она. — Она скоро убежит.
Я вздохнул, хотя мне самому нравилось смотреть на пушистого зверька.
Мидж отстегнула ремень безопасности и, улыбаясь, высунулась из бокового окна. Для нашей подруги это оказалось слишком, она бросила свой желудь и метнулась прочь.
Я не удержался от смеха.
— Ужасно. При виде этого огромного, рычащего железного чудовища у нее не дрогнул и волосок, но твое скалящееся лицо повергло ее в шок.
Мне пришлось проглотить свои слова. Белка вернулась назад, снова взяла свой желудь, на секунду взглянула в нашу сторону и запрыгнула на «пассат» со стороны Мидж.
