Очень трудно жить,когда на тебе лежит клеймо именитой фамилии. Приходится с этим жить.
И жизнь становитсякакой-то негласной молчаливой войной с самой собой. За право существования.Можешь ли ты сама сделать что-нибудь? Без вмешательства папочки или дорогих братьев?!Сможешь ли ты справиться? Сможешь ли устоять на ногах? Не сломишься ли?! Ведьвсе вокруг тебя только и ждут, когда ты сдашься и падешь ниц перед силойобстоятельств. Потому что не приучена делать что-либо сама.
Способна ли я начто-нибудь?.. Этот вопрос всегда возникал передо мной. Наверное, лет содиннадцати стал возникать. В тот момент, когда кое-кто из одноклассников решилприпомнить мне то, кем я являюсь.
Я не говорю о том, чтожалею о том, что я – Вайтман, хотя могла бы я родиться и в менее знаменитомсемействе, и люблю я свою семью. Даже несмотря на то, что кое-кого иногда могуи на дух не выносить, но все-таки – люблю. И все же, все же…
Иногда хотелосьудавиться.
Что уж говорить, еслия даже работу в агентстве дизайна получила лишь благодаря тому, что Вадим былхорошо знаком с его владелицей Агатой Викторовной!? Они, видите ли, когда-тотам, кое-где пересекались пару раз, и он решил поддержать сестренку, то естьменя, и помочь ей с работой!!
Нет, это нормально?!Какой заботливый старший братец!! А его об этом просили, интересно?!! Обрезалипопытки моей самостоятельности прямо на корню.
От работы я, конечноже, не отказалась, не дура же я, в самом-то деле?! Отказываться от работы в одномиз самых известных дизайнерских агентств Санкт-Петербурга!! Согласилась. Иработу мою ценили, что уж скрывать, я была довольно-таки неплохим дизайнером.Но Дамоклов меч, а именно именитая фамилия, висел надо мной каждый день,угрожая обрубить все, что только можно, даже не дрогнув.
Бросив быстрый взглядна часы и осознав, что пора бы уже двигаться в путь, я выскочила из комнаты.
Нужно ли говорить,какой фурор я произвела на родителей, когда пришла к ним, чтобы попрощаться?!Думаю, не стоит. У папы просто отвисла челюсть, когда он, приподнимая на меняглаза от отчетов, которые читал, так и застыл с вспорхнувшими к корням волосбровями. А мама, оторвавшись от страниц любимой книги, изумленными глазами ещеочень долго провожала меня до двери.
Так, пора делать ноги,как сказала бы Наташка. Что я сделать и поспешила, направившись к двери.
- А что за повод? – крикнула мамамне вслед
- Никакого повода, - пожала яплечами – Просто решила… поэкспериментировать…
- Хорош эксперимент, - заметиламладшая сестра, спускавшаяся как раз в этот момент вниз по лестнице. Нашла жевремя!! – Папа до сих пор от шока отходит, - колко хохотнула она
Я бросила на Камиллубыстрый уничижающий взгляд.
- Цыц! Кнопкам тут слово недавали! – шикнула я на нее, но Камилла лишь театрально закатила глаза
- Алина, а может быть, тебя Воваотвезет?! – поздновато, но все же опомнился отец, отойдя от шока
Я усмехнулась и, необорачиваясь, крикнула:
- Не стоит, пап. Я на такси.
Уже открывая входнуюдверь, я услышала за спиной голос сестры:
- Ага, а, может, и кавалера гдеподцепит, чего уж тут мелочиться-то? Давно уже пора.
Я чуть не задохнуласьот возмущения, повернулась к ней с намерением достойно отчитать, но так и несмогла что-либо произнести при виде ее плутовской улыбки от уха до уха.Промолчала.
Вот поганка мелкая!!
В клуб я прибыла, какоказалось, одной из первых. Позвонив на входе Наташке, я узнала, что она ужетам, сидит за барной стойкой и пьет коктейль, цитирую, «в компании очень милогобармена Сергея». Просила меня поторопиться. И я, язвительно поморщившись,конечно, поторопилась. С Сергеем же сидит, ни с кем-нибудь!! Лолита и Таняопаздывали. Что, впрочем, неожиданностью не было, они опаздывали всегда, и янаправилась разыскивать Наташу.
Протискиваясь сквозьтолпу посетителей и ощущая на себе острые, как бритва, взгляды, я мечтала лишьо том, чтобы поскорее отыскать подругу. И всыпать ей по полной число!! За то,что заставила меня надеть это чертово платье!!
Ведь знала же, что недоведет все это до добра!! И вот, пожалуйста. Я чувствовала себя дорогойвещицей, выставленной на витрине не самого дешевого, надо бы заметить,магазина, а лоб мне словно так и жгла бирка ценника. Так хотелось обернуться изаорать на весь зал «Продано!», что я едва сдерживала себя.
Сейчас, искоса глядяна посетителей клуба и ловя на себе их внимательные, оценивающие взгляды, я какникогда осознавала, за какие свои поступки люди потом расплачиваются.
Я буду расплачиватьсявот за этот!!
Вцепившись в сумочку,как за спасательный круг, я прошествовала к барной стойке, сердитым взглядомища подругу и стараясь не обращаться внимания на людей, которые, как мнеказалось, пялились на меня во все глаза. Но у меня, очевидно, была паранойя, потомучто никто на меня не пялился. И я отчаянно пыталась уверить себя в этом.
Получалось, надо бысказать, неплохо. Пока на моем пути поисков Наташки не выросла чья-тошироченная грудь, в которую я с ходу, с лету и наткнулась. Отскочила,естественно, извинилась, проклиная свою нерасторопность, быстро подняла головувверх и наткнулась на прищуренный, очень внимательный взгляд холодных голубыхглаз.
Сердце заклокотало вгруди, как сумасшедшее, пульс подскочил до рекордных отметок, в висках застучало,а дыхание сбилось, вырываясь из груди прерывистыми частыми вздохами.
- Извините, - повторила я иотступила на шаг назад
Опасный. Оченьопасный!!
Кричало, вопило,восклицало все внутри меня, скручиваясь в тугую горячую спираль.
От таких, как он,нужно держаться, как можно дальше. С такими, как он, лучше не спорить.
А еще лучше с такими,как он, не сталкиваться вот так запросто посреди зала ночного клуба!!
Я хотела обойти его,но одним лишь движением он перегородил мне путь. Я уставилась на него.
Внимательныйоценивающий взгляд пробежал по мне, как по одному из лотов, выставленных нааукционе, и остановился на лице и на подрагивающей на шее жилке.
Постараться бы унятьдрожь в пальцах, было бы просто замечательно. А еще сказать что-нибудь.Попросить пропустить. Возмутиться. Или, может, накричать?.. Нет, точно невариант. Тогда что?!
Губы мужчины как-тожестко скривились, голубые глаза прищурились, довольные осмотром, бровиприподнялись вверх в немом удивлении или удовлетворении, я не поняла. Онприподнял подбородок вверх, словно глядя на меня с высока, будто он и так невозвышался надо мною более чем на двадцать сантиметров!! Как-то вызывающе,как-то надменно, как-то высокомерно и словно бы довольный выбором.
