Его выражение лица стало еще жестче.
– Ты не можешь знать об этом наверняка.
– Нет? Скажи мне, что бы ты сделал, если бы я появилась у тебя с новостью о своей беременности?
Он не ответил. Молча смотрел на фотографию.
– Тогда что ты рассказывала ей обо мне? – уже спокойнее спросил Лусио.
– Да ничего особенного. Что когда-то любила тебя. Что не знаю, где ты теперь живешь.
– Но ты могла бы найти меня, как сделала это сейчас!
– Могла бы.
– Почему тогда не нашла?
Она посмотрела на него долгим взглядом.
– Не была уверена, нужна ли тебе дочь. Я поняла, что и сама была недоразумением твоей жизни. Не знаю, какова была бы твоя реакция, если бы мы вдвоем появились у тебя на пороге… Наверняка ты обвинил бы меня в том, что я специально забеременела, – гневно продолжила Кирсти, не замечая того, что Лусио нахмурился. – И в том, что мешаю твоим честолюбивым планам. Ты наверняка счел бы, что я все сделала нарочно – в надежде выйти за тебя замуж. Знаешь, Лусио, просто именно тогда я поняла, что совсем тебя не знаю. И не захотела рисковать, чтобы быть отвергнутой второй раз.
Он довольно спокойно выслушал се пылкую речь. Кирсти не могла больше этого выносить. Она вскочила и выбежала бы из комнаты, если бы он не удержал ее.
Первый раз за последние шестнадцать лет она стояла так близко к нему, что чувствовала свежий запах его кожи.
– Ты не осмелишься сбежать после того, что мне сообщила, – процедил он сквозь зубы. – Понятно, я не могу повернуть время вспять. Но стоит хотя бы наверстать упущенные годы. Я хочу встретиться со своей дочерью. И сейчас как раз самое подходящее для этого время. Я отвезу тебя домой и…
– Нет!
Лусио мгновенно нахмурился.
– Что значит «нет»?
– Я имею в виду, что Беки сейчас нет дома. Она ночует у подруги.
Лусио не мог поверить, что Кирсти предпочла держать от него в тайне рождение дочери. Но больше всего его удивляло, почему она решилась раскрыть свою тайну именно сейчас. Почему? Почему пятнадцать лет спустя? Почему не через два, три или четыре года? Почему она все-таки решила найти его?
Одним телефонным звонком она перевернула всю его жизнь. Он добился всего в этой жизни. Успех его компании был даже более ошеломляющим, чем он ожидал. И все это он сделал сам. Ему не помогали родители, каждый шаг он обдумывал и совершал сам. Он наживал себе врагов, но у него также были хорошие друзья. Его уважали в мире бизнеса. У него была замечательная жизнь. И сейчас Кирсти все это нарушила.
У него есть дочь! ей уже пятнадцать лет. Пятнадцать! Он пропустил лучшие годы ее жизни. Он не видел ее первых шагов. Он не слышал ее первых слов. Он не знает, что чувствует мужчина, когда его называют папой…
Закрыв глаза, Лусио отпустил Кирсти. Что она наделала! Да, он причинил ей боль, когда сказал, что не хочет жениться. Но он никогда не отвернулся бы от нее, если бы знал, что она носит его ребенка.
Он хотел увидеть дочь. Хотел увидеть ее немедленно! Он не сможет вернуть упущенные годы, но сколько еще он сможет ей предложить, сколько сможет дать!
Увидев снимок, Лусио сразу понял, что это его ребенок. Он словно взглянул на старую фотографию своей матери, когда та была подростком. У девочки были такие же темные волосы, та же улыбка, все то же.
Беки. А какое ее полное имя? Наверное, Ребекка. Это имя нравилось Лусио больше. Полное имя звучало более достойно, более гордо. Беки больше подходило для маленькой девочки, но детские годы дочери он пропустил. Отныне Лусио будет называть дочь только Ребекка.
– Когда же я смогу увидеть ее?
– Не знаю, – холодно ответила Кирсти. – Я не говорила Беки, что собираюсь связаться с тобой.
Лусио нахмурился. Она боялась, что он не захочет с ней разговаривать? Думала, что он откажется от дочери? Он не смог бы так поступить с родной кровью. К тому же раньше Лусио действительно почти все свое время посвящал работе. Но сейчас, когда столько всего достигнуто, бизнес не отнимает столько времени. К тому же тяжело управлять огромным делом в одиночку, а у него были управляющие, которым он доверял. Сейчас он уже не так часто ездит в командировки. Благодаря новейшим технологиям он мог управлять всем, не выходя из своих офисов в Лондоне или в Барселоне.
– Поправь, если я ошибаюсь, но ведь это именно она хотела узнать меня.
– Это так, – кивнула Кирсти. – Но я решила сначала поговорить с тобой, убедиться, что Беки нужна тебе.
– Ты сомневалась в этом? – Его снова обуяла злость. – Ты сомневалась, что я признаю свою дочь? За какого же монстра ты меня держишь? – Он не стал ждать ее ответа. – Где она, Кирсти? Я хочу увидеть ее сейчас!
Но Кирсти только покачала головой.
– Сначала я должна сама ей сказать. Это не делается так внезапно. Я свяжусь с тобой в течение нескольких дней. Мне позвонить тебе в офис или домой?
Лусио молча смотрел на нее. Несколько дней! Она собиралась оставить его в неведении еще на несколько дней!
– Я не стану ждать так долго, – прорычал он. – Завтра! Ты привезешь ее сюда завтра вечером, и точка!
Глава третья
Кирсти провела весь день, размышляя, как лучше всего сообщить дочери, что она наконец нашла ее отца и даже больше того – им предстоит встретиться уже сегодня вечером.
Беки в любую минуту могла вернуться из школы, и сердце Кирсти бешено билось в груди. Она бесцельно провела день, перепоручив все дела своему помощнику, сославшись на сильную мигрень.
Кирсти управляла компьютерной фирмой, не выходя из дома. Только так она могла работать и одновременно присматривать за Беки. И у нее это хорошо получалось. Но сегодня она совершенно забыла о работе. Мысли путались в голове.
У нее не было сомнений, что Беки обрадуется новостям и будет с нетерпением ждать встречи с отцом, которого никогда не видела. Однако Кирсти чувствовала волнение. Лусио настолько богат и знаменит, что она боялась – он попытается просто купить любовь дочери, завалив ее подарками. Личное время он не будет ей посвящать, в этом Кирсти была уверена. Может быть, только сначала, но потом он снова уйдет с головой в свой бизнес. Деньги были для него смыслом жизни.
Конечно, он жертвовал деньги на благотворительность. Кирсти читала об этом в газетах, которые называли его очень щедрым мужчиной. Но Лусио ведь мог себе это позволить. Это не то что отдать последний цент голодному ребенку. Суммы на пожертвования никак не отражались на его состоянии.
Понимая, что ее волнение ничем не поможет дочери, Кирсти попыталась успокоиться. Это счастливый день для ее дочери, значит, она тоже должна быть счастлива. Она приняла душ, до блеска расчесала волосы, надела светло-зеленый костюм.
