— Только прошу, без глупостей, Лео. Куда хуже для всех будет, если дракон о тебе не вспомнит вообще.
Я упрямо придерживалась противоположного мнения, но не высказать его вслух благоразумия хватило. Потому и остаток импровизированного обеда прошел мирно, за легким разговором обо всем и ни о чем.
Позже мы продолжили осматривать дом, составили подробнейший список того, что еще нужно докупить и привезти, обсудили, каких слуг предстоит нанять… В общем, занимались хозяйственными делами. Не сказать, чтобы они меня уж очень вдохновляли, но понимание того, что забочусь я о собственном Доме, а не о чьем-нибудь, какой-никакой энтузиазм порождало.
К саням подошли, когда уже стемнело.
Гладко отполированные и смазанные специальным составом полозья скользили стремительно и практически бесшумно. Движения совсем не ощущалось. Не трясло, из-за покрывшего заснеженную землю мрака пейзажи вокруг не сменялись. Только возле кучера лениво покачивались два круглых фонаря, освещая дорогу. Если напрячь глаза, можно было разглядеть ее темную полосу и выхватить из бархатистого мрака серебристые изваяния встречных деревьев.
Но сил на такие подвиги уже не осталось. Я утонула в меховой накидке, для тепла приделанной к сиденью, пристроила голову к Арлиту на плечо и, кажется, задремала. Основательно так! Даже явись сейчас дракон требовать полагающуюся ему невесту, не среагировала бы.
Проснулась от ощущения чужого присутствия. Вздрогнула, всеми силами подавляя объявший душу страх. Разлепила глаза.
Тонкий луч блеклого северного солнца любопытно скользил по просторной спальне, отделанной в светлых тонах с преобладающими белым и кремовым. Шторы раздвинуты, значит, уже утро. Судя по тому, что я прекрасно выспалась и не чувствую себя разбитой — утро позднее.
— Проснулась? — приветствовало меня единственное яркое пятно в царстве северной принцессы. — Давно пора.
Так-то оно так, но вторгаться в мое личное пространство было не обязательно.
— И тебе доброе утро, тетушка! — последнее слово прозвучало чуточку язвительно. Знаю, она не выносит такого обращения.
Что ж, один — один.
— Просила же! — мгновенно вскинулась рыжеволосая особа, бесцеремонно усевшаяся перед моим туалетным столиком. Судя по тому, что флакончики с духами стоят иначе, а шкатулка с украшениями открыта, времени она даром не теряла.
Зараза южная!
Но я бы на ее месте тоже противилась такому наименованию. На вид жена Арлита казалась совсем немногим старше меня. Конечно, в реальности разница была приличная, но кто догадается? Магия в крови порой творит чудеса. А если смешать ледяную силу с огненной — в жизни не угадаешь, что получится на выходе.
В данном конкретном случае — из безродной южанки вышла жрица нашей единственной богини, холодной Ладин. А каким таким чудесным образом дядюшка Арлит смог изъять ее из ледяных Чертогов и взять в жены, совершенно отдельная история о любви и магии. Как мне рассказывали, сначала она, в то время простая огненная магиня (хоть и уникальная на нашем стылом Севере) с ума по ледяному магу сходила, а он — ноль внимания. Наконец огневичка отчаялась, приняла предложение предыдущей жрицы сменить ее на посту и перебралась в столицу. А Арлит отправился туда же вступать в права наследования Дома. И во время ритуала чувства проснулись.
Дальше, по рассказам, было нелегкое налаживание отношений, а потом поиски новой жрицы, растянувшиеся на несколько лет. Но разве у Арлита могло что-то не получиться?
И теперь Север имеет еще одно счастливое семейство, а Дом Замерзшей Розы — близкую дружбу с нынешней представительницей холодной Ладин.
Но что-то я замечталась.
— Ладно, Нира, прости. Что ты тут делаешь?
Села, потянулась, обнаружила на себе белоснежную ночнушку с кружевами.
— За тебя беспокоюсь, — сверкнула золотисто-карими глазами женщина и привычным жестом поправила единственную шпильку в роскошной гриве рыжих волос. Невооруженным глазом заметно, что она чувствует себя не совсем свободно с таким богатством, но Арлиту нравится. Кому-то пришлось идти на уступки.
А шпилька та, по семейным слухам, сделана из иглы, коей был отравлен некто, посмевший обидеть огненную магиню. Сильно, наверное, обидел. За что и поплатился. Но история эта разворачивалась в Южной Империи, а мне тогда и десяти лет не исполнилось. Так что слухи имеют полное право оказаться недостоверными. А украшение все равно красивое, с огромным рубином на конце. И Нире очень идет.
Опять меня занесло…
Из глубин воспоминаний меня выдернул вопрос, заданный огневичкой:
— Красивая вещица. Почему не носишь? — и она подцепила пальцем серебряную цепочку, на которой покачивалась капелька кристалла. Прозрачная, но не совсем. Будто льдинка, внутри которой замерзли снежинки.
Только драконы могли сотворить подобное…
— Потому, — буркнула враждебно. И тут же прикусила язык и спрятала чувства за инеевой маской урожденной северянки. — Положи на место, пожалуйста.
Но в карих с золотыми искрами глазах уже мерцало понимание. Впрочем, это не помешало магине исполнить просьбу.
— Его подарок?
Отвечать я не стала, но молчание оказалось красноречивее любых слов. Его. Дракона. Притом, далеко не единственный. Всякий раз, когда Арлит отправлялся в Хрустальные горы по делам, маг возвращался с какой-нибудь мелочью для меня. Сладости, угольки на палочках, бижутерия.
А на восемнадцатилетие было янтарное ожерелье. И где только взял золотистые кругляши? У нас на Севере о подобном мало кто слышал. На подарок же их пошло десятка два, не меньше. Помню, всю ночь камни из оправ выковыривала, а потом платье украшала, которое наутро в подарок одной родственнице Арлита отправила. Ох, и влетело же мне тогда!
В общем, подарки были, даже записки несколько раз Арл передать пытался. Но сам дракон так ни разу на горизонте и не появлялся.
— Дурочка маленькая, — авторитетно заключила магиня, глядя на насупленно притихшую подопечную. — Ничего, пройдет. Я в твои годы еще не таких проблем себе найти ухитрялась. Одевайся и спускайся вниз, завтракать будем. Только письмо сначала прочти.
И скрылась за дверью.
Письмо? Что за письмо?
Я высунулась из вороха одеял, чтобы лучше рассмотреть лежащий на туалетном столике листок, щерящийся массивной печатью. О, ее я могла бы узнать из тысячи! В изображении проступала каменная плита, на которой разметались невнятные линии. И сколько я к ним не присматривалась, так ни разу и не смогла понять, что же они обозначают. Даже догадок не было.
Но в том, кто именно почтил меня своим высочайшим вниманием, сомнений не возникло. Шираж. Чтоб у него все чешуйки на хвосте повылезли!
Знаю, такое поведение не достойно ледяной льеры. Да даже самой простой уроженки Севера не достойно. Но когда речь заходит о Штедьере, сдержать себя я не в силах! Несколько торопливых шагов босыми ногами по обжигающе холодному полу, одна зажженная поздним утром свеча — и это послание постигла участь всех предыдущих. Я же со странным удовлетворением наблюдала, как скукоживается обгоревший листок…
