— Стоять. Подробнее.
— Люблю тебя. — Улыбнулась, но в глаза посмотреть не рискнула.
Знала, что сразу поймет все.
Поймет, что на сердце тяжко очень.
— Ник, не первый год знаю тебя. Еще в школе ты именно так и делала, когда было что скрывать.
Катя, прищурилась и, наклонившись ко мне, посмотрела в глаза.
— Рассказывай. Если он тебя обидел, то я не посмотрю на его миллионы или личную охрану, приду и отрежу источник мужественности. — С угрозой в голосе сказала она, и толкнула меня в плечо. — Или это… — Она сделала паузу, и я сразу поняла о ком речь. — Только не говори, что бывшая шмакодявка спокойно жить не дает?
И я сделала, то, что хотела сделать. Выговорилась. Рассказала подруге все, что на душе лежало. Отломила ей часть своего груза. Говорила и выдыхала.
Катя слушала меня, не перебивая, лишь понимающе кивая головой.
— Ника, осторожно…
Не сразу поняла чего мне стоит бояться, пока не почувствовала сильный удар по голове. Всем телом дернулась, и вскочила с места.
Дотронулась до источника боли, а когда посмотрела на ладонь, то увидела на ней капельку крови.
И как быть?
Сразу убить сестру Егора или сначала наорать?
А именно Морозова врезала мне, а сейчас стояла, напротив, красная как помидор от злости, и кричала что-то нечленораздельное.
— Тварь. Я тебе сказала держаться от него подальше. — Еще одна попытка кинуться на меня не увенчалась успехом, ее же подружки удерживали девушку. — Приказала не дышать с ним одним воздухом. Я убью тебя. Видит бог, я убью тебя.
— Морозова, в себя приди, идиотка. — В тот момент, когда я продолжала стоять и отходить от шока, заговорила Катька, которая спиной прикрывала меня. — Ты че творишь, дура?
— Отпустите меня. — Ольга брыкалась, скидывая девчачьи руки с себя.
Знаете, я в этот момент убедилась, что девушка действительно душевно больна.
Ей нужен врач. Доктор, который как-то утихомирит ее гнев.
— Я убью эту колхозную выскочку. Уничтожу. Поняла меня? Не отдам брата. Ясно тебе? — еще громче закричала на весь холл.
Стоять и молчать, при всем желании было глупо. Если девушка решила, что сможет испугать, то хотелось убедить ее в обратном. Я не боялась Ольгу. Не боялась ее угроз. Так разве стоит спустить на тормоза ее выходку? Может, хватит быть тихой Никой, которая молчит? Я уже не та девочка, с которой она разговаривала в новогодний праздник. Не та глупышка, которую можно с легкостью довести до слез. И тем более не тот человек, которого можно просто так ударить.
— В следующий раз обойдись рукопожатием. — Сухо сказала, доставая сухую салфетку из кармана сумки.
Подруга тихо хмыкнула, тревожным взглядом смотря на мои волосы и руку.
Глазами успокоила ее, кивком головы подтверждая, что со мной все в порядке.
— А то знаешь, я ведь и в ответ врезать могу. — Говорила, а сама понимала, что я действительно смогу ее ударить. Не так, как она. Не втихую, пока никто не видит. А в открытую. Ударить, за то дерьмо, которое она пытается вылить на меня.
— Думаешь, раз напялила дорогие шмотки, то можешь разговаривать со мной? Егор за трах тебе этим платит? Одеждой? Теперь у шлюх такая валюта?
На нас обратили внимание все студенты.
А после последних слов Морозовой, смотрели только на меня.
И эти взгляды мне были непонятны.
Они как иголки кололи все тело.
— А ты у парня своего спроси. Кому как не ему знать о том, как достаются дорогие подарки.
Попадание точно в цель.
Ее растерянный взгляд стоил моего публичного унижения.
Но в ту же секунду я поняла, что засунула руку в пасть льву.
— Уничтожу. — Одними губами проговорила она.
Я, нервно хмыкнула и, натянув улыбку на лице, ответила:
— С удовольствием понаблюдаю за этим процессом.
Я видела, как волна ярости обрушилась на Морозову. Скинув с себя чужие руки, она резво подскочила ко мне, сшибая подругу, которая стояла на ее пути.
Ее рука в воздухе, я уже приготовилась к еще одному удару, мысленно представляя себя, куда успею ударить в ответ.
Смотрела ей прямо в глаза, сжимая кулаки, а потом первая, с силой оттолкнула девушку от себя. Ольга, не ожидавшая такого поворота, отлетела в сторону, выставляя руки назад.
Случайность, злой рок, не знаю, что произошло, но именно этот момент и увидел один из преподавателей. Подлетев к нам, и узнав Морозову в лицо, он помог ей встать с пола. А меня же, меня он не выслушал. Мужчина даже не разобрался в происходящем. Он просто разогнал толпу зевак, и чуть ли не за волосы потащил меня в кабинет декана.
* * *
Битых два часа я пыталась объяснить незнакомым мне людям, что не я была виновницей происходящего. Они не верили. И это даже не странно, ведь та, кто носила фамилию Морозова, не могла ударить девушку. Она была «ангелом», за обучение которой платили бешеные деньги.
Преподавателям было абсолютно плевать, что большая часть студентов отправились вслед за нами, и все как один, защищали меня. Их они тоже не слушали. Пригрозив отчислением, избавились и от защитников. Одна подруга продолжала сидеть за дверью, и ждать моего приговора.
— Вероника, за такие поступки, мы отчисляем студентов из нашего института. Вы это понимаете? — Сурово говорила женщина, которая, кажется, уже распрощалась со мной.
— За что? Меня выгонят, за то, что меня же и ударили? — продолжала, говорить одно и то же еще больше злясь на Морозову.
— Она еще и хамит. — Воскликнул декан, вставая со своего кресла. — Это дикость. Несусветная дикость и варварство, происходящее в стенах моего института. Девушка, Вы понимаете, кого Вы избили? Понимаете кто ее брат?
Это я как раз и понимаю.
Пока, только это.
Сделав глубокий вдох, закрыла глаза.
Какого черта здесь происходит?
Почему именно я?
Хотя, я знала ответ на последний вопрос.
— Завтра же заберете свои документы. И молите бога, чтобы Ольга не написала на Вас заявление.
Закусив губу, схватила свою сумку и выскочила из кабинета.
Слезы обжигали глаза. Руки дрожали. Не могла ничего рассказать подруге. Крепко обняла ее, и побежала. Не хотелось никого видеть. Хотелось вернуться в квартиру Егора, и зарыдать. Одной. В тишине. А потом… потом когда хозяин квартиры вернется домой, уткнуться лбом в его сильное плечо.
Такси за считанные минуты доставило меня до центра.
Поднявшись, на нужный этаж открыла дверь своим ключом. Услышала, что в комнате работает телевизор. Выдохнула, обрадовавшись, что Егор дома. Что он сейчас же морально поддержит. Успокоит. Скажет, что происходящее всего лишь страшный сон.
