— Тaк он итальянец? — спросила Марша, слегка напрягаясь.
— Да. Вот он, смотри!
— Где?
— Боже мой, ты что, ослепла?
Ищущий взгляд Марши в ужасе остановился на стоящем поодаль высоком, черноволосом мужчине, к которому уже торопились два представителя дирекции благотворительного общества «Земная забота». Сердце у нее ушло в пятки, тело окаменело. Она чувствовала, как по ее лицу стекают струйки липкого, противного пота.
Почувствовав внезапную тошноту, она поспешила в дамскую комнату, в которой, по счастью, никого не оказалось. Опершись руками на края раковины. Марша медленно и глубоко втянула воздух, пытаясь справиться с неприятной слабостью. Надо же, встретиться с Винченцо там, где она менее всего рассчитывала… Да, собственно говоря, она вообще не думала, что когда-нибудь им еще доведется встретиться. Боже мой, как же жесток может быть мир, внезапно мелькнула у нее горькая мысль.
Лихорадочно размышляя над тем, что как ни крути, а наверняка придется встретиться сегодня с Винченцо, Марша заставила себя уйти из дамской комнаты. К тому времени, как она вернулась в заполненный народом зал, Эдди Шульц заканчивал краткую приветственную речь. Все уже расселись по своим местам, тарелки были полны. Патти делала подруге яростные знаки подойти поближе.
Марша с облегчением опустилась на свободное место рядом с ней. Заметив ее бледность, Патти нахмурилась.
— Ты, случайно, не подцепила грипп от своего шефа?
— Нет, просто немного устала.
Винченцо сидел за главным столом. И Марша изо всех сил старалась не смотреть туда, но ее взгляд точно что-то притягивало. Сердце билось медленно и глухо. «Он просто великолепен», — сказала о нем Патти, но, по иронии судьбы, во время первой встречи с ним она совершенно не обратила внимания на его чувственную красоту. Тогда он засыпал ее градом сложных вопросов, теперь она не помнит практически ничего из того, о чем он ее спрашивал. В памяти остался только взгляд этих темных глаз, которые, казалось, только и ждали того, когда она попадается в ловушку и уступит их настойчивому призыву.
С трудом отогнав от себя воспоминания, Марша заметила, что все еще не может оторвать от него глаз. Ее взор скользил по его повернутому в профиль смуглому, волевому, такому знакомому лицу. И вновь ее желудок неприятно сжался. Теперь для Марши Лайонс все стало ясно, и она удивилась тому, как долго могла не замечать очевидного.
Конечно, черты этого лица были ей хорошо знакомы… только это были черты не взрослого мужчины, а трехлетнего мальчика. Разве она вот уже более трех лет не видит каждый день эти высокие скулы, черные брови дугой и темно-карие глаза? Ее сын Сэмми был копией своего отца.
— Ты, наверное, переживаешь из-за завтрашнего совета директоров, — решила Патти, заметив, что Марша ничего не ест. — На твоем месте я бы так не волновалась. Повышение у тебя уже в кармане.
Марша тоже надеялась на это, но промолчала. Ее уверенность в себе сильно поуменьшилась четыре года назад после долгого стояния в очередях за пособием по безработице. Все время своего двухнедельного отпуска, который она, как и всегда, провела в доме своей сестры, Марша молилась, чтобы получить это повышение и вовсе не из-за врожденного властолюбия или жадности к деньгам и почестям. Конечно, деньги тоже играли свою роль — ведь Марше нужно было думать не только о себе, но и о будущем Сэмми.
Эдди поднялся из-за стола и пригласил важного гостя на подиум. В свете ламп иссиня-черные волосы Винченцо блестели словно лакированные. Внезапно на Маршу нахлынуло мучительное воспоминание: ее пальцы снова скользили между этих густых, жестких завитков… Покраснев до ушей, она наклонила голову и неуверенной рукой подняла свой бокал. Полностью погрузившись в прошлое и отчаянно пытаясь восстановить контроль над собой, она не расслышала ни одного слова из выступления Винченцо.
Но, должно быть, его речь была дельной и остроумной — несколько раз то внимательное молчание, с которым публика обычно внимает ораторам, знающим, как привлечь ее внимание, прерывалось взрывами смеха. Но она слышала только низкий, звучный голос Винченцо; его легкий акцент только подчеркивал чувственность этого голоса. Больше она ничего не слышала и не понимала.
Все поднялись со своих мест. Эдди сделал знак Марше. Она всей душой пожалела о том, что не может сделать вид, будто ничего не заметила, и встала, с облегчением обнаружив, что толпа совершенно закрыла от нее Винченцо. Неудивительно, язвительно подумала она. Упустить шанс, пусть и мимолетный, повертеться рядом с Винченцо Моничелли, принадлежащим к высшей элите общества, никто не желал.
— Замечательная речь, вам не кажется? — заметил Эдди, слегка приобняв Маршу за плечи, к ее глубокому удивлению, и с нескрываемым удовольствием наблюдая за толпой, поглотившей Винченцо.
— Да, очень впечатляет.
— А где вас носило? — проворчал старик недовольным тоном. — Я хотел, чтобы вы сели с нами за главный стол.
— Я не знала… очень жаль.
Но ей было нелегко сделать вид, что она действительно сожалеет об этом. Как только Марша поняла, какой опасности избежала, то почувствовала огромное облегчение. Еще немного везения — и вскоре она сможет сбежать домой, а там собраться с мыслями и решить, как ей себя вести, когда ее будут представлять Винченцо. Все равно ведь рано или поздно это должно будет случиться.
Скажи все сейчас, твердил внутренний голос. Скажи Эдди, что когда-то работала на Винченцо. Старый Шульц будет, конечно, удивлен, но вряд ли потом станет возвращаться к этому вопросу.
— Думаю, что это моя вина. — И он с улыбкой взглянул сверху вниз на Маршу. Ее маленькая, стройная фигурка всякий раз напоминала ему покойную жену.
— Мистер Шульц? — Кто-то внезапно вмешался в их разговор. Рука старика с видимой неохотой оторвалась от ее хрупкого плеча. Марша покраснела, почувствовав смущение и беспокойство. Ей всегда казалось, что Эдди Шульц уважает в ней знающего и трудолюбивого работника, но она никогда не думала, что может ему нравиться как женщина.
— Где это ты пряталась весь вечер, дорогая?
Марша резко обернулась на голос, но, встретившись со знакомыми темно-карими глазами, побледнела и попятилась.
— Винченцо… — прошептала она побелевшими губами, изо всех сил пытаясь взять себя в руки, твердя себе, что у нее была масса времени для того, чтобы приготовиться к этой встрече. Но эти доводы никак не действовали на нее.
— Да, Винченцо… Винченцо, который отлично тебя помнит, — пробормотал он. От его сухого тона Маршу бросило в дрожь. — Предупредить, что ли, этого старого козла, что он вот-вот попадет в пасть к крокодилице? Или держать рот на замке?
— Что ты хочешь этим сказать? — обескураженно пролепетала Марша.
— Конечно, со стороны ты выглядишь как добропорядочная молодая женщина, но думаю, что это совсем не так. Ты хитрая маленькая сучка, — продолжил он непринужденным светским тоном, от которого его слова звучали еще более дерзко. — Но я тебя насквозь вижу. Ты не изменила своей традиции и по-прежнему спишь с боссом.
