На фоне всеобщего оживления резко выделялся какой-то сосредоточенной потусторонностью худой белокожий человек. Светло-рыжие жидкие волосы собраны сзади в крысиный хвост, а его прозрачные, как лед, водянистые голубые глаза периодически закрывались в задумчивости.
Юлия развеселилась от сладко-пряного горячего напитка и общей необычной атмосферы. И прав был Пашка — здесь действительно интересно! И правы были девочки с работы — ей давно уже нужно было развеяться. И потому, когда светло-рыжий человек стал ласково зазывать девушек на какой-то там очередной обряд, она решительно шагнула к нему, улыбаясь. Это все чем-то напоминало отдых в Турции, когда аниматоры пытаются тебя вовлечь в активную игру, а ты не идешь и все думаешь, что потом, потом, вот сегодня поваляюсь еще немножко на пляже, а потом пойду, мол, в пляжный волейбол поиграю. Так, смотришь — а уже пора уезжать. И не поиграла… Ему нужно было двенадцать девушек, и он все никак не мог найти последнюю.
— Здравствуйте! — бодро сказала Юлия.
Мужчина окинул внимательным взглядом ласковых умных глаз ее «дутое» полупальто цвета мокрый асфальт, скользкий капюшон, сползающий на затылок, рыжие замшевые ботинки. И молча поманил за собой.
Они спустились с холма в неглубокую ложбинку чуть в стороне от основного места действия. Здесь было влажно, и большие черные вороны сидели на ветвях сухой, кряжистой сосны.
Жрецу — а это наверняка был жрец, судя по величественному виду и властности, исходящей от него, помогали двое ребят. Чересчур серьезных, зато бесспорно привлекательных. Два высоких светлоглазых блондина казались почти одинаковыми, как близнецы. Впрочем, может, это и были близнецы? В черных штанах из толстой кожи и байкерских куртках на меху. Там, наверху, в толпе, она заметила еще нескольких так же одетых мужчин. Еще подумалось — вот слет байкеров перепутал место своего назначения Тем временем блондины зажгли факелы и вручили по одному каждой из девушек, выстроив их друг за другом в заранее протоптанной во влажном снегу неширокой колее. Сначала тихо, потом все громче и быстрее, жрец забормотал низким гортанным голосом:
Мара-Мати ино стати
Ино бытии сые нити
Хладе в ночи звездны очи
Води наве Мрети Маре!
Юлия, медленно продвигаясь по колее след в след за впереди идущей девушкой, опасливо держала факел подальше от лица. И вдруг, во второй половине дня, так некстати, поднялся ветер. Из-за него искры и жар огня обжигали лицо.
Гой! Черна Мати! Гой-Ма!
Было забавно и странно участвовать самой в этих загадочных мистериях.
Юлия уже наблюдала, как там, на холме, делали что-то подобное, только с некоторыми отличиями. Там ходили по кругу и пели какие-то не то колядки, не то прибаутки. Здесь же девушки шли по странно изломанной траектории молча, в полной тишине. Только с холма слышался приглушенный ритм бубнов, ветер хрустел оледеневшими ломкими ветвями сосен, и жрец внушительным, чуть резковатым голосом выговаривал что-то зловещее. Она почти не понимала смысла произносимых им фраз, только иногда различала отдельные знакомые слова.
Постепенно ей стало казаться, что все они — единый слаженный организм, некое древнее существо с мощной, сокрушающей энергетикой. Она будто слышала дыхание девушек, чувствовала движения мышц каждой из них как свои собственные. А потом как-то отстраненно заметила, что стала при ходьбе покачиваться в такт качанию черной сухой ветки, которая от порывов все усиливающегося ветра колебалась из стороны в сторону. Юлия не могла оторвать от нее глаз — так покойно, тихо стало на душе от этих мерных покачиваний, что она не заметила, как на ходу задремала. Так бывает, когда нечаянно начинаешь засыпать над книгой, пригревшись под пледом в уютном кресле. И даже успеваешь на несколько секунд, пока не клюнешь головой, увидеть связный яркий сон…
…Юлия стояла на подвесном мосту — он тихо раскачивался из стороны в сторону, повинуясь ритмичным порывам горячего, иногда обжигающего ветра. Черные, словно копоть, рваные тучи неслись по розоватому небу. Внизу же, грозя повредить деревянный настил моста, бурлила огненная река! Раскаленная лава то черными, то алыми и багровыми волнами перекатывалась под ногами, а перила стали такими горячими, что рукам стало трудно держаться за них. Юлия стояла в начале моста и видела как на другой его стороне, закручиваясь в черную, бешено вращающуюся спираль, возникает огромная горизонтальная воронка. Это было похоже на некий рог изобилия, обращенный широким, и все более расширяющимся концом к Юлии. Понимая отчетливо, что это самое важное событие в жизни, Юлия вгляделась внимательней… и там, внутри этого рога, постепенно начала различать силуэты странных фигур.
Сначала они казались маленькими, словно игрушечные солдатики, но с каждым витком спирали неуловимо увеличивались, становясь сначала ростом с человека, потом выше, выше, пока не доросли до небес! Она видела исполинского змея с чешуей из чистого золота, разевающего прозрачно-рубиновую пасть.
Видела высокого длиннобородого старца с бычьими рогами на седой голове. Он стоял на холме из человеческих черепов и костей и время от времени ворошил их длинным суковатым посохом. Юлия видела фигуру, полностью состоящую из мрака, такого густого и вязкого, что он поглощал в себя весь свет вокруг. А потом — увидела ее.
Высокая женщина с длинными, черными, как зимняя ночь, волосами, украшенными серебряным лунным серпом. В белых развевающихся одеждах, она нежно улыбалась Юлии, протягивая ей чашу с ярко-красным вином. У нее оказалось странно знакомое лицо, и Юлия, одной рукой продолжая держаться за горячие перила, другую протянула навстречу женщине. Воронка сжалась на миг и раскрылась снова, а женщина стояла уже на мосту рядом с Юлией.
Невероятно красивая, она, тем не менее, вызывала безотчетный страх — такая же черно-белая, как голые сухие ветви на фоне снега. Она снова протягивала Юлии угощение. Увидев его вблизи, Юлия ощутила боль в сердце — чаша с вином оказалась белым человеческим черепом, наполненным кровью. Отчего-то кровь не выливалась через отверстия, а туго пульсировала и переливалась внутри костяного сосуда. Юлия замерла от всепоглощающего ужаса. Но ей не хотелось обижать эту красивую молчаливую женщину. Глядя ей в лицо и стараясь вспомнить, откуда ее знает, она протянула к кубку руку… Внезапно сильный ветер поднял вверх волосы женщины. И в следующую секунду Юлия увидела, как огромные черные крылья, состоящие из самого мрака, закрыв розоватое небо, стали стремительно опускаться. Одно из них раскаленным железом задело Юлию по лицу… и она очнулась.
Странно, но то ли от хождения по извилистым линиям, не имеющим никакой симметрии, то ли от бесконечных заклинаний жреца, она, вероятно, постепенно впала в некий мистический транс. А иначе как объяснить то, что среди бела дня в голову стали приходить видения, а сердце сжалось от страшных предчувствий? Впрочем, холод был вполне реальным. Ветер нагнал облака, став к вечеру ледяным. К Новому году обещали сильное похолодание — вот оно и наступило…
