начал бы программу создания стратегической авиации? Естественно, нет. Танки Вермахта оказались бы на Красной площади еще в октябре 41-го.
Можно добавить, что американский одномоторный истребитель, тот же «Киттихок», по американским данным, стоил порядка 70 000 долларов, а В-17 — порядка 450 000. Для того чтобы достигнуть тех скромных результатов, которых они достигли, союзники строили чет-рехмоторные самолеты десятками тысяч. Что делать товарищу Сталину? 10 000 четырехмоторников — это почти 70 000 истребителей. У Советского Союза к началу войны все ВВС не насчитывали и половины этого количества!
ОХ УЖ ЭТИ КАРТОННЫЕ ТАНКИ ВЕРМАХТА!
ОХ УЖ ЭТО РУССКОЕ БЕЗДОРОЖЬЕ!
Помимо освещения агрессивных намерений СССР, Бешанов делает все, чтобы представить как Вермахт, так и научный потенциал германского танкостроения в самом плачевном виде по сравнению с советским. И на руках танки буквально картонные, и тяжелых танков ну совсем нет даже в проекте.
«Тяжелых танков на вооружении германской армии в 1941 г. не было, и не только на вооружении, но и в проекте».
Что касается «на вооружении не было» — это прямая ложь, опровергаемая самим Бешановым:
«Архаичные В-1Ыз немцы переоборудовали в огнеметные танки и самоходные артиллерийские установки».
То есть все же тяжелые танки были, пусть и трофейные. (Конечно же, В-1Ыз, раз французский, — архаичный, а вот Т-35 — да, супертанк.) Может, и «в проекте» тоже? Естественно, были. Ведь если уж врать, то врать с размахом, без оглядки. Не обращая внимания на то, что работы по созданию тяжелого танка РапгегкатрКуа^еп VI начались в Германии еще в конце января 1937 г. А «в мае 1941 г. во время совещания в Бергхофе Гитлер предложил новую концепцию тяжелого танка, обладавшего повышенными огневой мощью и броневой защитой и призванного стать ударной силой танковых соединений, в каждом из которых предполагалось иметь по 20 таких машин. В свете предложений фюрера и с учетом результатов испытаний опытных тяжелых танков были разработаны тактико-технические требования, а затем выдан заказ фирме РогзсНе на разработку танка УК 4501 (Р) с 88-мм пушкой и фирме НепзсНе1— наУКЗбО1 (Н) с пушкой с коническим стволом. Изготовить прототипы предполагалось к маю — июню 1942 г.» (цит. по: Барятинский М. Тяжелый танк «Тигр» // «Бронеколлекция», № 6/1998).
После такого масштабного вранья Бешанов расписывает супербронирование советского Т-28:
«...На основании опыта зимней войны танки оборудовали броневыми экранами. Толщина лобовой брони корпуса и башни была увеличена за счет этого до 50—80 мм, а бортовой и кормовой — до 40 мм. По вооружению и бронированию танк Т-28 превосходил все противостоявшие ему немецкие машины. На вооружении состояло 504 «двадцатьвосьмых» — это больше, чем было у немцев Т-1У».
Бешанову, конечно, неизвестно, что его главный «источник по танкам» В. Суворов его подставил. Про то, как усиливали бронирование, он в своих мудрых книжках написал, а вот про то, что выпустили в варианте Т-28Э, с усиленной броней, и переоборудовали в него в итоге менее сотни машин — ни слова не проронил. Кстати, общая цифра выпущенных Т-28 с 1933 г. — 503 машины. Выходит, советские танкисты не только не потеряли ни одной машины в Финскую войну (откуда тогда эти танки появились у финнов?), не только не продавали пару Т-28 в Турцию (это к вопросу о том, что «никто в мире не имел ничего подобного» Т-28 и другим советским чудо-тан-кам), но и достали еще откуда-то один танк. Чтобы их стало побольше, чем Рг-1У у немцев. Напомним здесь — Рг-1У начали выпускаться только в 1937 г. и к началу войны находились куда в менее изношенном состоянии, чем основная масса Т-28.
Однако неумолим Бешанов в своем желании воспеть боевые качества советских танков и принизить достижения советских танкистов.
«...В условиях западноевропейского театра военных действий бездорожье, конечно, еще надо было поискать. Но зато на Востоке русские дороги, по признанию Гота, мешали продвижению его танковой группы сильнее, чем русские войска».
Вот как, оказывается. Бездорожье, которого «в Европе еще поискать», мешало Готу. Откроем «Записки Роммеля», воевавшего с Готом во Франции в 1940 г., и удивимся. Танки будущего «Лиса пустыни» регулярно сворачивают с дорог, обходя заграждения союзников, и шпарят вперед по полям. Это ли не бездорожье? Но ладно. Роммель пишет, что и колесная техника нормально по этому бездорожью проходила. Более того, сами французские дороги мало чем от наших отличались. Откуда во Франции «автобаны на каждом шагу», это же не Германия, там трудовых армий и трудовых фронтов не было. Обыкновенные проселочные дороги, и Роммель точно так же, как его коллеги в России, порой не узнает своих подчиненных, покрытых слоем дорожной пыли.
И вот прославленный Гот в России. И дороги ему мешают. Уже не промчишься по ним, как иной раз Роммель во Франции, 150 миль в день. Проклятые русские дороги! Распутица чертова!
Неужели немецкие генералы не знали о том, что в России бывает распутица и даже иногда случаются сильные морозы? Сами пишут в мемуарах — знали. Но надеялись победить за шесть недель, как во Франции, то есть до конца лета, до подлой русской распутицы.
Как же так? Почему не победили? Ведь В. Бешанов пишет, что все удары Советской Армии «привели лишь к значительным потерям, но практически не повлияли на развитие операций ударных немецких группировок». Ведь «сражения 1941 г. — не столько война, сколько массовая капитуляция Красной Армии!». Ведь «с удивительным упорством, на небольшой высоте одна эксадрилья летела за другой с единственным результатом — их сбивали».
Как же так получилось, что победоносный Вермахт при всех этих обстоятельствах не взял Москву? Оказывается, у Вермахта были большие потери. Нет, не подбитые и сожженные танки, грузовики, тягачи, как у русских. А именно потерянные. Ну просто исчезли на «огромныхроссийских просторах». Вот, цитируя Бешанова: «623 танка 38(1) были потеряны». И «410 танков Рг-1 к декабрю 1941 г.»
