Маг пожал плечами и, наклонившись к бокалу почти вплотную, что-то зашептал. Жидкость еле заметно помутнела, а на стакане проступили отчетливые отпечатки жирных пальцев и потеки слюны.
— Его не помыли после предыдущего гостя, а больше никакого криминала! Ничего нет! — удивился маг.
— Мерзость! — тихо сказал Геллан.
— Знавали подарочки и похуже! — не согласился с ним Терслей. — Жекон, ты действительно ничего не чувствуешь? А ну дай мне!
— И давно ты открыл в себе магические способности? — язвительно поинтересовался Жекон, отодвигая бокал так резко, что содержимое плеснулось через край.
Не отвечая на выпад, Терслей наклонился над «подарком», принюхался и отскочил как ошпаренный.
— Жекон! Да это натуральная отрава! Что толку проверять на магию — ей здесь и места не осталось, почти стопроцентный крысиный яд!
Маг недоверчиво окунул в жидкость палец и поднес к носу.
— Черт, и правда, — мрачно согласился он, хмурясь. — Не красавица ли Илива постаралась? Что только наша курьерша не делала — а все от нас избавиться не может. Женский пол во гневе страшен.
— Чем говорить глупости, лучше пойди осмотри зал — вдруг наш щедрый даритель еще там? — прошипел Терслей. — Давай! А мы со скорняком пока сделаем вид, что выпиваем.
Кивнув, Жекон вышел, тщательно прикрыв за собой дверь.
Геллан с сомнением опустил глаза в свою кружку, вполне невинно благоухающую терновым ароматом.
— Может, это хозяин? — предположил он.
— Упаси боже! — вздрогнул Терслей. — Если хозяева придорожных трактиров вступили в сговор, то это хуже любой засады! Ни поесть, ни попить!
— Ни выпить! — горько добавил маг, появляясь на пороге.
— Ну? — не выдержал Терслей. — Есть кто подозрительный?
— Полный зал, — хмуро откликнулся маг. — Сидят, мерзавцы короткорослики, и шушукаются друг с другом. То ли просто болтают, то ли коварные планы строят — по их мятым разноцветным рожам не разберешь. Выливай напитки, командир, лучше не рисковать драгоценным здоровьем. Предлагаю сократить пребывание в этом чудесном местечке и отменить ночевку. Дуся, подай мне «подарок от заведения»!
— Выплесни эту дрянь хозяину в рожу! — яростно предложил Геллан, придвигая ему бокал.
— Горяч ты, дуся, — покачал головой маг. — Такое ценное добро, и сразу выплескивать! Нет, милый. Долг он, знаешь ли, платежом красен. Сейчас, минутку… Где-то у меня была пустая фляжечка. Подержи-ка тару, дуся! Ровнее, ровнее! Вот так…
Закончив переливать содержимое бокала во флягу, маг удовлетворенно кивнул и расплылся в ядовитой улыбке. При этом выражение лица у него стало таким, что подсматривай сейчас держатель трактира в щелочку — сбежал бы от дурных предчувствий.
— Пошли? — Геллан встал и выжидательно уставился на попутчиков. — Ну что же вы?
— Остынь, скорняк, — одернул его Терслей. — Напитки только принесли, надо выждать приличествующее время. Не к лицу почтенным посетителям, едва зайдя, тут же рвать когти. Или ты за девушку волнуешься? Вот это зря. Она, скорняк, покрепче тебя самого будет, с одной миски похлебки может сутки без продыху по горам бегать. Деревенские, они жилистые.
— Особенно, если из Верхних Кожемяк, — задумчиво добавил Жекон, рассеянно водя пальцем по поверхности стола. — Вспоминаю рассказ нашей попутчицы о таинственном некроманте-невидимке и его толстой пособнице и все больше склоняюсь к мысли, что именно они и есть наши зловредные недоброжелатели.
— Для профессиональных магов их действия слишком наивны. Крысиный яд в напитке — очень уж по-детски.
— Ребенок-некромант? — задумчиво приподнял брови Жекон. — Хоть убейте, но на такое не хватает даже моей фантазии. Ладно, пошли…
— Послушайте! Нас чудом не отравили! — возмутился принц. — Надо что-то предпринять!
— Да неохота возиться, — скривился маг.
— Жекон! — Геллан схватил его за рукав. — Сегодня крысиная отрава в бокале, а что завтра?
Маг страдальчески возвел очи к потолку.
— Дуся, ты мне надоел своими дурацкими расспросами! Откуда я знаю, что будет завтра, — я не провидец! Вот доживем до событий, тогда и посмотрим. И вообще, где твои рыцарские замашки? Девушка уже заждалась, небось кружки три засадила, пока мы тут лясы точили.
— Илива? Три кружки? — опешил Геллан.
Но маг уже не слушал его. Он решительно толкнул дверь дастиса, небрежно вручил флягу с отравой засуетившемуся подавальщику, что-то тихо сказал ему на ухо и зашагал к выходу из трактира. Терслей двинулся следом, на миг притормозил у впавшего в ступор подавальщика и молча показал ему кулак. Принц озирался в поисках Иливы, пока не обнаружил, что ее в зале нет. Пришлось догонять приятелей бегом.
Озеро неподалеку от Верлюта
Зеркальный лабиринт — жуткое место. Ни один черт в здравом уме не сунется туда без особого настояния начальства, да и то курировать его будут сразу несколько административных работников, транспорт подберут из боевого ангара, а в напарники, скорее всего, дадут либо провидца, либо профессионального следопыта.
Хотите знать, отчего такие строгости?
Когда-то в этой точке на поверхности стояла деревенька, и в ней жили обычные люди. Охотились в окрестных лесах, рыбачили в озере (благо поселение стояло аккурат на его берегу), женились, плодились, молились деревянному истукану, параллельно греша на всю катушку.
Словом, все было нормально, пока один из пареньков не принес с рыбалки странный ящик, наполненный бутылками темного стекла. Причем как добропорядочный и любознательный селянин, он его не присвоил, а понес к местному шаману.
В силу профессии шаман был напрочь лишен любознательности. В отличие от прочих жителей деревни он четко знал природу чудес и, главное, их прейскурант. Поэтому он тщательно обследовал находку визуально, на «встрях», на «нюх» и вынес вердикт: пить нельзя, посему выбросить.
А теперь угадайте, как поступил паренек?
Да собственно так же, как поступили бы на его месте большинство смертных: он удалился в уединенное местечко и начал экспериментировать.
Первый же опыт увенчался успехом: облитая темной жидкостью деревяшка засверкала серебристым блеском, послушно отразив круглые от восхищения глаза паренька и его открытый рот. И хотя унести необычное зеркальце с собой не получилось (покрытая блестящим слоем деревяшка словно налилась свинцовой тяжестью, не поднять), новоявленный изобретатель не огорчился.
Он кинулся в деревню и принялся за умеренную денежку мастырить зеркала прямо на дому у односельчан.
Через неделю не осталось дома, в котором не было хотя бы одной полностью зеркальной стены. Через две ослепленные зеркальной черепицей птицы начали пачками падать во дворы, а стены затрещали под непосильной тяжестью крыш. Через три недели суммарная площадь зеркальных поверхностей деревни впятеро превышала обычные. Через четыре люди обнаружили, что блестящая красота самостоятельно расползается все шире и шире, и остановить ее нет никакой возможности.
