возле вагона где было его место в первом классе.
– Ну что, любимая? До встречи? – ласково улыбнулся он и пальцем стёр слезинку с её щеки. – Хватит уже плакать.
– Извини… Я уже не плачу… Я там тебе еды положила, в дорогу… Немного, но что есть… – тихо сказала она, прижимаясь к нему.
– Зачем, Лаура? Я могу поесть в вагоне-ресторане.
– Мало ли как там кормят… А тут будешь есть и меня… вспоминать! – снова всхлипнула девушка и на её глазах снова появились слёзы.
– Эх ты, моя любимая девочка! – вздохнул он и нежно поцеловал её. Она жадно ответила, отчаянно пытаясь не отпускать его.
– Ты любишь меня? Точно? – с тревогой спросила она, поглаживая его лицо.
– Конечно, люблю! – искренне сказал он, сжимая её талию. – И всегда буду любить. Никто не разлучит нас.
– И я тебя очень-очень люблю, мой милый! Каждый день буду думать о тебе и писать письма! – пылко сказала Лаура.
– А я постараюсь отвечать так часто как смогу. Кстати, как тебе твои подруги, Ева и Лотта? – спросил он.
– Они обе замечательные, я так рада что с ними познакомилась! – сквозь слёзы улыбнулась она. – Мы будем вместе собираться и разговаривать о тебе. Мне кажется, ты им тоже нравишься.
– Кхм… – кашлянул он.. – Думаю, ты права. Что ж, мне пора.
Будто подтверждая это, раздался свисток, кондуктор попросил пассажиров зайти в вагоны и занять свои места. Обняв Лауру в последний раз, Гюнтер подхватил чемодан и направился на своё место. Едва только он с комфортом устроился в роскошном купе и мысленно поблагодарил Марию с Ребеккой как раздался свист пара и состав тронулся. Подойдя к окну Гюнтер заметил своих женщин которые искали его силуэт. Помахав им он увидел как они заметили его и начали махать ему в ответ. Вагон двигался всё быстрее и вот уже провожающие остались позади, мимо проплыл перрон вокзала и начались станционные строения. Состав затрясло на стрелках и Гюнтер снова уселся на диван, обитый мягкой тканью. Впереди у него долгая дорога и можно было почитать утренние газеты, купленные на вокзале. Закончились три недели его новой бурной жизни и начинается её очередной этап, уже без его женщин и с многократно возросшей опасностью. Каким он будет? Что ему принесёт? Время покажет..
Глава 48
Берлин.
1 мая 1940 года.
Адольф Гитлер.
– Присаживайтесь, генерал! – пригласил он своего посетителя. Невысокий, крепко сбитый человек в мундире генерала "Люфтваффе" осторожно присел на край стула. Гитлер, улыбаясь, смотрел на него, пытаясь расположить к себе.
Эрхард Мильх, генерал-полковник авиации, ближайший помощник и заместитель Геринга. Ходили слухи что он был – "мишлинг", то есть, имел мать арийку и отца еврея но фюрер не верил этому. Ни один еврей, по его твёрдому мнению, не смог бы стать немецким генералом. Это было абсолютно исключено! После снятия кретина Геринга перед ним возникла проблема. Конечно, авторитет этого пузана во многом стал дутым, но всё-таки, рокировка командования "Люфтваффе" за десять дней до начала кампании на Западе это не самое лучшее что может случится в отдельном роде войск. По словам Шольке этот Мильх довольно талантливый организатор благодаря которому немецкая авиация оставалась грозной силой до самого поражения Рейха в той истории. Значит, он компетентный руководитель, а недостатки… У кого их нет?
– Я пригласил вас сюда, генерал, чтобы лично вам сообщить… Вы же знаете о том что господин Геринг не оправдал моего доверия и я снял его с поста "Люфтваффе"? – спросил Гитлер, удобно устроившись в кресле.
– Так точно, мой фюрер… – кивнул гость. – Должен сказать, это решение многих из нас удивило. Но, раз вы так решили, то для этого наверняка были основания, я уверен в этом!
– Несомненно, так оно и есть! – подтвердил фюрер германского народа. – Так как наша авиация временно осталась без руководителя то я решил назначить именно вас, генерал. Надеюсь, в отличие от вашего бывшего начальника, вы оправдаете моё доверие?
Мильх вскочил из-за стола и вытянулся, глядя на него верными глазами:
– Не сомневайтесь, мой фюрер! Я приложу все свои усилия чтобы наша авиация не только сохранила свою мощь но и увеличила её!
– Я верю вам, дорогой Эрхард… – улыбнулся ему Гитлер. – А чтобы вы лучше соответствовали своей новой должности… повышаю вас до генерал-фельдмаршала!
– Спа… Спасибо, мой фюрер! – нервно сглотнул новоиспечённый начальник "Люфтваффе". – Клянусь, вы не пожалеете!
На его лице появилась пока ещё робкая улыбка и фюрер понял что этот человек будет до конца благодарен ему за два подарка сразу.
Гитлер познакомился с ним ещё в конце января 1933 года, сразу после официального прихода к власти. Геринг хотел привлечь того к возрождению "Люфтваффе" но Мильх тогда заколебался. Пришлось фюреру лично с ним поговорить и убедить что его усилия жизненно необходимы для развития немецкой авиации. Лишь только после этого тот согласился и приступил к работе. Отношения Мильха и Геринга были ровные, без особой дружбы или вражды, своё дело он знал, поэтому фюрер считал его лучшей заменой на посту руководителя министерства. А звание? В той истории он всё равно повысил его до генерал-фельдмаршала, только с разницей 2–3 месяца.
– Я хочу дать вам пару советов, Мильх… – продолжал Гитлер, великодушно улыбаясь. – Постарайтесь сработаться с Удетом и другими руководителями авиафирм. Юнкерс, Мессершмитт… Не надо всех этих интриг, жалоб друг на друга. Уверен, вы все умные люди и сможете найти компромиссы не в ущерб работе. Сконцентрируйтесь на тактической авиации – "Ju-87", "Ju-88", "Ме-109", "Ме-110", "Не-111"… Кстати, держите вот это! – передал фюрер папку которую держал возле себя. – Нет, сейчас её открывать не надо, рассмотрите позже, в своём кабинете. Учтите, там совершенно секретные данные! Ни в коем случае не оставляйте её на виду! Всегда кладите в сейф, если уходите.
– Мой фюрер, разрешите хотя бы мельком узнать что там? – спросил генерал-фельдмаршал, смотря на папку с нескрываемым любопытством.
– Если вкратце, то там несколько довольно оригинальных предложений по поводу усиления нашей авиации, путём модификации существующих машин и разработки новых. Если вы и ваши
