знанию и пониманию истории прошлых конфликтов, он многое смог усвоить быстрее своих однокашников.
Война Клонов с каждым годом требовала все большее количество молодых и талантливых офицеров на поля сражения.
В то время, когда за Республику воевали клоны, дети аристократов и власти предпочитали находиться под опекой своих семейств в тылу, зная, что воинские почести можно получить не только на передовой.
Нужно просто быть тем, кто имеет нужные знакомства и связи, обладает влиянием и богатством.
Эдуард на момент, когда тяжелые потери Великой Армии Республики в отчаянии заставили командование обратиться с призывом на флот добровольцев из числа курсантов, свой выбор сделал.
Чтобы мстить ему нужна была сила и власть.
Получить ее находясь в тылу и надеясь на милость старых знакомых, он не собирался — потому что не верил им.
Для того и сменил свое имя.
Он подписал все необходимые бумаги и в числе немногих добровольцев отправился на передовую.
Впоследствии про эту сотню недоучившихся курсантов, которым досрочно присвоят звания энсинов и отдадут в их распоряжение старые патрульные корыта, чтобы заткнуть дыры в безопасности тыла, не сложат историй и не будут ставить памятники.
Из ста курсантов-добровольцев девяносто семь погибли в первые же месяцы своей службы.
Еще два стали инвалидами, брошенными на произвол судьбы после списания с кораблей.
Впоследствии они покончили жизнь самоубийством, не в силах выдержать давления воспоминаний того, через что они прошли.
Вудсток оказался единственным из курсантов, кто пережил прорыв сепаратистского флота «Оплот» блокады Фоероста.
Его патрульному кораблю неслабо досталось.
От «Консульского» на тот момент, когда их нашли спасатели, оставалась лишь запекшаяся под ударами вражеских турболазеров броня в носовой части, в которой Эдуард смог спасти нескольких членов команды.
Его не представили к награде, его не чествовали как героя, который на посудине из арсенала Корпуса Юстиции сумел раздолбить один из новейших вражеских линкоров и тем самым оказал неоценимую помощь Великой Армии Республики в понимании того, с чем они вообще столкнулись.
Ему присвоили звание лейтенанта и назначили старшим помощником командира на легкий крейсер типа «Арквитенс».
Относительно новый.
Относительно в хорошем техническом состоянии.
С относительно боеспособной командой.
С командиром из числа любителей закинуться спайсом и «слегка откорректировать курс корабля», дабы пролететь мимо стоянки контрабандистов, пиратов или какой-нибудь подобной мрази.
Эдуард присматривался к своей команде несколько месяцев.
Внимательно и без лишних телодвижений анализировал то, что происходит и какие это имеет последствия.
Оценивал младших офицеров…
Он не торопился с нанесением удара, отыскивая для себя подходящий момент для принятия кардинального решения.
И сделал свой ход, арестовав своего командира и нескольких офицеров во время стоянки на орбите Нар-Шаддаа.
Кораблю якобы потребовался срочный ремонт, из-за чего он был вынужден отколоться от конвоя, проходящего сквозь территорию хаттов.
На самом же деле командир корабля и его сообщники приняли на борт замороженных в карбоните рабов, которых должны были без каких-либо проблем доставить на Корусант.
Расследование продолжалось вплоть до провозглашения Великого Канцлера Палпатина Императором.
А затем…
Ему в одночасье выдали предписание возглавить все тот же легкий крейсер типа «Арквитенс», на котором он служил старпомом.
Но прибыл он на борт уже в качестве временно исполняющего обязанности командира корабля.
В первый же свой поход к границам Империи для ловли пиратов, он избавился от самых тупых и ленивых на борту своего звездолета.
Через год его экипаж являлся одним из самых опытных в борьбе с контрабандистами и сепаратистскими недобитками.
Через два он поднялся на борт звездного разрушителя типа «Победа» в должности артиллерийского офицера.
Через пять лет он стал старшим помощником на борту звездного разрушителя типа «Имперский».
Еще через два он возглавил его.
И получил вместе с командными планками так же приказ прибыть в распоряжение гранд-моффа Таркина.
И уже там-то Эдуарду пришлось объяснять очень-очень-очень дальнему родственнику по материнской линии какого хатта вообще происходит и для чего вообще необходимо было так глубоко конспирироваться.
Гранд-мофф выслушал всю историю.
От начала и до конца.
Задал несколько уточняющих вопросов.
По большей части это была проверка на подлинность члена Дома Вудсток, которую Эдуард прошел.
Наводящий ужас на все Внешнее Кольцо гранд-мофф остался доволен ответом своего отдаленного родича на вопрос: «Так почему же, оставшись один, вы не обратились ко мне?».
Эдуард сказал правду: «И чем мог заинтересовать прославленного адмирала последний отпрыск своего Дома кроме как слезливой историей?».
Таркину ответ понравился.
Как и послужной список Вудстока.
Как и его желание расквитаться за все с убийцами семьи.
Уилхафф Таркин не добился бы такого положения, если б столь же открыто, как и прочие влиятельные люди в Империи, использовал свое должностное положение для безосновательного продвижения своих родичей и фаворитов в военной иерархии.
Девять лет Эдуард служил под его командованием, нанося удары по врагам Империи.
И если «Мясник Атоана» больше специализировался по пиратам и контрабандистам, то для Вудстока Таркин предпочел избрать более интересный путь завоевания авторитета.
Предательство — то, что Эдуард знал не понаслышке.
А потому гранд-мофф совершенно верно определил, что лучше дальнего родственника, возможно, не будет более компетентных и мотивированных людей для поиска и уничтожения мятежников.
Гранд-моффу достаточно легко удалось замотивировать Эдуарда для рвения на службе.
Достаточно было сказать, что верная служба позволит ему получить под свое командование больше сил.
И оказаться переведенным в Тионский Кластер, где некоторые из обидчиков его семьи до сих пор живы и здоровы, расселившись по различным секторам Кластера.
За год до своей гибели гранд-мофф Таркин исполнил данное много лет назад обещание, повысив Эдуарда до звания коммодора и направив в Тионскую Гегемонию.
Благо та находилась в пределах Внешнего Кольца и попадала под юрисдикцию гранд-моффа Таркина.
Он хорошо служил на своей должности и уже через четыре года стал контр-адмиралом, получив в свое распоряжение и едва сошедшее со стапелей «Хромированное жало».
Да, он был не первым военным, кому была передана под командование «Верность» одновременно с повышением в звании.
Но уж точно он был единственным имперским офицером, с кем это произошло ТАК.
По крайней мере хотел думать, что именно так это и произошло.
Обстоятельства походили на встречу с гранд-моффом Таркиным.
За тем лишь исключением, что разговор с ним вел человек гораздо более высокого положения, чем покойный дальний родственник.
Эдуард не был глупцом, а потому прекрасно понимал все «подводные течения», которые окружали его на новой должности.
В его руках имелась сила, которая сопоставима с немногими старшими офицерами в Тионской Гегемонии.
Но даже этого было мало для того, чтобы закончить свою месть.
Предложение, которое он получил и, разумеется, от которого не отказался, полностью удовлетворяло его желаниям.
Даже больше того — оно позволяло вернуть утраченное сторицей.
Но для этого требовалось время.
Достаточно много времени, которое он должен был оставаться в тени и подчиняться.
Наблюдать, делать выводы, анализировать, оценивать.
Заниматься своей служебной деятельностью, но, при этом — работать в тайне и продолжать исполнять свой долг.
Ему многое было поведано относительно его карьеры, в том числе и то, что в определенные моменты его карьерные взлеты были «стимулированы» теми, кто наблюдал за ним.
И позволял раскрыться, продемонстрировать свои намерения и верность Новому Порядку с практической точки зрения.
Он долен был ждать и наблюдать.
Оставаясь всего в одном шаге от заветной мести.
Последнее испытание на прочность.
Проверка его веры и преданности.
Контр-адмирал Вудсток не подвел тех, кто надеялся на его сотрудничество и верность.
Даже когда Империя пала, он не нарушил договоренность.
Хотя имелся большой соблазн свернуть шею последнему представителю того ублюдочного Дома, который лишил его семьи и титулов.
Он ждал и наблюдал.
Он не знал, оправдаются ли его усилия.
Из года в год его терпение подходило к своему пределу, но он не отступал от договоренности.
Он методично просеивал личный состав и подчиненных офицеров, выявляя тех, на кого мог опереться, когда придет время.
И сейчас, когда его флот вышел из гиперпространства и практически завершил свое путешествие сквозь непроходимый участок пути вблизи Cпирали Индрексу, когда из разведки вернулись дежурные пары истребителей, он, лично заслушал каждого из них.
Имперские военнослужащие быстро адаптируются к требованиям своих командиров.
Это не что-то
