Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Тут даже М-387 прекратил возиться у кровати Текано и уставился на поющую женщину. Как бы он ни решил, что ей тоже требуется помощь! Я положил руку на голову робота и, приложив палец к губам, тихонько прошипел: «Тс-с-с!»
— Мы подождём его пробуждения здесь, — обратилась Дарима к роботу, когда дочитала до конца.
— Хорошо, — ответил М-387. — Разрешите поинтересоваться — что пела Дарима? Я перебрал в памяти все слова на всех существовавших языках, но не обнаружил ничего идентичного.
— Это из учения Дхармы, мой металлический друг, — сказал я, — мягко похлопав М-387 по плечу. — Не обижайся, но вот тебе это точно ни к чему. Роботы, по-моему, единственные существа на этой планете, которым дхарма совсем ни к чему19.
Бежали дни, а мы всё никак не уезжали из Механического Города. Мы каждый день навещали Текано, и сами не заметили, как сильно привязались к нему. А юноша, тем временем, быстро шёл на поправку. Ещё пару дней приступы продолжались, затем они стали происходить всё реже, и вот, наконец, наш новый друг твёрдо встал на ноги и сказал:
— Ну вот, теперь я, кажется, полностью здоров и готов приступить к изучению дхармы по-настоящему!
И вот он весь стоял перед нами — нескладный мальчик с щуплыми руками, длинной шеей и большой головой с выделяющимися лобными долями. Он являл собой слишком явное превосходство интеллекта над инстинктами, которыми всё ещё жило большинство людей. Поэтому он и не смог жить как обычный человек и оказался в городе духовных инвалидов. Но сейчас надежда, подаренная Даримой, желание выздороветь и вылечить весь мир оказались в нём столь сильны, что Текано уже превозмог свой недуг.
Собственно, брать ли его с собой, мы с Даримой даже не обсуждали. Лишь в самом начале, когда приступы «пружинности» ещё повторялись, у нас состоялся небольшой разговор.
— Давай позовём его с собой, — предложила Дарима.
— Мне тоже хотелось бы. Но это — ответственный шаг, — ответил я неуверенно. — Если болезнь вернётся, не станет ли ему ещё хуже?
— Все мы на одной и той же узкой дорожке. У нас с тобой тоже рано или поздно может возникнуть подобная болезнь, если… У всех нас только один путь — увидеть свет.
И вот, наконец, через полтора месяца после знакомства с Механическим Городом №227, мы втроём покидали сиё скопище смутного недоразумения.
— Я слышал, — сказал Текано, вглядываясь в иллюминаторы, — что где-то в тайге обитает счастливая коммуна людей, ушедших из городов и порвавших с цивилизацией. Живущих натуральным хозяйством и охотой — в точности как люди прошлых эпох. Они не развращены, не опустошены всем этим призрачным многообразием однотипного, оказавшимся на деле лишь великолепной бутафорией, трёхмерной пустышкой. Раньше я думал — как же они не понимают, что всё бесполезно? Что через несколько десятилетий их жизнь закончится и перед лицом вечности все их труды всё одно ничтожны? А теперь думаю — как хорошо было бы уединиться так и изучать дхарму.
— Я тоже слышала про это поселение, — улыбнулась Дарима. — И я даже знаю людей, которые отправлялись искать его. Но все они возвращались с пустыми руками, разочарованные. Так что большая вероятность, что этот город — просто легенда. Но ты можешь уехать в любую точку мира и изучать дхарму даже в гордом одиночестве.
— Ты моя учительница, — Текано прижался к Дариме и положил ей голову на плечо. — И Минжур мой друг. Куда же я без вас поеду?
Вимана продолжала набирать высоту. Очертания Механического города истончались, неспешно уплывая за пределы видимости. Беззаботное, полудетское личико Текано теперь было совершенно умиротворённо, он спал. И я подумал — это ведь несложная арифметика: если каждый 10000-й житель Земли найдёт путь увезти отсюда хотя бы одного человека, дать ему шанс на новую жизнь? Для этого нужен всего один из десяти тысяч, имеющий силы и способности сделать это. Так Механические города бы опустели. Но всё это, понятно, мечты. То, что удалось Дариме, видимо, исключение, лишь подтверждающее правило.
Но долго любоваться идиллической картиной и вынашивать текановские планы совершенствования мира мне не удалось. Тревожно запиликала связь, и взволнованный, хриплый голос Гелугвия наполнил рубку:
— Ящер! Он появился, — быстро проговорил он. — Давайте ходу, вы нужны тут!
Мезозойский Ящер расправляет перепонки
Когда мы вошли, он был уже там. Высокий темноволосый мужчина, которого мы мельком видели на экранах кристалловизоров в тот памятный день, когда всё изменилось. Ящер. Это был он, собственной персоной. Да, он сам явился в институт и сейчас находился прямо в нашей рабочей комнате, сидя на стуле в центре зала. Впрочем, мы были предупреждены.
На звук наших шагов Ящер обернулся, и я впервые встретился с ним взглядом.
— Вы, верно, Минжур и Дарима? — спросил он. — Здравствуйте.
Текано, который попросился с нами, Ящер едва заметил, слегка кивнув ему.
— Да, — ответили мы с Даримой одновременно.
— А ты, похоже, тот самый Ящер, — добавила Дарима, стараясь не сильно интонировать.
— Да, так меня прозвали в этих стенах… Мы вас ждали, чтобы начать.
Я вопросительно посмотрел на окружающих. Что тут ещё можно начинать? Штольм поспешил объясниться:
— Ящер сообщил, что собирается навестить нас, и мы поспешили позвать отсутствующих сотрудников, чтобы все были в сборе.
— Итак, — взял слово Гелугвий, — все уже поняли, что это Ящер. А Ящеру представили каждого из нас. Можем приступать к делу.
Все смотрели на незваного гостя. Лицо его с выдающимися скулами и чёрными усиками над упрямой складкой тонких губ сейчас являло собой выражение напряжённого ожидания.
— Меня зовут… — начал он и осёкся. — В прошлом у меня было имя, данное мне при рождении, но после известных событий оно потеряло всякое значение, и я хочу навсегда забыть о нём. Теперь меня зовут Ящер. И мне вполне нравится, как меня прозвали ваши корифеи, — тут Ящер слегка кивнул Штольму и Гелугвию, которые, впрочем, внешне никак не прореагировали на эти слова.
— Я даже не знаю толком, с чего бы начать. У нас ведь явно много вопросов друг к другу. Особенно, я думаю, у вас ко мне. Но объясниться нам необходимо. Давайте, сначала я выскажу свои соображения насчёт города и Эксперимента в целом, и в этом контексте постараюсь объяснить и свой поступок. А вы, уж конечно, изложите мне в процессе общения всё, что сочтёте нужным. А после этого пусть меня подробно допросят кристалловизоры.
При упоминании «допроса» мы несколько стушевались. Да, Ящер проник под Колпак, он фактически сорвал нам весь Эксперимент. Но допрашивать его с помощью «честных машинок», это уже, извините, та же «святая инквизиция», разве что сильно пропитанная гуманностью 32-го века, но сути своей от этого не растерявшая. Как я уже рассказывал, доискиваться правды с помощью кристалловизоров перестали уже вскоре после их изобретения…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
