– Поднимите руку те, кто до сих пор не нашел свой магический дар.
В ответ на его словари руки подняли треть потока. Из моей кварты – Мадди и Кай.
– Сегодня я проведу необычное занятие. Я помогу вам разобраться, к чему вы склонны.
– Профессор Син, можно войти? – в дверях большой аудитории показалась девочка лет пяти. На ней было черное платье с белым воротничком, а волосы заплетены в две тугие косички.
– Проходите. Адепты, это Марика, Тов и Полина Степановна.
Я ждала, когда войдут еще двое из представленных, но дверь так и не открылась. Легкая волна шёпота понеслась по студенческим рядам.
– Может, невидимки? – предположил Кай.
– Син! – вдруг сказала девочка грубым мужским басом так, что все ошарашено замолчали. – Долго церемониться будем? У меня куча дел! Я пропускаю повтор чемпионата межрасовой борьбы. – Затем девочка презрительно осмотрела себя с головы до ног, словно впервые видела, взяла за одну косичку и фыркнула: – Опять эти мышиные хвостики! Вот нельзя глаз сомкнуть – бабьё непонятно что из ребенка делает. – Девочка нервно дернула головой и продолжила говорить голосом сердобольной старушки: – Вы, дружочек, так за ней присмотрели в прошлый раз, что, когда я вернулась, полтюбика успокаивающего залпом выпила. Это ж невозможно, как до такого додуматься?! – И снова в тело девочки вернулся басистый голос мужчины: – Я ребенка жизни учу, а не косички заплетать. Зато она теперь никогда от жажды не умрет. На раз любую бутылку может глазом открыть!
По аудитории разлился гулкий смех. Личности пятилетней девочки продолжали выяснять отношения, пока профессор Син не прикрикнул на них.
– В общем, Марика, Тов и Полина Степановна живут при академии. Я занимаюсь изучением подселения личностей в тело ребенка. А еще эта троица – отличный медиум, и они подсказали многим адептам в каком направлении им двигаться, чтобы раскрыть свой магический потенциал.
– Честное слово, братан! – выставляя детский бицепс, сказал Тов.
– Кто не трус и хочет быть первым? – спросил Син.
– Я хочу, – сказал Кай и поднялся с места.
Он подошел к девочке и наклонился, поравнявшись с ней.
– Ну, скажи-ка, какой у меня дар?
Нервно дернув головой, она схватила Кая за щеку:
– Какой миленький, – раздался умиленный голос Полины Степановны, которая дергала его за щеки, – такой лапочка должен стать сильным квартовым стражем! Сейчас добрая бабушка переговорит с духами, и они скажут, что тебе надо подтянуть.
Я, Мадди и Ринка сползли под парты от смеха.
– Полина Степановна, оставьте адепта, – приструнил её Син.
– Я ничего, – она бросила Кая, который беспокойно потер красную щеку.
– Умный мальчик, потенциал большой. Сродни нашей тройки будет. Подселяться к другим в головы и заставлять их делать, что ему нужно. Хороший дар, редкий. Иди дружочек. Тренируйся. Ты уже знаешь, в каком направлении двигаться.
Кай раздосадовано сел на свое место. Скорее всего, он хотел большего.
Адепты пошли на поклон к особенной девочке. Три личности по очереди предсказывали, у кого какой дар и что нужно сделать, чтобы его развить.
Мадди нервно ерзала на месте. Видно было, что она хотела подойти, но все же сдерживалась.
– Кто ещё хочет узнать у Марики, Това и Полины Степановны о своих способностях?
– Иди, – шепнула Ринка Мадди.
– Я боюсь, – сказала человечка.
– Чего боятся? Они не кусаются. Максимум – за щеки потягает, как Кая.
Кай показательно потер пострадавшую часть лица.
– Нет, лучше я в другой раз пойду. Хотя смысла нет – я все равно бездарная. Зачем это прилюдно объявлять?
Разговор подружек прервал громкий голос Кая:
– Профессор Син. Адептка Коммер хочет узнать о своем даре! – с довольной ухмылкой он посмотрел на человечку. Его прямо распирало от удовольствия за сделанную пакость.
– Ах ты, склизкий недомаг! – сквозь зубы прошипела Мадди.
– Проходите, Коммер. На сегодня вы будете последние. Марика, Тов и особенно Полина Степановна уже знатно подустали, – сказал преподаватель.
Мадди поднялась с места и прошла к медиуму, как на казнь. Опасливо посмотрела на говорящую с духами, боясь к ней приближаться. Девочка тоже с любопытством смотрела на Мадди, затем попросила её наклониться и что-то прошептала её на ухо.
По лицу Мадди было трудно что-то разобрать. Оно осталось непроницаемым. Затем человечка поблагодарила девочку и села на свое место. В удивлении мы смотрела на неё, ведь Мадди была единственная, чей магический дар не разглашен во всеуслышание.
– Что? – непринуждённо ответила Мадди на наши взгляды.
Я хотела расспросить, что ей сообщил медиум, но помешал звонок, оповестивший об окончании занятия. Студенты начали разбредаться, а я смотрела за медиумом, к которому у меня тоже появилось несколько вопросов.
Профессор Син вывел девочку из аудитории. Я настигла их уже в коридоре.
– Профессор, можно мне задать вопрос медиуму? Это очень важно.
– Вряд ли это возможно, Марика, Тов и Полина Степановна устали. Может, в другой раз?
– Ничего, профессор Син, – произнесла девочка детским голосом, – я помогу Лизе. Тем более что это действительно важный вопрос.
Я смутилась, что медиум знает моё второе имя, наклонилась к ней и произнесла так тихо, чтобы только она могла меня услышать:
– Где находится сердце мастера?
Девочка посмотрела на меня вопросительно, а затем рассмеялась озорным детским смехом.
– Вот же оно, – она показала пальцем на висящий на моей груди кулон. Тот самый, который мне передал отец.
***
В кромешной тьме, как воришка, пробиралась к двери. Соквартовцы крепко спали, а значит, никто не пристанет с вопросами и не навяжется в попутчики. Мне срочно нужно было найти мастера. Пожалуй, он единственный кто понимает, что происходит вокруг.
Попытка узнать о таинственном артефакте у медиума ни к чему не привела. Я собственными глазами видела, как главарь ордена брал кулон руками и сказал, что это просто бижутерия. Значит, девочка отшутилась или попросту не знала, где находится сердце мастера.
От воспоминания об ордене меня словно окатило ледяной водой. То, что тайное общество не пришло по мою душу из-за инцидента с женщиной-кошкой, говорит о их неосведомленности. Скорее всего, её расправа было лишь местью, а не приказом руководства ордена.
Я легонько открыла дверь и вышла в общий коридор. Проскользнув через парадные двери, оказалась на улице.
Духота стояла неимоверная. Что-то непонятное происходило с погодой Нефемы. В это время на Терре, наверное, все листья на деревьях опали, и идут проливные дожди. Здесь же с каждым днем градус повышается, цветы растут, плодовые деревья ломятся от фруктов, а в небе летают птицы.
