Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Он снова попался в ловушку глухоты собеседника, но Анна повторила вопрос. Видно, и ей было любопытно.
– Да это я уже после сообразил, – проворчал Макар. – Тогда как-то не подумал… Токо хуже сделал. Но ваши меня уже мурыжили, я чист!
– Это явно преувеличение, – усмехнулся Леон.
– Я не думаю, что он нападал на Тину, – покачала головой Светлана. – Тина, она… она умела постоять за себя. Макар, особенно пьяный, был скорее моей проблемой. С Тиной они умело друг на друга рычали. Она его, конечно, побаивалась, но и он старался к ней не лезть.
Леон примерно так и представлял себе существование в этой старой, грязной, балансирующей на грани приличного жилья квартиры. То, что произошло с Валентиной Сурковой, было слишком необычным и диким для такого места.
Анна задала им еще несколько вопросов, однако вряд ли они что-то для нее значили. Она просто хотела, чтобы их визит не казался слишком подозрительным. Когда она закончила беседу, Макар с радостью рванулся в свою комнату и поспешил закрыться там.
Светлана осталась.
– Скажите, а что… что будет с комнатой Тины? – спросила она, не поднимая глаз. – Я бы хотела оформить ее на себя…
– Думаю, это будет не так уж сложно, – пожала плечами Анна. – У Тины не было родни.
– Я, наверное, кажусь вам чудовищем, да?
– Почему?
– Тина только-только умерла, а я уже зарюсь на ее комнату… но у меня двое детей, я не из-за себя!
– Не оправдывайтесь, – посоветовала Анна. – Это жизнь, и она продолжается. Я немало знаю о чудовищах среди людей, и, поверьте мне, ни одно из них не интересуется комнатами в коммуналках.
Светлана растерянно кивнула, но Леон чувствовал, что от стыда она не избавилась и весь оставшийся день будет корить себя за этот вопрос.
Они покинули здание, но отходить от него не спешили. Леон осматривался по сторонам, прикидывая, откуда убийца мог наблюдать за окнами квартиры Тины. А он наверняка наблюдал! Если Анна права и он устроил все это ради долгой, необычной смерти, он должен был смотреть. А иначе какой смысл?
Понять бы только, где он мог быть… Да много где!
Мог ли он наблюдать из автомобиля такси? Да, мог. Раз Макар увидел эту машину, когда покинул дом, она была припаркована у подъезда, отсюда следить за нужной квартирой не так уж сложно.
Но не только оттуда. Он мог быть в соседнем доме – или на его крыше. Мог вообще прямо во дворе стоять! Время было позднее, район по ночам тихий, на него не обратили бы внимания. К тому же он знал Тину до убийства, наверняка выяснил, где она живет, и подобрал себе парочку выгодных наблюдательных площадок.
– Нам нужно поговорить с таксистом, – указала Анна. – Устрой, пожалуйста, эту встречу.
– Думаешь, есть смысл? Полиция его допросила, для нас это будет напрасной тратой времени.
– У нас слишком мало улик, чтобы говорить о напрасной трате времени.
– Ты считаешь, что это он убил Тину?
– Маловероятно.
– Но он все равно подозреваемый?
– Да.
Машина была запаркована недалеко от дома, но они, не сговариваясь, шли к ней медленно, словно прогуливались. Днем эти дворы казались чарующе уютными, словно перенесенными сюда прямиком из счастливого прошлого. Среди зелени, развешанного на веревках белья и детских площадок сложно было поверить в то, что произошло в одной из квартир.
Леон не поддался наваждению, он еще во время работы следователем усвоил, что худшие преступления совершаются не на заброшенных складах и гиблых болотах, а в местах, которые для большинства остаются привычной зоной комфорта.
– Не слишком ли опрометчиво – подозревать всех подряд? – полюбопытствовал Леон. – Вот разносчик пиццы мимо прошел – он тоже подозреваемый?
– Если он прошел со своей пиццей в два часа ночи мимо окровавленного тела через секунду после убийства, то да, он подозреваемый.
– А ты не преувеличиваешь роль этого таксиста? – удивился Леон.
– Преувеличиваю. Но мы ведь говорим о разносчике пиццы, – хитро улыбнулась Анна.
– Намек понятен. И тем не менее не торопись ты всех без разбора записывать в подозреваемые! По делу твоего Джека, насколько я помню, там человек десять от силы набиралось, не больше.
Он не хотел признаваться, что все больше читал о Джеке-потрошителе, но иначе уже не получалось, ему нужно было играть с ней на равных.
Увы, до этого пока было далеко, Анна тихо рассмеялась:
– Человек десять – это только основных. Но прежде чем стать основными, они прошли несколько фильтров, а изначально они были в одном ведре со всеми. Чтоб ты правильно понимал, только во времена расследования у полиции было больше двух сотен подозреваемых.
– Э… сколько?
– Больше двухсот, – повторила она. – Подозреваемыми, как ты говоришь, реально делали всех подряд, когда дело стало шумным и общественность требовала хоть какого-то результата. Но обо всех подозреваемых, естественно, не упоминали, наоборот, полиция старалась скрывать их от прессы. Потому что когда в дело вмешивалась пресса, все обычно шло наперекосяк. И это мы, опять же, говорим только об официальном расследовании и временах Джека-потрошителя. Позже, когда он уже стал легендой и раскрыть его тайну пытался чуть ли не каждый младенец, число подозреваемых лишь возросло. Порой появлялись совсем уж шокирующие версии, но их целью чаще всего была не реальная помощь в расследовании, а попытка привлечь к себе внимание. Вроде как я крикнул громкое имя, смешал его с легендарным преступлением, привел сомнительный аргумент – и я у мамы детектив.
– Шокирующие версии – это какие же?
– Льюис Кэрролл, например.
– Льюис… Кэрролл? – переспросил Леон. – Это тот, который?..
– Который «Алиса», да.
– Но как?
– Я ведь предупреждала тебя, что эти версии были высосаны из пальца, – покачала головой Анна. – С Кэрроллом – самый яркий пример. Ты не поверишь, но обвинили его из-за «Алисы».
– Каким это образом?
– Якобы в «Алисе» нашли зашифрованные описания убийств Джека. Но ты «Алису» читал? Если попытаться ее расшифровать, да еще и подогнать под определенную цель, в ней можно найти предсказания Нострадамуса и ответ на главный вопрос Вселенной. Бывает версия ради дела, а бывает – версия ради версии, просто чтобы залезть повыше и покричать о себе, стараясь за счет чужих талантов привлечь внимание к своим сомнительным достижениям. Кэрролл, кстати, был не единственным, на ком хотели попиариться.
– Кому еще досталось?
Они добрались до машины, и Леон снова открыл перед ней дверь. На этот раз не из-за привычки, созданной Лидией; ему просто хотелось.
– Уолтеру Сикерту, художнику. Тут все было на поверхности: он рисовал преступления Джека и не скрывал этого. Ну так что же? Художники находят вдохновение не только в красоте, но и в ее полной противоположности. Джек стал легендой, он сиял ярко, он привлекал внимание. Для многих уже было не важно, кем он был на самом деле – психопатом, извращенцем, жестоким убийцей. Важна легенда, любая легенда. Так вот, Сикерт его нарисовал, а спустя много лет кое-кто попытался увеличить продажи своего опуса, связав художника с убийцей. Видишь? Скандал в наши времена – это отличная реклама, для которой ищут любой повод. Был ли Сикерт Джеком? Теоретически вероятность есть, но точно так же он мог быть первым из джедаев или потомком человека, убившего последнего мамонта. У нас у всех есть статистическая вероятность оказаться кем-то совсем уж невероятным, но мы ведь не рассматриваем ее всерьез.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
