Уоллис дочитал «Детей Гипноса» до конца во второй день зимних каникул. Я узнаю об этом, потому что получаю сообщение:
МНЕ НЕОБХОДИМО ПОГОВОРИТЬ С ТОБОЙ ПРЯМО СЕЙЧАС. ТЫ ЗАНЯТА?
Я лежу на кровати с Дэйви как с подушкой и смотрю повтор «Собачьих дней». И потому пишу, нет, я ничего не делаю, но, вау, на улице ужасно холодно, а у меня в комнате так тепло. Уоллис отвечает, очень хорошо, он приедет ко мне.
Это означает, что он придет ко мне домой.
Он прямо сейчас придет в мой дом.
Скатываюсь с кровати так быстро, что ошарашенный Дэйви сваливается с нее вместе со мной. Бросаюсь отсоединять от компьютера графический планшет – он слишком дорогой для обычной школьницы, слишком продвинутый для кого-то, кто просто рисует фанфики, никогда не выкладывая их в Интернет. К несчастью, планшет слишком большой, чтобы спрятать его в ящик стола, а под моей кроватью расположено войско детских игрушек. Потому осторожно убираю планшет в угол шкафа и наваливаю на него старые рубашки.
Затем внимательно осматриваю стол и удостоверяюсь, что нигде не видно страниц «Моря чудовищ». Выхожу из учетки ЛедиСозвездие на форуме и логинюсь как Таящаяся. Срываю с монитора наклейки с напоминаниями, какие страницы нужно сделать и какие узловые моменты должны быть встроены в историю, и тоже бросаю все это в шкаф. Дэйви снова забирается на кровать и наблюдает за мной с таким видом, будто спрашивает, когда я вернусь к нему и продолжу обращаться с ним как с мягкой игрушкой.
Открываю дверь и тороплюсь вниз.
– Мама.
– Что, солнышко? – спрашивает она. Мама расположилась в гостиной в позе планки и одновременно изучает каталог ковров. Она называет это «гимнастикой, совмещенной с декорированием дома», и в этом деле она чемпион. Однажды она переделала всю кухню, подтягиваясь на перекладине в проеме двери, ведущей в передний коридор.
– Мы сегодня ничем не заняты, верно?
– Салли и Черч поедут тренироваться позже. Ты по-прежнему можешь отвезти их?
Она говорит так, будто у меня есть выбор.
– Я… ну… когда?
– В четыре. А что? – Она наконец поднимает на меня глаза. – На сегодня еще что-то запланировано?
– Хм. Ничего страшного не случится, если к нам приедет Уоллис?
Она поднимается и через секунду оказывается у двери. В ее глазах плещется возбуждение, но, может, это просто последствие долгой планки.
– Конечно. Он будет обедать? Я могу приготовить. Вы расположитесь в твоей комнате?
– Я… Я не знаю.
– Он приедет прямо сейчас? Ты встретишь его в этой одежде?
Смотрю вниз. На мне майка одной из папиных любительских бейсбольных команд, и потому она больше размеров на пять, чем мне требуется; старые спортивные штаны «Харлем Глоубтроттерз», подвернутые до колен; и мои самые толстые, самые теплые носки. Они сшиты из меха вуки или чего-то подобного.
– И тебе, наверное, надо принять душ, – говорит мама. – Волосы у тебя немного сальные.
Я предпочла бы, чтобы она промолчала об этом, но в то же время она права. Бросаюсь вверх, запираюсь в ванной и лезу под душ. Я не знаю, где живет Уоллис, но он обычно добирается сюда за пятнадцать минут. Прошло уже десять, еще пять я принимаю душ, и в тот момент, когда я заворачиваю волосы в полотенце и натягиваю штаны и майку получше, а также прежние носки, раздается звонок в дверь.
– Элиза! Уоллис приехал!
Выхожу на лестницу прямо в носках. Мама впускает Уоллиса в дом.
– Привет! – говорит она своим обычным голосом и протягивает ему руку для рукопожатия. – Так мило наконец-то познакомиться с тобой! Я мама Элизы.
Уоллис что-то отвечает ей, но очень тихо, и я не могу ничего разобрать. Странно, что он вообще хоть что-то сказал. Мама, должно быть, удовлетворилась его ответом, потому что поворачивается ко мне и улыбается с поднятыми бровями:
– Вы двое развлекайтесь! А я приготовлю обед.
Она исчезает в кухне. Уоллис смотрит вверх на меня. На нем джинсы, свитер и толстый вельветовый пиджак. Все четыре книги «Детей Гипноса» он держит под одной внушительной рукой.
