Мужчина выглядел ровесником Лукаса — может, чуть старше, шестьдесят с небольшим, — но ничуть не походил на пенсионера. Его серо-стальные волосы были подстрижены так коротко, что сквозь них виднелась кожа, и в целом он казался более жестким, чем Грег.
— Розалинда, дорогая, — как ни в чем не бывало приветствовал он хозяйку. У него было грубое лицо, резко очерченный нос, пухлые губы и светлые глаза — не то зеленые, не то серые. — Как всегда, рад тебя видеть. — Мужчина окинул нас взглядом и довольно убедительно сделал покаянное лицо. — Вижу, я как раз вовремя.
— Ты же знаешь, что и мы всегда тебе рады, Феликс. Присоединишься к нам? — любезно предложила Розалинда, хотя ее лицо оставалось непроницаемым.
— Не смею вам мешать, — ответил мужчина, даже не думая уходить. Вместо этого он переключился на Лукаса. — Я увидел твою машину у дома, но не знал, что у тебя гости.
— Да, — резко произнес Лукас.
Последовала длинная пауза. Феликс чуть вздернул брови и склонил голову набок, как будто не расслышал. Через некоторое время он мягко сказал:
— Ты что же, так и не представишь меня этим прелестным дамам?
Будучи столь бесцеремонно уличен в невежливости, Лукас густо покраснел. Судя по тому, как его глаза метнулись к Симоне, это ее мнением он так дорожил.
— Разумеется, — промямлил он. — Это… э-э-э… моя дочь Симона и ее подруга Чарли Фокс.
От этой новости брови незнакомца взлетели еще выше. Он бросил пронзительный взгляд на Симону, затем на меня. И наконец уставился на Эллу, которая простодушно рассматривала его и жевала, не закрывая рта.
— Ну-ну, — пробормотал он. — Допустим.
— А это Феликс Вон, — явно через силу продолжил Лукас. — Мой деловой партнер.
— Ну и хороший знакомый, не так ли, Лукас? — уточнил Феликс Вон своим мягким глубоким голосом. — Очень приятно, дорогая, — добавил он, пожимая неохотно протянутую руку Симоны, но все еще не сводя взгляда с Эллы. Рукопожатие затянулось чуть дольше положенного. Я заметила, как напряглось плечо Симоны, когда она попыталась его прервать и не смогла. Я поднялась со стула.
— Рада знакомству, мистер Вон, — сказала я, в свою очередь протягивая руку, чтобы он отцепился от моей клиентки.
Глаза Вона сверкнули, изучая меня с оскорбительной откровенностью. Вскоре он освободил ладонь Симоны, умудрившись сделать вид, будто это она его не отпускала. Симона сморщилась и потерла сдавленные пальцы.
Вону это понравилось. Наклоняясь ко мне, он улыбался, но, когда наши руки соединились, я сжала свою первой, так что V-образный кусок плоти между моими большим и указательным пальцами оказался плотно прижат к руке Вона прежде, чем он смог сомкнуть свои пальцы вокруг моих. Мне слишком часто приходилось иметь дело с рядовыми, норовившими доказать, какие солдаты-женщины, в сущности, слабые и хилые. В качестве первого залпа они обычно использовали ломающее кости рукопожатие, и я давно научилась его блокировать.
Я увидела, как глаза Вона слегка расширились, затем сузились, когда он попытался применить силу и понял, что его перехитрили. Я чуть заметно улыбнулась ему, но ничего не сказала. Несколько секунд спустя ему надоела эта игра, и Вон выпустил мою руку.
— И чем же вы занимаетесь, мисс Фокс? — спросил он, как бы невзначай заняв место хозяина во главе стола. Сам Лукас стоял за спиной у жены и обеими руками сжимал спинку ее стула.
— Помогаю Симоне, — твердо ответила я, давая Вону понять, что, если он вздумает доставлять ей неприятности, ему придется иметь дело со мной.
— Она няня, Феликс, — быстро уточнила Розалинда.
— Ах да, ребенок, ну конечно. — Вон снова воззрился на Эллу. От его тона у меня волосы на затылке зашевелились. — Так тебя зовут Элла, детка?
Элла, ничуть не напуганная, сунула в рот еще одну ложку пюре и подтвердила, не прожевав:
— Да, и мне четыре года.
— Правда? А это твоя мамочка, Элла? — спросил Вон, наклонив голову в сторону Симоны. В каждом его движении сквозила какая-то сдержанная ярость, как будто ему приходилось делать над собой сознательное усилие, чтобы не бросаться на людей.
Элла долго задумчиво жевала, затем решительно кивнула, и могу поклясться, что я слышала, как Лукас с присвистом выдохнул, словно до сих пор задерживал дыхание. Симона придвинула свой стул ближе к дочери и наградила Вона возмущенным взглядом, заодно укоризненно покосившись на Лукаса. Видимо, не понимала, почему отец позволяет этому человеку мучить ее. К слову, я тоже не могла этого понять, но была готова еще немного поиграть по их правилам, просто чтобы выяснить, что к чему.
— Странно, что раньше вы никогда не упоминали о детях, — обратился Вон непосредственно к Розалинде, и ее бледные щеки залил слабый румянец.
— Мы приняли решение не заводить детей, — сухо ответила она. — Симона — дочь Грега от первого брака. Мы с ней только что познакомились.
— А, понятно, — осторожно заметил Вон, гипнотизируя бесцветными глазами Розалинду и Лукаса. — Как неожиданно, что она решила воссоединиться с отцом именно сейчас, вам не кажется?
— Я живу в Англии, — смущенно пояснила Симона. Вместе с тем в ее голосе уже отчетливо звучал вызов.
— Правда? — Приподнятая бровь и едва уловимый сарказм Вона заставили покраснеть и ее. — Он никогда о вас не рассказывал.
— Мы потеряли связь после того, как родители развелись, — резко бросила Симона. — Я искала его несколько лет.
— Неужели? — без всякого выражения отозвался Вон. — А вы точно уверены, что нашли того, кого искали?
Я услышала, как кто-то вздохнул — возможно, Розалинда, но мне не хотелось отвлекаться от Вона, чтобы проверить. Румянец мгновенно сбежал со щек Симоны, сменившись мертвенной бледностью. Ее губы сжались в тонкую линию.
— Завтра мы сдаем анализы на ДНК, чтобы это подтвердить, — сказала она. — Если вам так уж интересно.
Пару секунд Вон молчал. Затем коротко кивнул, как будто самому себе, и улыбнулся.
— Замечательно. И — если, конечно, результаты теста всех обрадуют — как долго вы планируете здесь оставаться?
Меня достал этот допрос.
— Мы еще не решили, — ответила я, опередив Симону.
Она нахмурилась.
— Разве это удивительно, что, снова обретя отца, я хочу провести с ним немного времени и узнать его получше? — спросила она, неуверенно улыбнувшись Лукасу. Тот улыбнулся в ответ еле заметным движением губ.
— Конечно нет, — сказал Вон. — Он поднялся, начал было застегивать пиджак и замер, добавляя весомости своим словам, хотя и произносил их чрезвычайно любезным тоном. — Но вы приехали в трудное время для вашего отца, дорогая. Возможно, будет лучше, если вы не станете надолго здесь задерживаться.
Ну все, хватит.
Я медленно встала, нарочито копируя манеру Вона. Он был выше меня сантиметров на двадцать и не преминул этим воспользоваться: склонил голову, подчеркивая, как низко ему приходится опускать взгляд, чтобы посмотреть мне в глаза.
