Вот два примера из прошлого и настоящего. Чемпионат СССР. Сорок тысяч армянских болельщиков на стадионе «Раздан» дружно скандируют о возможной принадлежности главного арбитра встречи «Арарат» – «Динамо» (Киев), то есть меня, к сексуальным меньшинствам, к людям с сексуальной нетрадиционной ориентацией. А причиной тому послужило вот что. Киевляне владели мячом, счет был 0:0. Леша Михайличенко на своей половине поля, правее от средней линии, но на своей половине, неожиданно разворачивается и так «черпачком – парашютиком» бросает мяч через игрока хозяев, как бы своему партнеру, который находился в метре за средней линией поля, то есть в положении «вне игры». Мой помощник немедленно поднимает флажок, армянские футболисты вскидывают руки и останавливаются. Офсайд?! Но я-то вижу, что мяч полетел на свободное место над головами соперников, а Михайличенко, как только выполнил удар, сам же и рванулся к этому мячу, подхватил его, продвинулся к воротам и пробил. Гол! И я его засчитал, поскольку пас был самому себе, а партнер Михайличенко не проявлял никакой активности. После матча инспектор встречи подходит к моему ассистенту и говорит: «Саша, ну какое же это «вне игры», он же сам себе пробросил мяч?» А тот был старой школы, конфузясь, отвечал: «А нас так учили, фиксировать офсайд по удару, вот я и поднял флажок».
А вот свежие примеры. Ответный матч 1/8 финала Лиги чемпионов 2011/12 года «Реал» (Мадрид) – ЦСКА (Москва). Первый гол в ворота армейцев. Испанцы атакуют, следует передача на левый фланг, а там в штрафной стоят двое мадридцев – Криштиану Рональдо и кто-то еще. Армейцы останавливаются, поднимают руки вверх, сигнализируя о положении «вне игры». Но свисток арбитра молчит… и правильно. Криштиану Рональдо и его партнер всем своим видом показывают, что они не принимают участия в эпизоде. А в это время из глубины поля, находясь в правильном положении, выскакивает еще один испанский игрок, подхватывает мяч, обыгрывает «стоячего» армейца и простреливает вдоль ворот. Рональдо, который, естественно, после этого находился уже в правильном положении, вновь включается в игру и посылает мяч в ворота.
Чемпионат России 2011/12 года. Восьмой тур. «Амкар» – «Спартак». Болельщики столичного клуба утверждали, что победный мяч пермяки забили из «пятиметрового» офсайда. Но откуда там могло быть «вне игры», если пас Никита Бурмистров получил от вратаря после ввода им мяча от своих ворот?! Читайте правила: положение «вне игры» не фиксируется при ударе от ворот, при угловых ударах и при вводе мяча из-за боковой линии.
Спор о действительном или мнимом пассивном офсайде возникает часто. Приведу один хрестоматийный пример, связанный с Андреем Шевченко. Он тогда доигрывал последний сезон за киевское «Динамо» перед тем, как перейти в «Милан». Это был матч Лиги чемпионов. Киевляне в тот сезон играли мощно, «вынося» одного соперника за другим. И вот в одном из них произошел такой эпизод. Андрей стоял «вне игры» по центру ворот, а удар шел из-за пределов штрафной площади. На семинаре судей, а обслуживали ту встречу то ли немцы, то ли датчане, сейчас и не вспомню, этот эпизод разобрали со всех сторон и указали арбитрам на их ошибку. Они гол засчитали, посчитав, что Шевченко был в пассивном «вне игры». На самом деле это не так. Мало того, что Андрей находился в прямом направлении удара, закрывая обзор вратарю, так еще непосредственно перед летящим мячом присел, и тем самым дезориентировал голкипера, помешав ему среагировать на этот удар. Похожую ошибку допустил наш арбитр Владислав Безбородов в матче 28-го тура чемпионата России 2011/12 «Локомотив» – «Спартак-Нальчик». «Железнодорожник» Денис Глушаков нанес дальний удар, и мяч влетел в ворота. Безбородов гол засчитал, однако этого нельзя было делать, так как в этот момент перед голкипером нальчан – Отто Фредриксоном находился нападающий москвичей Фелиппе Кайседу, который был в офсайде и закрывал видимость финскому вратарю. Кроме того, ошибся и ассистент. Он рано вышел из зоны атаки и не сумел помочь главному арбитру.
Еще раз повторю, главная рекомендация ассистентам – «стой и смотри». Увидели, что игрок находится в положении «вне игры», не спешите сигнализировать, разберитесь, действительно ли он нарушает правила. И если он демонстративно показывает, что никак не влияет на развитие событий, не наклоняется или приседает, пропуская мяч мимо себя, не подпрыгивает, не расставляет ноги, фиксировать офсайд не нужно. Но вообще, конечно, это правило очень сложное для определения и, на мой взгляд, его надо как-то упростить. Это снимет много конфликтных ситуаций и уменьшит количество спорных эпизодов в матчах.
Глава 12
«Логофет, его мама, виноват»
Из воспоминаний
…Расскажу еще один замечательный случай. Заключительный отборочный матч сборной СССР перед чемпионатом мира-86 в Мексике. Осень 1985 года, главный тренер Эдуард Васильевич Малафеев. Играем в Лужниках с Норвегией. Я в административном штабе команды. В мои обязанности входит прием и размещение судей. Матч решающий, сборные примерно равны по силам, а потому судейский свисток может многое решить, а значит, надо как-то расположить арбитров, вызвать у них какие-то симпатии к нашей команде. Но как этого добиться в рамках правил приличия? Геннадий Логофет – переводчик, судят шотландцы. Матч, повторюсь, решающий, нам нужна только победа, иначе мы не попадаем в финальный турнир. Ноябрь, мокрый снег с дождем. Солдаты шестимиллиметровыми фанерными листами по четыре человека в ряд очищают поле, естественно, вместе со снегом сгребают и траву. Холодно, порывистый ветер, снег с дождем продолжает идти. Началась игра. Мы сидим вместе с Логофетом смотрим, и вот в первом тайме происходит такой эпизод. Норвежцы атакуют, а командочка у них тогда была очень хорошая, Гоцманов догоняет левого нападающего гостей в штрафной площади, делает подкат и сбивает игрока. Явное нарушение. «Логофетик», а именно так называли Геннадия Олеговича Логофета в нашей футбольной конторе, поворачивается ко мне: «Серёня». Я в ответ: «Олегыч». Он: «Точка?» Я: «Пятьсот процентов». Мы замерли. Арбитр находился не так далеко и все видел. Но он подбежал и рукой показал, мол, давайте, играем, играем. Вячеслав Колосков, кстати, весь матч простоял за воротами, там, где выход из тоннеля. Потом мы забили мяч, причем очень спорный, из положения «вне игры», но судья гол засчитал, и мы вышли в финал чемпионата мира. После матча приходим в судейскую.
А надо упомянуть, что накануне у нас с шотландцами в Зимнем саду, в ресторане «Арбат», был такой дружеский ужин, мы хорошо провели время, поговорили и поехали на Красную площадь, которую очень хотел посмотреть главный арбитр, причем, вы не поверите, проехали по ней на машине. Нет, все-таки футбол – это великая вещь. А дело было так. За ужином шотландцы попросили, а нельзя ли увидеть мавзолей Ленина и посмотреть Кремль? Мы говорим, давайте завтра. Они: нет-нет, завтра не получится, подготовка к игре и все такое прочее. Хорошо, садимся в микроавтобус и едем на Красную площадь. Подъезжаем, и шотландцы вдруг просят, а нельзя ли проехать по ней. Геннадий Олегович, умеющий «взвинтить ситуацию», обстановку, говорит: «Серёнь, а можешь договориться, чтобы мы по Красной площади, как на танке в день парада, проехали?» Я отвечаю: «Олегыч, да ты чего, ее же охраняют». – «А ты попробуй». Я выхожу из машины, подхожу к турникетам, а там два милиционера стоят. Обращаюсь к ним: «Здравствуйте, добрый вечер, – а времени было где-то в районе одиннадцати вечера. – Я из Управления футбола СССР, вот мои документы. Завтра вечером у нашей сборной очень важная игра, и судьи мечтают попасть на Красную площадь, посмотреть Кремль, мавзолей. Можно мы туда к Васильевскому спуску проедем?» Сказал это, а про себя подумал, ну сейчас «чумовозку» вызовут и меня в «психушку» определят. И вдруг один из них спрашивает: «А машина-то где?» Я с выдохом отвечаю: «А вон микроавтобус стоит». – «Ну давай, только быстро», – и отодвинул турникет. Вот так мы и проехали по Красной площади.
