Девушка была донельзя шокирована неприличным предложением. Она гордо сообщила, что все деньги должны быть использованы. В результате Пол приобрел еще и значок с физиономией Юрия Гагарина, а заодно получил пригоршню спичечных коробков. Девушка очень обрадовалась успешному завершению сделки и нежно поцеловала Пола в щеку. Нет, все-таки и среди дикарей встречаются весьма приятные люди.
В это время он заметил, что к нему направляются его старые знакомые, товарищи Зверьков и Карамзин. Только вчера они доставили ему немало неприятных минут. И подумать только, он бы с ними разминулся, если бы не затянувшееся дело с пересчетом цен на сувениры. Все-таки заграничные путешествия не способствуют продлению человеческой жизни.
– А, – заулыбался Зверьков, – кажется, это наш старый знакомый, мистер Гасси. Может быть, зайдем в ресторан и выпьем вместе водки?
– Я бы с удовольствием, – ответил Пол, – но, к сожалению, мне нужно идти. Я должен навестить жену. Она сейчас в одной из ваших больниц.
Он улыбнулся, словно тот факт, что его супруга сейчас лежит на больничной койке, делал его больше чем просто гостем в этой стране. У Пола возникло волнующее чувство, что его, наконец, признали. Иначе эти двое, не важно, какими мотивами они руководствовались, не стали бы его звать в ресторан и предлагать выпить водки.
– Да? – удивился Карамзин. – А что она сделала, чтобы попасть в больницу?
– Ваш друг Мизинчиков, – сказал Зверьков, – продолжает говорить. Он уже много чего нам поведал. Мы беседовали всю прошлую ночь.
– Да, – подтвердил Карамзин, – он все время говорит. – При этом он ожесточенно закивал, злобно поглядывая на инвалида в бинтах и на костылях, только что вошедшего в вестибюль. Похоже, этот несчастный олицетворял для него заговорившего Мизинчикова. – Он рассказал нам о партиях товаров, которые должны поступить из Англии для продажи в Ленинграде, с целью подрыва советской экономики. Он рассказал о своем английском друге, который именно с этой целью приезжает в Ленинград. Он очень эмоционально говорил.
– Возможно, – не стал спорить Пол. – Только при чем тут я? Я не знаю этого человека.
– Мы бы очень хотели увидеть привезенные вами платья, – сообщил Зверьков. – Их нет на судне, мы проверили. Их нет в вашей комнате. Это мы тоже проверили. Куда вы их дели? Какое место вы сочли для этого подходящим? Поймите, – он сокрушенно покачал головой, – в Ленинграде полно таких мест. Камеры хранения на железнодорожных вокзалах, в гостиницах и ресторанах. Метро, наконец. Нам придется очень долго искать.
– Давайте заключим сделку, – предложил Карамзин. – Если вы отдадите нам вещи, вы больше о нас не услышите. Нас беспокоит Мизинчиков, а не вы. Когда он предстанет перед народным судом, будет очень хорошо иметь материальные доказательства его вины, которые можно увидеть и потрогать. Вы наш гость. Мы не причиним вам вреда.
– Мы приглашаем нашего гостя немедленно отправиться с нами и выпить водки, – торжественно провозгласил Зверьков. – Много водки.
– Много водки, – сказал Пол, – значит много разговоров. Это займет уйму времени. А мне необходимо навестить жену. Она серьезно больна. Поймите, я беспокоюсь.
– Возможно, вам будет интересно узнать, что Мизинчиков сурово наказан. – Зверьков говорил ласковым, вкрадчивым голосом. – Он рассказал нам много интересного и о вас. Он именно на вас валит всю вину, представляя себя невинным младенцем.
– Но я же вам уже говорил, что не знаю этого человека, не имею о нем пи малейшего представления.
– Значит, речь идет о вашем друге, – легко согласился Зверьков. – Мизинчиков рассказал нам много чего о вашем друге и его дурных привычках. Например, что он был гомосексуалистом.
– Да? – Пол задумался. Потом медленно заговорил: – Этот Мизинчиков был другом моего друга. Я не сделаю ничего, что может повредить другу моего друга.
– Ну и не надо, – сказал Карамзин, покраснев от злости. – Ничего не делайте. Можете не пить с нами водку. И ничего не делайте.
– Я должен навестить мою бедную больную жену, – сказал Пол.
Карамзин досадливо фыркнул, всем своим видом показывая, что он это уже слышал.
– Мой коллега хочет сказать, – очень вежливо проговорил Зверьков, – только одно: все, что вы сделаете, должно произойти по вашей собственной воле. Мы не будем вас принуждать. Вы совершенно свободны и можете делать все, что вам заблагорассудится. За вами никто не будет следить, я вам это обещаю. И товарищ Карамзин тоже обещает.
Он по-дружески обнял Карамзина за плечи. Это были очень широкие плечи.
Пол мысленно расхохотался. Надо же, они не собираются за ним следить. Он вспомнил, что Белинда посоветовала ему побыстрее избавиться от платьев, причем самым элементарным способом – выбросить их в воду, и подумал, что, возможно, она была не так уж не права. Правда, он мог поклясться, что никому и в голову не придет искать их в маленькой темной кладовке в портовом офисе «Интуриста», скорее всего, они там в полной безопасности. И почему, собственно говоря, он должен выбрасывать их в море? Пол вспомнил о своем недавнем знакомом, Алексее Пруткове, и воспрянул духом. Он сказал:
– Я с удовольствием приму ваше приглашение, но только в другой раз. Мы обязательно выпьем с вами водки. – Произнося эти слова, Пол вовсе не кривил душой. Он счел, что вечер в этой компании за рюмкой водки мог бы оказаться очень полезным. Это даст ему больше информации о современной России и о применяемых здесь полицейских методах.
– Вы можете нам верить, – проникновенно повторил Зверьков, продолжая обнимать своего коллегу за плечи, – за вами никто не будет следить, мистер Гасси. Вы – свободный человек и можете идти куда вам надо. – Его слова звучали как объявление о полной реабилитации. – И мы непременно выпьем водки в следующий раз. Не так ли, товарищ Карамзин? – полюбопытствовал он и слегка встряхнул своего массивного коллегу.
– До свидания, – сказал Пол и приветственно помахал своим свертком с покупками. Почему они называли Роберта, бедного покойного Роберта гомосексуалистом? Разумеется, это гнусная ложь, просто лишний штришок в обычной процедуре поливания человека грязью.
Пол немного подумал и решил, что у него имеется сразу несколько причин, чтобы идти в больницу пешком. Во-первых, он все равно не сумеет найти такси, во-вторых, после излишнего употребления алкоголя накануне вечером очень полезно прогуляться по свежему воздуху, в-третьих, если он будет топтаться около гостиницы в ожидании такси, это даст товарищам Зверькову и Карамзину лишний повод возобновить свои назойливые домогательства.
Пол вышел из гостиницы на залитую солнцем площадь, покосился на мрачную громаду собора с огромным сверкающим куполом, прислушался к умиротворяющему курлыканью голубей. Солнце весело освещало черного всадника на вздыбленной лошади, словно небо посылало обоим свое благословение.
Пол свернул на улицу Герцена, затем на улицу Дзержинского. Ленинград представал перед ним во всей своей красе. Мрачные костюмы, старые платья, служившие своим хозяйкам еще в военное время, ни одного городского щеголя, ни единой лениво прогуливающейся элегантной дамы.
