Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Вскоре широкая тропа свернула в глубь тайги. Ночной дождь оставил лужицы в выбоинах от тележных колес. Хвосты лошадей были подстрижены, чтобы не заметать грязь из-под копыт.
Шли кони бодро, изредка всхрапывая и прядая ушами, почуяв запах медведя или уловив далекий похруст валежника под ногами огромного лося.
Глеб негромко беседовал с Васькой:
– В город мы с тобой добрались часа за два, – сказал он, – а сейчас едем уже третий час.
– Мы плыли в лодке вниз по течению ручья, – ответил Васька, – а теперь едем конным ходом, по чащобе да буеракам. Чтобы добраться до межи, нам понадобится в два раза больше времени. И это еще без привала.
Глеб уныло вздохнул. Задница с непривычки болела нещадно. Ноги в стременах занемели. Колчан колотил по спине, ножны – по бедру.
Минут через двадцать Громол, выехавший вперед, вдруг осадил лошадь и предостерегающе поднял руку.
Отряд остановился. Громол с полминуты прислушивался, затем спешился и обронил через плечо:
– Оставайтесь здесь, а я пойду осмотрюсь.
Возражать никто не стал.
Громол зашагал вперед.
Прямо от дороги он начал осматривать каждое деревце, расположенное поблизости, каждый аршин земли под ногами. Потом шагнул в лес и исчез за деревьями.
Один из охоронцев подъехал к поручику Путяте и тихо осведомился:
– Не сбежит?
– Не должон, – ответил тот.
Вскоре Громол вернулся.
– Ну? – спросил его Путята. – Чего видел?
– Ничего опасного, кроме следа от стрелы.
Путята нахмурился.
– Вогулы охотятся?
Громол покачал головой:
– Нет. Это след от газарской стрелы. Несколько лет назад они пришли в эти леса и потеснили вогулов. Теперь здесь их охотничьи угодья, и они очень неуживчивы.
– Надо же. – Поручик угрюмо хмыкнул. – И князь наш им нипочем?
– Газарцы – народ отчаянный и страха не знают, – ответил Громол. – Даже лесных духов не боятся.
– А оборотней и волколаков?
Охотник прищурил серые глаза.
– Этих боятся все. Но газары научились отпугивать волколаков, воскуривая травы.
Громол уселся на свою пегую лошадку, и отряд двинулся с места.
Молчаливой была тайга. Слышался только тихий шум хвои да легкий посвист ветра. Кое-где с дороги убегали с испугом бурундуки, брызгали полосатыми молниями и прятались в чащобе.
Мягко касаясь волглой земли, шли лошадки рядом, как сестры. Слегка покачиваясь в седлах, смотрели путники молча в даль таежной дороги.
Вдруг Громол остановился и, повернув лошадь вспять, вгляделся в даль. Ратники и полонцы завертели головами.
– Чего-то услышал? – тревожно спросил Громола Васька Ольха.
– Скачет кто-то, – ответил охотник. – Бойко скачет. Скоро покажется.
Васька прислушался.
– Я ничего не слышу, – растерянно произнес он.
– Я тоже, – хмуро прогудел Путята. – Может, тебе показалось?
Громол качнул головой:
– Нет. Кто-то скачет, и скачет во весь опор. Думаю, нас нагнать хочет.
Путята дал знак одному из своих ратников, тот быстро достал лук и положил на тетиву стрелу. Другой ратник взял копье наперевес. Сам Путята положил руку на рукоять меча.
Прошла минута. Теперь далекий конский топот слышали все. Глеб потихоньку ретировался за спины ратников. Вынимать из ножен меч, пусть даже выкованный самим Вакаром, у него не было никакого желания.
И вот из-за деревьев выехала каурая лошадка, а на ней – кто-то долговязый и худой.
– Это же Крысун! – воскликнул Васька Ольха. – Охоронец из подземелья!
Теперь это увидели и другие.
Подъехав к отряду, Крысун осадил коня и устало выдохнул:
– Уф-ф… Далеко ушли. Насилу вас догнал.
Путята хмыкнул и неприветливо осведомился:
– А чего догонял-то?
– Так князь послал! – ответил Крысун. – Помнишь, он доброходцев искал? Так я и есть доброходец!
По отряду пробежал удивленный ропоток. А поручик Путята грубо проговорил:
– Знал я, Крысун, что у тебя нутро гнилое, но чтобы и в голове все прогнило – этого не ведал.
– Поговори-поговори, – усмехнулся Крысун, гарцуя на лошади. – Князю виднее, у кого что прогнило.
Путята не нашелся, что на это ответить. Зато заговорил Крысун. Глянув на полонцев, он грубо осведомился:
– А вы чего уставились, лишенцы?
– Ты на них не больно-то гавкай, – осадил его Путята. – Здесь мы все заодно. Кажный за кажного стоять должон.
– А ты, Крысун, докудова идти с нами собираешься? – поинтересовался, подозрительно глядя на тощего охоронца, Васька Ольха. – До чащобы али дальше?
– Дальше, – ответил Крысун. – До самого конца с вами пойду.
Охотник Громол сдвинул лошадь и неторопливо подъехал к Крысуну. Тот поежился под его пристальным взглядом и отвел глаза. А Громол сказал:
– Я тебе не доверяю, охоронец. И хочу, чтобы ты это знал.
Лицо Крысуна мелко дрогнуло.
– Плевать я хотел на твое доверие, – процедил он сквозь зубы. – Главное, что мне князь доверяет.
– Дело твое, – спокойно проговорил охотник. – Но имей в виду: увижу, что паскудишь, сам тобой займусь.
Тощее лицо Крысуна побелело.
– Слишком много на себя берешь, полонец, – процедил он сквозь зубы.
Громол усмехнулся.
– Здесь тайга, а в тайге хозяин – охотник, – спокойно произнес он. – А твое место за печкой муравленой, в закопченом запечнике. Высунешься, мигом удавлю.
Громол повернул коня и отъехал от Крысуна.
Но тут, ободренный словами Громола, решил высказаться и Васька Ольха.
– Не думай, что я забыл, как ты мне руки крутил! – сказал он Крысуну. – И как горшок от меня убрал, чтобы я под ноги себе прудил!
Он сплюнул на землю, повернул коня и быстро нагнал Громола. Путята усмехнулся и негромко проговорил:
– Не любят тебя наши полонцы, Крысун. Может, вернешься? Еще не поздно.
– Ничего, – отозвался тощий охоронец. – Человечья память короче морковного огрызка. А от меня они еще пользу поимеют. Стерпится – слюбится.
– Ну, смотри.
И поручик Путята поехал далее, словно забыл о существовании Крысуна.
2
Путешествие продолжилось. Из-за утомления и размеренной езды волнение и беспокойство приутихли. Ратники и полонцы развязали языки и негромко переговаривались.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
