Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Наконец в голову Антонио приходит идея. Он ловит взгляд Луиса и начинает изо всех сил стараться его рассмешить, изображая героя из мультфильма. Растопив лед, он предлагает ему сбегать наперегонки «до фонтана». Луис соглашается. «Педро, давай с нами! Кто последний – тот дурак!» – кричит Антонио, и все трое срываются с места.
Какой ловкий маневр! Антонио сам придумал сложнейший стратегический план по разрядке напряженности, а Луис, хотя и был в этом споре пострадавшей стороной, тут же все сообразил и согласился помочь избавить Педро от разглагольствований отца. Все три мальчика теперь весело играют, забыв о происшествии с велосипедом, который они бросили рядом с до сих пор ворчащими родителями. Мама Луиса может даже воскликнуть: «Гляньте, он теперь на нем даже не хочет кататься! Могла бы тогда вообще не мучиться и оставить его дома!» А папа Антонио молчит и думает, что очень гордится своим сыном.
Ваш ребенок честен
И уж как нам эта его честность не по вкусу! Каждый раз, когда он говорит то, что думает, мы описываем это в оскорбительных и пренебрежительных терминах.
– А почему вот тот дядя – черный?
– Так говорить невежливо!
– Я хочу шоколадку!
– Не капризничай!
– Смотри, какая тетя толстая!
– Нельзя так невежливо говорить!
– Не люблю горох!
– Не привередничай!
– Зачем мне купаться, я же не грязный!
– Не спорь со взрослыми!
Когда же они освоят столь полезные взрослые качества, как лицемерие, прагматичность и двуличность?! Тогда, когда поймут, что ложью или молчанием избавят себя от многих и многих выволочек.
Учителю нужно на минуту выйти из класса. Он просит семилетнего Карлоса как старосту класса присмотреть за порядком. Почетная обязанность присматривать за порядком подразумевает, что нужно ходить по классу, скрестив руки на груди, и делать замечания любому, кто болтает. Один из детей вдруг встает из-за парты. Карлос в исполнение своих обязанностей приказывает тому сесть на место; мальчик сесть отказывается. Карлос, с по-прежнему скрещенными на груди руками, подходит к нарушителю спокойствия со смутным намерением насильно усадить того обратно. Они начинают бороться – оба со скрещенными на груди руками, – потом принимаются хихикать, и весь класс разражается хохотом.
Посреди этого веселья в класс входит рассерженный учитель. Карлос пытается объясниться, но учитель не желает его слушать. Он просто спрашивает угрожающим тоном:
– Ты что думаешь, когда присматриваешь за порядком, можно смеяться?
Да, – отвечает Карлос и получает затрещину.
Учитель еще громче повторяет свой вопрос:
– Ты что думаешь, когда присматриваешь за порядком, можно смеяться?!
На этот раз Карлос отвечает не сразу. Он в шоке, его сковал страх. Он пытается понять, чем заслужил такое обращение, потому что влетело ему не за выкрутасы в классе, а просто за ответ на вопрос. И ответил на него он правильно: он сказал правду. Очевидно, что учитель хочет, чтобы он ответил «нет». Можно ли сказать «нет» ради самосохранения? Карлос пытается объяснить это самому себе, найти причину, по которой можно было бы сказать «нет». Но не может. Если бы вопрос был «Думаешь, оставляя тебя присматривать за порядком, я разрешал тебе смеяться?» – он бы без колебания ответил «нет» (в первый раз он этого не знал, но теперь-то уже знает: своей гневной реакцией учитель ясно дал понять, что ничего такого не разрешал). Однако вопрос был «Ты что думаешь, когда присматриваешь за порядком, можно смеяться?» – «Да, можно, – отвечает Карлос сам себе. – Я так думаю, это правда, я не могу ответить по-другому». Он не геройствует, не бросает учителю вызов, он просто хочет сказать правду и, сдерживая слезы, вновь отвечает:
– Да!
Учитель багровеет, влепляет ему очередную затрещину, еще больнее, и, буравя его взглядом, снова повторяет злополучный вопрос, угрожающе зловещим тоном:
– Ты что думаешь, когда присматриваешь за порядком, можно смеяться?!
Сколько затрещин может выдержать семилетний ребенок? Карлос колеблется, он думает ответить «да» и боится. Он берет себя в руки, делает глубокий вздох и, сдерживая слезы, выдавливает из себя жалкое «Нет», после чего разражается рыданиями.
Сцена эта разыгралась более сорока лет назад; и маленьким Карлосом, как вы, наверное, уже догадались, был я. Я не помню ни боли от ударов, ни чувства унижения. Я помню удивление, смущение и, самое главное, чувство злости и бессилия, оттого что меня заставили солгать.
Ваш ребенок общителен
С какой легкостью ваш ребенок начинает играть с любым другим ребенком вне зависимости от его социального статуса, цвета кожи или того, как тот одет! Вы никогда не услышите от своего сына или дочки расистских комментариев («Достали меня уже эти иммигранты, понаехали тут, нормальному испанцу теперь иже с горки спокойно не скатиться!»).
Даже если родители ребенка и его приятеля не общаются из-за какой-то былой ссоры, дети все равно будут спокойно общаться друг с другом безо всякого предубеждения. До совсем недавнего времени родители нередко пытались такую общительность ограничивать («Я не хочу, чтобы ты играл с тем-то и тем-то мальчиком, он плохой / не один из нас / он тебе не ровня / он на тебя дурно влияет»).
Ваш ребенок отзывчив
Я только что провел небольшой эксперимент. Ввел в поисковик запрос «дети жестоки» (по-испански) и нашел сорок страниц, на которых содержится подобное утверждение. Из миллионов страниц в интернете фраза «дети ласковы» встречается только на одной, а «дети отзывчивы» – вообще ни разу.
Небольшое уточнение: это было написано в 2002 году. С тех пор детей в Интернете обсуждают все чаще и чаще, но едва ли в более благожелательном тоне. В апреле 2006-го фраза «дети жестоки» встречалась уже на 330 страницах; «дети ласковы» – на 24, а «дети отзывчивы» – на 5 страницах. Менее оригинальное «дети – хорошие» встречается 262 раза, но нам это ни о чем не говорит, потому что «хорошие» часто является определением того, что написано дальше. На первых двух строчках Гугла фраза целиком звучала так: «Дети – хорошие солдаты, потому что послушно исполняют приказы и манипулировать ими проще, чем взрослыми солдатами». От такого в дрожь бросает. Детей часто обвиняют в том, что они издеваются над младшими, оскорбляют инвалидов и насмехаются над ними. Но подобное поведение является исключением, а не правилом. Верно, что, поскольку дети еще не обрели полноты навыков общения, они часто задают неловкие вопросы или глазеют на людей с ограниченными способностями. Но при этом они также способны вести себя с другими детьми совершенно естественно и принимать их за тех, кто они есть, вне зависимости от их внешности.
Я знаю семейную пару, у которых несколько детей, и старший страдает от тяжелого умственного расстройства. Он не может ни ходить, ни говорить. Одно время у него была дурная привычка каждому, кто подходил к нему слишком близко (и ребенку, и взрослому), вцепляться в волосы. Младшие братья и сестры прекрасно понимали, что он за себя не отвечает, и относились к нему с удивительной терпимостью. Если они бегали и один из них вдруг подбегал к старшему брату слишком близко, так что тот вцеплялся ему в волосы, он очень спокойно, хотя и явно испытывая боль, звал родителей, чтобы те помогли ему высвободиться. Естественно, когда в волосы этим детям вцеплялся кто-то посторонний, то получал сдачи по полной.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
