— У тебя все время будут проблемы с обслуживанием, предсказала она. Разве квартиру сдают в таком виде?
Натали облегченно вздохнула. Если честно, квартира ей самой не слишком-то понравилась. К тому же есть нечто приятное в том, что какие-то проблемы решают за тебя.
— Дай-ка мне газету, — потребовала Лулу, когда они вернулись в машину. — И четко сформулируй свои требования.
Через некоторое время она ткнула пальцем в одно из объявлений.
— Едем сюда, — решительно скомандовала она.
Около семи часов они подъехали к аккуратному небольшому дому. Сдаваемая квартира состояла из трех комнат, окна гостиной выходили в крохотный сад. Хозяйкой оказалась милая пожилая дама. Она ознакомила их с остальными помещениями, чистыми и уютными, и Натали поняла, что это именно то, чего ей хотелось.
Хозяйка подробно отвечала на многочисленные вопросы Лулу. Натали видела, что та несколько озадачена экстравагантной одеждой девушки и незаметно для нее с сомнением покачивала головой. Натали поняла, что им сейчас откажут, и взяла инициативу в свои руки. Пожилая женщина облегченно вздохнула и улыбнулась Натали. Эта квартиросъемщица ее вполне устраивала.
— Вы знаете, милочка, было бы совсем хорошо, если б ваш муж взял на себя заботу о моей лужайке. Раз в неделю я ее обязательно подстригаю. И, в общем-то, не доверяю это дело посторонним. Но сейчас ситуация изменилась…
Натали с сомнением посмотрела на элегантно одетого Жан-Люка. Представить себе, как тот с газонокосилкой в руках ходит по лужайке, было не так-то просто. Жан-Люк — надежда национального бизнеса. Неужели старушка не видит, что этот тип не держат в руках ничего, тяжелее ручки?
— Он мне не муж, — проговорила она растерянно.
— Это формальности. Видимо, он ваш друг и будет довольно часто бывать здесь.
Натали хотела возразить, но Жан-Люк перебил ее:
— С огромным удовольствием помогу вам! Это моя самая заветная мечта — подстригать траву. Думаю, что вы останетесь довольны результатом.
— Нет, — опять начала протестовать Натали, — я снимаю этот дом для себя, и месье не будет здесь бывать.
— Очень жаль. Если бы вы знали, милая, как тяжело женщине без мужчины.
Глаза старушки подернулись влагой. Натали с сомнением посмотрела на нее. Неужели она помнит еще, как это быть с мужчиной?
— К тому же, — продолжала настаивать хозяйка, — в объявлении значилось «приятная молодая пара». В противном случае…
— Нет, нет, — затараторил Жан-Люк, оттирая Натали плечом. — Она шутит. Мы… она просто стесняется. Формальности и все такое.
У Натали от его нахальства перехватило дыхание. Однако квартира ей понравилась, и очень уж хотелось убежать от родителей.
— Когда я могу внести аванс? — спросила она.
Жан-Люк несколько раз заверил старушку, что она получила прекрасную, милую, добрую и — какую вы там еще хотели — пару. Квартирный вопрос был наконец решен.
Лулу осталась настолько довольна собой, что даже и тогда, когда Жан-Люк уже подвез ее до дома, продолжала сидеть и болтать, не догадываясь, что пора оставить Натали и ее спутника наедине друг с другом. Когда девушка удалилась, Натали устало произнесла:
— Спасибо за помощь. Хотя мы, конечно, обманули старушку.
— Вовсе нет. Я действительно собираюсь каждую субботу приводить в порядок ее лужайку. Дел в фирме в этот день нет. Я могу использовать мой законный выходной так, как мне будет угодно.
— На каком основании ты будешь заниматься садовыми работами для совершенно постороннего человека? — язвительно спросила Натали.
— С каких пор ты стала мне посторонней? — искренне удивился он. — Стрижка лужайки — основное условие найма этой квартиры. А потом, это действительно мечта моего детства.
— Нечего тебе делать на моей лужайке, — отрезала Натали. — Я этого не хочу.
— Поздно, милая, — засмеялся он. — Дело в том, что я хочу, понимаешь?
Натали почувствовала, что ее шею заливает краска. Он умудрялся вывернуть смысл самых обычных фраз.
— Господи, ну почему ты не можешь оставить меня в покое? — спросила она, чуть не плача. — Когда же это прекратится?
— Тогда, когда ты будешь лежать в моей постели, в моих объятиях: тихая, обнаженная и покорная. — Голос его стал хриплым, и по спине Натали пробежал озноб. — А я буду любить тебя. Это закончится, когда ты будешь отдаваться мне, забыв о стыде и оставив позади сомнения рассудка. Когда я заставлю тебя выкрикивать мое имя и почувствую, как ты втягиваешь меня внутрь себя, сливаясь со мной, — горячая, сильная, жаждущая… Когда я своей кожей буду ощущать твою кожу и получу возможность держать в ладонях твои прекрасные груди… — Он помолчал, потом его голос спустился до шепота: — Меня в жар бросает при одной только мысли об этом!
Натали онемела. Нарисованная им картина была столь эротична, что она едва могла дышать, куда уж тут думать! Воображение ее кипело, тщетно пытаясь прогнать прочь непрошенные образы. А взбудораженное страстным монологом тело отреагировало настолько сильно, что она благодарила Бога за то, что Жан-Люк не может этого увидеть. Натали не в силах была оторвать глаз от его огромных пламенеющих зрачков.
Самым краешком сознания она понимала, что он говорил о чем угодно, только не о любви и нежности. Это не был путь любви, этот путь вел в бездну…
Безумный красный отблеск в его глазах исчез. Они опять стали обычными. Натали только потом поняла, что в них отражался сигнал светофора.
— М-да, — протянул Жан-Люк и поднял руку в нетерпеливом ожидании, готовый мгновенно включить первую скорость и нажать на педаль газа.
Натали сидела в страшном напряжении и впившись ногтями в свои ладони. Она изо всех сил пыталась делать вид, что ничего необычного не произошло…
Когда машина остановилась возле дома родителей, девушка почти пришла в себя. Выражение лица Жан-Люка тоже стало вроде бы сдержанно-холодным.
Однако, когда он повернулся к ней, Натали уловила едва заметные следы пожара в его взгляде и схватилась за ручку двери, как утопающий хватается за соломинку. Не глядя на него, она тихо пробормотала:
— Спасибо за помощь!
— Не стоит. Я хотел тебя, как и ты меня, — сказал он мягко. — Но эта малышка Лулу… Она забавная. У нее пропеллер вместо языка. Девчонка так уболтала старушку, что не увези мы ее вовремя, бедную женщину точно хватил бы удар.
Успокоенная его тоном, Натали рассмеялась:
— Ты преувеличиваешь!
— Ничего подобного, — возразил он, — к этому все шло.
У него была потрясающая способность усыплять ее бдительность, одним легким щелчком переключая настроение. Натали начала подозревать, что он делает это сознательно, пытаясь разрушить ее оборону резкой сменой тактики. И делает это в тот момент, когда она меньше всего ожидает.
