— Заезжал в больницу, — сообщил он ей вечером.
— Зачем? Тебе было плохо?
— Нет, со мной все в порядке. Просто Джейн, моя секретарша, родила, и я заехал взглянуть на потомство, как обещал.
— Как решили назвать ребенка?
— Анна Мария Сандрелла. — Муж Джейн итальянец, поэтому у девочки несколько имен, как у них принято.
Александре вдруг мучительно захотелось от Майкла ребенка. Ей было все равно, девочка или мальчик, лишь бы у ее ребенка были такие же, как у отца, темные волосы и серые глаза. Так иди к нему в постель, говорил ей внутренний голос. Несомненно, Майкл бы с ним согласился. Об этом говорили его взгляды, которые он частенько бросал на нее. Но вслух он об этом даже не заикался. И не надо, она и так все понимает.
Но Александре нужен был от Майкла не только ребенок, ей была нужна его любовь.
Услышав в трубке голос отца, Майкл не испытал сосущего ощущения в области солнечного сплетения. Гарольд ни разу не позвонил ему после ужина в клубном ресторане, когда познакомился с его женой.
Но Майкл хорошо знал своего отца и был уверен, что затишье это продлится недолго.
— Па! Как дела? Давненько тебя не слышал.
— Был занят, — деловито сообщил Гарольд. — Готовил большой прием.
— Кто-то женился?
— Ты женился, — ответил Гарольд. — Пора устроить свадебный прием.
Майкл удивился. Свадебный прием из-за него и Александры?..
— Но в этом нет необхо…
— Есть, Майкл! — оборвал его Гарольд. В голосе отца зазвучали стальные нотки. — Пора показать твою жену нашим родным, друзьям и коллегам. Так принято!
— В этом нет необходимости, — повторил он.
— Я не понимаю тебя, Майкл. Ты стыдишься своей жены?
— Мне ее нечего стыдиться! — сжал зубы Майкл.
— И ты женился на ней? — В его голосе прозвучала горькая нотка.
— Разумеется, я на ней женат! Почему ты спрашиваешь? Думаешь, я обманул тебя?
— Именно так я и думаю, — ответил Гарольд с редкостной для него прямотой.
Майкл взволнованно провел рукой по голове, ероша волосы.
— Это наше личное дело, почему мы с ней поженились, но я тебя не обманывал!
В голосе Майкла звучала излишняя запальчивость, и отец моментально заметил это. Он презрительно фыркнул.
— Ты редкостный дурак! — прорычал Гарольд в трубку.
— Но не настолько, чтобы позволить тебе диктовать мне, на ком я должен жениться и как мне жить!
— Именно поэтому ты выбрал себе в жены самую неподходящую!
— Кто говорит, что она мне не подходит? — вдруг не на шутку разозлился Майкл.
— А ты считаешь, что она подходящая партия для президента одной из крупнейших корпораций? Тогда почему ее никто не видел на открытии благотворительного фонда? Почему женщина с синими волосами не появилась на приеме по случаю открытия больницы, построенной на средства корпорации?
— Почему всех волнует, какого цвета у нее волосы?
— Дело не в цвете волос, а в ее неучастии в твоей общественной жизни!
— Какой кошмар! — насмешливо воскликнул Майкл.
— Да, именно кошмар, — тоже насмешливо ответил Гарольд. — Ради Бога, Майкл, опомнись!
Как он смеет! Каждый, кто знаком с Александрой, знает, что она стоит доброго десятка таких общественных дамочек.
— Нужно уметь разглядеть человека за его внешностью. И понять, что не все люди одеваются так, как диктует мода.
— И ты женился на Александре, чтобы взять на себя миссию поучать таким образом высшее общество?
— Конечно, не для этого. Но…
— Помолчи. Ты женился на Александре, чтобы отделаться от меня. Сейчас меня интересует только одно: ты еще не опомнился? Ты подумал, на что ты обрекаешь бедную девочку?
О Господи! Теперь он пытается сделать жертву из Алекс. Когда отец пытался женить его на Сьюзен, он почему-то не думал о ее чувствах.
— Пошел к черту! — сквозь зубы процедил Майкл.
— Извини, — живо сказал отец. — Я не хотел… — Наступило молчание. Интересно, как он теперь будет выкручиваться? — подумал Майкл. Но его отец не был бы Гарольдом Хейвордом, если бы не нашел выхода из любой ситуации. — Я устраиваю прием в честь тебя, Майкл. В честь тебя и Алекс.
— Зачем? Чтобы причинить ей страдания? Или, полагаешь, она ничего не понимает и не чувствует?
— Если ты так думаешь обо мне, ты мне больше не сын!
— Тогда зачем?
— Чтобы продемонстрировать семейную солидарность. Она твоя жена. Мне она теперь дочь. Она член семейства Хейвордов.
— Повезло же ей! — буркнул Майкл. — Ладно, — сказал он, помолчав. — Готовь свой прием. Пригласи хоть всех снобов этого чертова города, если пожелаешь!
8
Необычно жаркое для этого времени года солнце пробивало лучами кроны деревьев. Майкл с Александрой неторопливо прогуливались по липовой аллее.
Казалось, половина жителей Лондона устремилась в Гайд-парк в этот воскресный день. Кто-то выгуливал детей или собак, кто-то просто лежал на траве и спал. А вот большая компания молодых людей, оттуда доносится смех.
Мир казался Александре прекрасным, особенно после того, как она услышала от Майкла потрясающую новость.
— Неужели он устраивает прием только из-за нас? Какой Гарольд милый.
Майкл не считал, что слово «милый» подходит его отцу. Хотя Гарольд и лепетал что-то насчет семейной солидарности, Майкл знал, какая публика соберется на этом приеме. Как будут обсуждать нестандартный для их круга наряд Алекс, ее синие волосы… Лично ему плевать на их мнение. Но ему известно, как они могут в утонченной вежливой форме дать понять, что ты не из их круга. Черт возьми, он не может допустить, чтобы обидели Александру. Но как предотвратить это? Попросить Алекс, чтобы она перекрасилась в блондинку, ногти покрыла розовым лаком и надела элегантное вечернее платье? Тогда она справедливо подумает, что он стыдится ее. А он ее вовсе не стыдится.
Да, Алекс в ярко-розовом топе и коротких кожаных шортах, в фетровой шляпе с обвисшими полями, идущая рядом с ним, одетым в элегантный летний костюм цвета хаки и бледно-голубую рубашку, может, кого-то и шокирует.
— Человек, застегнутый на все пуговицы, и дух свободы, — сказал о них Генри сегодня утром, когда они навестили их с Глорией, чтобы полюбоваться племянниками.
— Подходящая пара, — одобрила Глория, — уравновешивают друг друга.
Уравновешивали они друг друга и дома — она спала в одном конце, а он в другом. Алекс болтала с ним, смеялась, иногда они вместе готовили что-нибудь на кухне и убирались после ужина. Даже изредка вместе смотрели телевизор. Но прошло уже две недели, а она ни разу не поцеловала его.
