– К сожалению, не могу – он умер несколько лет назад.
– Сочувствую. Тем более нехорошо говорить такие вещи о покойном. – К глазам уже подступали слезы. Но она не доставит ему такого удовольствия – не разрыдается. – А сейчас, если это все, мне хотелось бы остаться одной. – Она подавила жалобный всхлип.
– Элли. – Он сделал движение, чтобы обнять ее, но она увернулась и снова села в кресло. – Элли, прости меня. Я причинил тебе боль, но… понимаешь, когда я увидел… утром в бассейне Чарли… – Упоминание о дочери заставило Элли снова вскинуть голову. – Элли, у Чарли на бедре есть очень характерная отметина.
– Да, – медленно ответила она, стараясь увязать это со всем сказанным, но мысли путались. – Да, она родилась с родимым пятнышком в форме листочка на бедре. Но какое это имеет значение?
– Родимое пятно в форме кленового листа – Бен впился в нее глазами, и она кивнула. – Это отличительная черта семьи Конгривов вот уже на протяжении многих поколений. – Молчание длилось бесконечно. Сердце у Элли билось редкими короткими толчками; ей казалось, что она находится под гипнозом, тело и разум никак не связаны друг с другом. – У моей сестры есть такое же. И у обоих ее детей.
Элли все смотрела на него. Как хотелось сказать ему всю правду, одним махом решив его проблему. Или добавив новую…
– Ну и что? – проговорила она холодно, фальшиво-бесстрастным тоном.
– А то, что… – Бен все больше мрачнел. Он говорил сквозь плотно сжатые зубы, с трудом выцеживая слова: – …что я хочу спросить тебя, в каких отношениях ты находишься с моей семьей? Ты знаешь, как это для меня важно.
– Я уже говорила тебе, что никогда не встречалась с твоим отцом. – Голос у нее был почти спокоен, но в глубине души начинало подниматься раздражение. Элли поражалась, как она может находить садистское удовольствие в его страданиях. – Не вижу смысла продолжать. Куда еще заведет тебя этот допрос?
– Но это не может быть совпадением… Я встретил тебя у Роберта ван Тига, который был знаком с моим отцом. И мои к тебе чувства, а потом…
– Тебе не кажется, что ты слишком далеко зашел? Совпадения случаются постоянно. Уверена, твои романы ими просто переполнены.
– Мы говорим о фактах, а не о фантазиях.
– Вот тебе мой совет, Бен: уходи. – Она говорила почти покровительственно. – Даже если ты узнаешь, что хочешь, это будет совсем не то, что тебе хотелось бы знать…
– Зачем ты мне говоришь это, Элли? – Он тут же поймал ее на слове. – И что же это такое, чего мне нельзя знать? Если это касается меня и тем более тебя, то я хочу знать. У меня есть на это право.
– Но не все так просто, тебе не кажется? – Элли чувствовала себя одновременно слабой и сильной. Сейчас, когда Бен подошел так близко к ее тайне, она вдруг поняла, что не хочет с ней расставаться.
– Если, как я думал, у тебя была связь с моим отцом, это будет иметь огромное значение для моих чувств к тебе. Или по крайней мере…
– Хватит, Бен. – Элли знала, что проиграет, но это было уже неважно. Она встала и начала бесцельно бродить по комнате. – Давай оставим твоего отца в покое. Навсегда. Если у тебя есть подозрения, тебе лучше поискать где-нибудь поближе к своему дому… – Пытаясь твердо произнести эту фразу, она остановилась и взглянула на Бена.
– Что это значит? – спросил он и, не дождавшись ответа, подошел к ней, схватил за плечи, как будто хотел вытрясти из нее все ответы. – Скажи мне, Элли. Так не пойдет. Что ты хотела сказать?
– Ради Бога, неужели ты так ничего и не понял! – выкрикнула Элли почти в истерике. – Или ты просто не хочешь ничего видеть и понимать? Ты просто отказываешься признать очевидное… – Она вырвалась, не в силах продолжать.
– Элли. – Бен смотрел на нее с надеждой, и она поняла, что отступать некуда.
– Чарли – твоя дочь. Твоя и моя. И самая большая трагедия в том, что ты так и не вспомнил, как это случилось.
Они смотрели друг на друга целую вечность. Наконец Элли всхлипнула, облегченно и горестно, и уже не могла сдержать рвущихся наружу рыданий. Она прижалась к Бену, спрятала лицо у него на груди и почувствовала, как его руки сомкнулись вокруг нее.
Бен склонил голову и вдохнул запах ее волос. Так закончились для них годы одиночества.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Элли не могла вспомнить, долго ли длилась ее истерика, но, придя в себя, обнаружила, что лежит на софе, а Бен все еще обнимает ее, говоря какие-то слова и убаюкивая, словно маленького ребенка. Он вытирал ей мокрое лицо большим платком, иногда давая высморкаться.
– Элли… – Он был серьезен, почти мрачен. – Ты можешь говорить?
Она кивнула, одновременно пожав плечами.
– Бен… я даже не знаю, с чего начать.
Он осторожно высвободился, сел и внимательно оглядел ее.
– Тебе что-нибудь принести? Может, крепкого чаю? – Он дождался, пока она покачает головой, и продолжал: – Позволишь мне кое-что сказать, прежде чем ты расскажешь мне свою историю?
– Говори. – Его желание оказалось очень кстати – ей просто необходимо было собраться с мыслями.
– В первый день, даже в первый момент, когда я увидел тебя у ван Тига, я…
– Ты говорил, что Роберт был знаком с твоим отцом, и я не понимаю…
– Тс-с, – прервал он ее, – до этого мы еще дойдем. Мне просто хотелось, чтобы ты знала: с того момента, как увидел тебя, я уже знал, что нашел нечто особенное. Что-то подсказывало мне, что ты сыграешь в моей жизни решающую роль. А потом я узнал, что ты вдова… и не смог сопротивляться желанию однажды постучать в твою дверь. Если надо, просто в нее вломиться.
Ее улыбка вышла вялой и пустой.
– Мне кажется, что и эта история переполнена совпадениями.
– У тебя есть все основания быть подозрительной. Я знаю, что должен был сдерживать свое нетерпение, но это очень нелегко для человека вроде меня. Мне показалось хорошей идеей использовать твою дочку для нашего постепенного сближения, и до определенной степени мой прием сработал. Не пойми меня превратно, Чарли очень мила, и, если то, что ты мне рассказала, правда…
– А ты еще сомневаешься? – вспыхнула Элли. – Как бы я смогла выдумать настолько невероятную историю?
– Нет, я знаю, что ты не выдумываешь, конечно знаю, прости меня, Элли. Просто тяжело так сразу принять все это. Как ты уже сказала, основная трагедия в том, что я не помню. В конце концов… Меня все время тревожило странно сильное влечение к тебе, но я считал, что это бывает. Просто я еще не испытывал ничего подобного ни с одной женщиной. – Его переполняли нежность и чувство вины. – Если со мной и раньше было что-то подобное, то, Боже мой, я не помню этого. Мы, наверное, повстречались в Уиндуорде?
– Да, – выдохнула она. – Хорошо, что ты хотя бы помнишь, что был там.
– Нет, не помню. Но знаю, что был там примерно в то время. Мне всегда казалось странным сильное желание вернуться туда. Я как будто все время искал что-то после той катастрофы.
