Елена задергалась, замычала, попыталась вырваться, но это было бесполезно. Процедура была не из самых гуманных, однако мгновенно оказала волшебное действие. Взгляд у Елены стал осмысленным, зловещая улыбка пропала. А то, что орет и кроет своего спасителя последними словами, это даже хорошо, это нормально. Спустя пять минут Репинский выпустил свою жертву из рук, сдернул с вешалки махровый халат и бросил его на пол у кабины.
— Переоденься, я жду тебя в гостиной, — сквозь зубы презрительно процедил он и вышел из ванной комнаты.
Будь проклят тот день, когда он связался с этой скотиной! Ведь чувствовал, знал, что эта связь ни к чему хорошему не приведет, только создаст ему кучу проблем. Не удержался. Слишком хороша была девка. Красавица, независимая, колючая, недоступная. Влюбился на старости лет, есть такой грех. Потом помутнение разума прошло, а все равно не смог ее бросить. То ли вину свою чувствовал, то ли не пойми что. Нет, скорее не вину — ответственность. По годам он ей в отцы годится, вот и сработал родительский инстинкт. Потащил за собой в столицу, как балласт, глаз не спускал, жизни научил, пристроил. Нет, ей все мало. Допрыгалась коза. До ручки допрыгалась. А теперь вместо того, чтобы искать выход, придумала самое легкое решение проблемы — ушла в запой. Народная артистка, звезда подзаборная! Он забросил свои дела. Носится, как борзая, по городу, решает ее проблемы, а она — в нирване в то время, когда нужно держать ухо востро, как никогда. Красавица облезлая! Вон плетется, голову повесив. Кающаяся Магдалина, не меньше.
— Садись, — приказал Речинский и указал рукой на кресло.
Елена молча подчинилась. Она зябко куталась в халат и дрожала всем телом. Ничего, полезно, скоро пройдет. От этого еще никто не умирал. Быстрее придет в нормальное состояние.
— Ты способна соображать? Ты меня слышишь?
Речинский внимательно следил за Еленой. Эта безумная, неконтролируемая пьяная баба в принципе ему сейчас была по барабану, но игра уже началась. И его ставка в этой игре была достаточна высока. Так что придется повозиться с этой дурой.
Наконец Елена покорно кивнула.
— Слушай меня внимательно и запоминай. Первое. Если я еще раз застану тебя в таком виде, забудь навсегда мое имя, фамилию и телефон. Этот пункт ясен? — Речинский старался говорить медленно и твердо, чтобы Елена поняла.
Она еще раз кивнула. Речинский знал, что ее молчаливая покорность ровным счетом ничего не значит. Этой даме соврать — как чихнуть. Она это делает так легко и часто, что для нее не проблема дать лишний разок честное слово.
— Второе. Пока ты тут занималась дегустацией спиртных напитков и вела неравный бой с алкоголем, я кое-какие вопросы решил. — Елена вскинула голову. Отлично. Баба к жизни возвращается. — А теперь третье и самое главное. Сейчас ты приведешь себя в порядок, даю тебе на это полчаса, поняла? Во дворе уже стоит «скорая». Нужно сыграть маленький спектакль. Зрителями будут твои несчастные слуги. Именно они должны будут взволнованными голосами сообщить своему хозяину, что его любимой жене неожиданно стало очень плохо и ее увезли в больницу.
— Я не поеду в больницу. Я все поняла. Ты хочешь от меня избавиться и решил сдать меня в психушку. Я никуда отсюда не поеду, слышишь, ты! Я всегда знала, что ты сволочь! — закричала Елена, испугавшись не на шутку.
Еще немного — и истерика обеспечена. С нее станется. Психопатка невменяемая.
— Дура набитая, если бы я решил от тебя избавиться, то просто больше никогда не переступил бы порога этого дома, и все. Не нужно ничего придумывать, надо просто забыть, что на свете есть такая идиотка, и все. Ты поедешь в дорогую частную клинику, там тебе поставят какой-нибудь серьезный диагноз. Какой, я не знаю, я в этом не очень-то разбираюсь. Что-нибудь кардиологическое, но настолько серьезный, что ты не сможешь явиться на второе заседание суда, которое, между прочим, должно состояться через неделю. Диагноз подтвердят светила с такими именами, что это не вызовет ни малейших сомнений у судей. Справка будет оформлена, как полагается, комар носа не подточит. В результате мы получаем хорошую фору во времени. — Речинского бесила эта дрянь, он с трудом сдерживался, чтобы еще раз не ударить ее по физиономии.
— Заседание? А что, Мальцев уже вышел из больницы? — Тупой взгляд и тупой вопрос безнадежного существа.
Да она что, совсем ополоумела и потеряла счет времени?
— Последние мозги пропила, коза драная. Тебе еще крупно повезло, что твой муженек не поперся прямиком из больницы домой за вещичками, а сразу отправился к дорогой маме. Допекла ты парня так, скотина, что он не желает тебя ни видеть, ни слышать. Рвотный рефлекс ты у него вызываешь, больше ничего, крутизна ты наша рублевская. Это ж какой талант надо иметь, чтобы так достать человека! Ты представляешь, что могло бы быть, если бы он тебя застал в таком виде? Пришлось бы сразу паковать тряпки и ехать в родную Пензу. Или, точнее, идти туда пешком по шпалам, потому что он тебе денег не даст даже на билет в общий вагон. И правильно сделает, между прочим.
Речинский не выбирал выражений. Пусть знает свое место, алкашка. А то вздумала на него голос повышать. Разгулялась! Он ее капризы и истерики терпеть не намерен. Ноги ему должна целовать за то, что он с ней возится до сих пор.
Если честно, его особенно не волновала судьба бывшей возлюбленной. Он сознательно и трезво пристроил ее к надежному мужику. И надеялся, что у этой знойной дуры хватит ума вести себя правильно. Всю внутреннюю и внешнюю политику на пальцах ей объяснил, не хуже министра иностранных дел. А любовь его давно превратилась в пшик. Теперь Речинского интересовали лишь две вещи — политика и деньги. Он устроил этой дуре отличную партию далеко не из альтруистических соображений. Но как он это сделал! Блестяще, что может подтвердить без ложной скромности. Все мировые импресарио вместе со свахами всех времен и народов просто отдыхают. Конечно, он преследовал определенную цель. Хороший денежный мешок ему не помешает в любом случае. С помощью Елены Речинский рассчитывал влиять на этого нефтяного выскочку, доить потихонечку, а там, если получится, постепенно подмять его под себя.
Он подобрал этой стерве мужика что надо, последнего из могикан, практически идеального героя из романов Джека Лондона. Смешно, что Мальцев оказался таким крутым и таким романтичным одновременно. Какая-то несовместимая гремучая смесь для нашего современного жестокого мира. Странновато для делового мужика. Видимо, в юности начитался неправильных книжек или кровь в нем дурная. Такие индивидуумы встречаются только в замечательной и непостижимой России. Мальцев — прямо последний романтик из тех сумасшедших покорителей Сибири, Енисея и всякой прочей туфты. Но как бы там ни было, Речинский втюхал этому романтику девочку так красиво, что тот ни разу не ойкнул. Скушал, проглотил — и был счастлив. А как Речинскому-то было хорошо! Но эта дура взяла и похерила все. Одним махом перечеркнула отличный план и месяцы труда. Право, хочется ее убить, просто руки чешутся, как хочется.
Возился бы он с этой идиоткой, как же! Грудь четвертого размера, волоокий взгляд, смазливая мордашка и стройные ноги давно перестали волновать его воображение. На эти классные прелести всегда западали и западают мужики любого возраста и статуса. Но он перерос эти страсти. Они ничто по сравнению с возможностью манипулировать людьми. Не многим дано дорасти до понимания истинных ценностей. А Речинскому удалось.
