Я не выдержала и позвонила Гурскому.
— Знаете что? — грустно начала я как последняя идиотка. — У вас лучшие специалисты, а я — гражданка законопослушная и надеюсь на помощь полиции. Тут у меня в самый неподходящий момент начинает что-то тревожно пищать, никаких нервов не хватает. На вас вся надежда…
Гурский дальше этого бреда слушать не стал и обещал немедленно помочь. И как вы думаете, кто появился у меня дома через полчаса? Комиссар Беляк собственной персоной. Один!
Скажу честно, на этот раз он произвел на нас самое благоприятное впечатление.
Заинтригованные его появлением, Малгося с Витеком, собиравшиеся уезжать, мгновенно передумали и тут же решили остаться. Беляк, увидев их, даже обрадовался — к обоюдному удовлетворению.
— Я позволил себе явиться частным образом… Такое приятное общество!.. А пани обещала мне растолковать, как обстоят дела с той ядовитой приправой.
В считаные секунды я успела подумать, что Беляк пьян в стельку, хотя не похоже, что он ведет какое-то сложное дело об отравлении, что просто сбрендил, что его жена не умеет готовить, но тут меня озарило:
— Вы имеете в виду имбирь ядовитый?
— Он самый!
Идиотское выражение лиц Витека и Малгоси я уловила только краешком глаза и стремглав выскочила из дому. Беляк вышел за мной в сад. Вечер уже наступил, но кое-что еще можно было разглядеть.
— Можно уже нормально разговаривать, или вы и в самом деле будете любоваться имбирем ядовитым? — спросила я, когда мне, наконец, удалось преодолеть естественную реакцию и даже вытереть глаза и нос.
— Очень даже можем, а у вас что, в самом деле есть такой ядовитый имбирь? Показали бы.
— Прямо над ним и стоите. Можете наклониться, видите те полосатые листочки? Еще не разросся, но вроде принялся, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Вся ядовитость в том, что у нормального корневище съедобное, а у этого нет. Для украшения служит, а не для еды. А если серьезно, в чем дело?
Беляк уставился на имбирь, будто собирался его запомнить на всю оставшуюся жизнь.
— Да, собственно, ни в чем. Нелегко мне признаваться, да что поделаешь. Два человека подтвердили…
Я отлично знаю, что вы ориентируетесь в ситуации и при желании могли бы нам такую свинью подложить — страшно себе представить! Но вы ничего такого не сделали, а значит, мы по одну сторону баррикад и можно не валять дурака с извинениями. Телефоны уже сняты с прослушки, кроме того, по которому еще может позвонить кретин… В смысле, мобильные чистые. Дом сейчас тоже снимем. Если вы меня как имбирного гостя угостите кофе…
— Тогда пошли назад, — распорядилась я. — Хватит уже на эту несъедобную растительность пялиться, а то еще зрение испортите. Витек с Малгосей тоже хотят послушать. А кофе, с вашего разрешения, пожалуй, будет без имбиря…
Не успели мы и опомниться, а Беляк уже пронесся по всему дому: пересек салон, даже на террасу выглянул, осмотрел мастерскую, стол, сунулся в спальню, но быстро ретировался с извинениями и доложил, что на моей постели спит черная кошка. Никакой магии и суеверий, моя кошка чихать хотела на дурные приметы и продолжала себе спокойно сопеть в две дырочки. Кофе сварила Малгося, Витеку тоже досталось.
— Насколько мне известно, — начал сладким голосом Беляк, — в курсе нашей не совсем легальной деятельности четыре человека?
Он вопросительно взглянул на нас, скрывая беспокойство. Все принялись усиленно считать. Мы втроем, Аня и кто? Мартуся? Кто-нибудь докладывал Мартусе, почему мы общаемся в бойлерной?
Этого при всем желании нам вспомнить не удалось. Недовольство свистом и хрипами в телефонной трубке она выразила, но в детали расследования не вникала, а сам ее рассказ был настолько сенсационным, что все остальное просто притухло на его фоне. Кто еще? Павел, Клара? Тоже нет… они ушли еще до возникновения подозрений о прослушке. Аня рассказала мне об этом наедине…
— Правильно, четыре, — уверенно подтвердила я. — Вы со всеми знакомы лично, а если очень надо, можем прямо сейчас изложить вам наши биографии.
Прозвучало это настолько угрожающе, что Малгося поперхнулась кофе, а Беляк поспешил заверить, что знает нас достаточно хорошо и к тому же из разных источников. А чтобы не уточнять источников, вернулся поскорее к основной теме.
— О большинстве похищений мы и понятия не имели, — смущенно признался он. — Обрывки какие-то, дурацкие слухи ходили, шуточки, а мы ведь серьезные дела разматывали. Ничего конкретного, ни нормальных показаний, ни свидетелей, одно другому противоречит… Но кое-какие выводы все-таки сделать удалось. Четыре случая были подтверждены, все как минимум двухлетней давности, посвежее ничего нет. Понятное дело, я речь веду о незаявленных похищениях, где жертву вернули в целости и сохранности.
— А несчастные случаи? — не выдержал Витек.
— И о них скажу, — обещал Беляк.
Он вздохнул, отпил кофе и продолжал;
— Обычно поступают сотни идиотских сообщений, среди них всегда может попасться одно стоящее. На основании нашей информации, ну, полученной из достоверных источников, следовало, что ваш дом вполне подходит для содержания культурно, так сказать, похищенных. Тихо, спокойно, никаких скандалов, по слухам ведь все так и было… Вот мы решили, пока не поздно, немедленно провести операцию. Использовать шанс застать здесь Хмелевскую!
— Еще как застали, — буркнул Витек.
— Не пугай пана, — осадила его Малгося.
Беляк, и так с осени запуганный, изо всех сил старался как можно меньше болтать на служебные темы, чему здорово мешало то обстоятельство, что мы были набиты информацией по самые макушки и не стеснялись свою осведомленность демонстрировать когда надо и не надо.
— Да ладно уж, и так всем понятно, что ситуация, как в басне про лягушку, что пыталась уподобиться волу в дородстве. Кретин пробует подражать гениальному профи. Правильно?
Мы дружно согласились. Идиотские звуки при последнем разговоре с украденной мамашей говорили сами за себя.
Витек с упорством маньяка продолжал интересоваться электронно-географическими нюансами этого дела;
— Могу я узнать, откуда тот урод звонил во второй раз? Наверняка ведь уже установили! По моему разумению, где-то на природе, отошел сначала от жертвы на пару шагов, думая, дурья башка, что осторожность соблюдает, а потом несся к ней напролом, чтобы могла в трубку постонать. Правильно я кумекаю?
— А еще сопел, — добавила Малгося, обладавшая неплохим слухом.
Беляк прилагал все усилия, чтобы с нами подружиться.
— Вот и все, что я могу рассказать, к сожалению, похвастаться нечем. Может, еще садовые участки на Маримонте стоит упомянуть? Кажется, у этих троглодитов все же остались намеки на мозговую деятельность, так как смылись они оттуда быстро. Люди вокруг были, но никто не обратил внимания, подумаешь — тип помоложе, может, внук вел пожилую женщину, обычное дело, ничего странного…
