— Какие-нибудь меры принимаются?
— Дорожная техника скоро начнет работать. Может быть, и метеорологические условия изменятся.
— Да-а-а… Это надолго… Что будем делать, Юра?
— Ждать.
— Лейтенант, у меня колонна ГАЗов-66. Это же вездеходы. Может быть, потихоньку поедем? Заодно и лед подразобьем.
— Пробуйте, но только под вашу ответственность. Я возражать не буду. Дорога официально не закрыта. Мы просто выставили предупреждение и известили дорожные службы.
— Юра, давайте попробуем…
— Как ребята. Я не против. Пойдемте посоветуемся. Вон они кучкуются, не сидится им в кабинах.
— Такая скользота километров на пятьдесят, — подойдя к водителям, сообщил Родик. — Если будем ждать, то, скорее всего, опоздаем. Может сорваться вся операция. Я не знаю, сколько времени есть у польских водителей для передачи машин. Да и на границе много неопределенного. Михаил Абрамович будет договариваться с пограничниками и таможенниками на первую половину завтрашнего дня. Польские водители тоже так ориентированы. Конечно, можно попробовать связаться с Михаилом Абрамовичем и все переиграть, но это надо делать сейчас, а мы не движемся и когда доедем до телефона — не ясно. Опоздаем, не предупредив или предупредив поздно, опять попадем в сложнейшую ситуацию. Как бы вообще в Москву не пришлось возвращаться. Какие будут предложения?
— Мы тут обсуждали… Ехать по такой трассе не хотим, — за всех ответил один из водителей. — На черта нам такая ответственность! Ищите способ предупредить об опоздании.
— А вы, Юра, говорили, что у вас команда мастеров-раллистов, — заметил Родик. — Давайте попробуем. Может, не так страшен черт, как его малюют. Подберем скорость…
— Чего тут подбирать? Каток… — возразил тот же водитель.
— Дайте мне ключи от первой сцепки, — попросил Родик. — Я проеду с километр и составлю собственное мнение… После этого приму решение.
— У вас же, как я знаю, удостоверение только на категорию «В». Вы не имеете права управлять грузовиками, — возразил Юра.
— Я много на что не имею права. Грузовики мои. За аварию сам отвечу. Давайте ключи. Считайте, что вы ничего не видели. А для вашего спокойствия скажу, что я получил права, обучаясь на грузовике. Так раньше делали. Легковых машин не хватало. На них только женщины учились, а нам давали их лишь перед экзаменом на два часа. Так что справлюсь…
Взяв ключи, Родик залез на водительское место и осмотрелся. Ничего нового он не увидел. Порядок переключения передач был знаком, хотя ручка находилась где-то за спиной. Отжав сцепление, он несколько раз переключил передачи. Это было очень неудобно делать, но передачи включались легко. Родик посмотрел в зеркала — обзор хороший. Про себя он отметил, что все водители, кроме Юры, с интересом наблюдают за его действиями, хотя и не показывают этого. Юра в замешательстве стоял около кабины и, наконец, открыв дверь со стороны пассажира, начал отговаривать Родика от поездки. Родик и сам осознал, что погорячился, но отказаться уже не мог.
— Юра, я должен сам почувствовать дорогу. Не волнуйтесь, если будет существенная опасность, я остановлюсь. Закрывайте дверь. Холодом дует.
— Может, я поеду с вами? Вы же к машине не привыкли.
— Ни в коем случае. Оставайтесь с ребятами. Все… Не тяните время. Меня переубеждать бессмысленно. Я всегда прав. Если даже не прав… В общем, идите к своим… э-э-э… подчиненным.
Родик завел двигатель, отжав сцепление, включил первую скорость. Машина легко тронулась с места. Вырулив на шоссе, он перешел на вторую скорость. Машина продолжала уверенно двигаться. Миновав вереницу автомобилей и перейдя на третью скорость, Родик плавно прибавил газ. Стрелка спидометра колебалась около отметки в сорок километров. Машина держала дорогу. Родик, опасаясь переходить на четвертую передачу, добавил газа и почувствовал, что грузовик начало слегка заносить, но рулем этот занос вполне корректировался. Стрелка спидометра дошла до цифры шестьдесят. Пост ГАИ уже не был виден в зеркала. Следовало возвращаться. Однако развернуться на узком шоссе с буксируемым на жесткой сцепке вторым грузовиком Родик не решался, а какой-либо площадки или перекрестка в поле зрения не находилось. Родик прижался к обочине и остановился. Единственным решением, пришедшим в голову, было отцепить второй грузовик. Холодная и мокро-грязная сцепка никак не извлекалась из форкопфа. Родик несколько раз подавал грузовик то вперед, то назад, но нужного положения металлического кольца достичь не удавалось. Неожиданно при очередной попытке серьга сама выскочила из форкопфа. Родик перевел дыхание и, чтобы успокоиться, посчитал про себя до двадцати. По спине струился пот, волосы опять намокли, а ненужный капюшон, на половину отстегнувшись, болтался на правом плече. Родик повернул зеркало заднего вида и посмотрел на себя. Лицо было пунцово-красным, волосы в беспорядке прилипли ко лбу, а глаза, лишенные постоянно запотевающих очков, нездорово горели расширившимися зрачками. Родик обтер голову платком, причесался, отстегнул капюшон, протер очки и положил их на пассажирское сиденье. Потом осторожно, чтобы не съехать в кювет, развернул грузовик. Обратный путь проехал почти уверенно, хотя машину, освободившуюся от груза, вести было труднее.
Поравнявшись с колонной, Родик остановился на противоположной стороне шоссе. Надев очки, он не спеша спрыгнул на землю и подошел к водителям.
— У страха глаза велики. До пятидесяти километров в час машина ведет себя прекрасно. Паникеры. Принимаю решение ехать. Должны успеть, если что-то еще не произойдет. Я сам поведу первый грузовик, а вы поедете за мной. Не стыдно вам? Асы хреновы…
Все промолчали, и только все тот же выступающий от имени всех водитель ехидно спросил:
— А где же вы вторую машину потеряли?
— Скажу честно: я не профи, как вы, и разворачиваться с таким прицепом побоялся. Тем более стыдно вам должно быть. Раллисты тоже мне! Любитель спокойно едет, а вы трусите. Вопросы есть? Вы же, глас народа, можете здесь остаться или возвращаться в Москву. Вас заменит водитель, с которым ехал я.
— Ладно, — нехотя промямлил, как его про себя назвал Родик, заводила. — Будем пробовать. С вас прибавка к зарплате.
— Обсуждаемо. При хорошем выполнении любой работы в нашем предприятии предусмотрена премия. Хотя лично вам ее пока давать не за что. Наоборот, во время войны за такое паникерство расстреливали.
— Сейчас не война, — обиженно ответил тот. — Ради чего рисковать?
Его никто не поддержал.
Все молча разошлись по машинам. Родик опять сел за руль и, развернув грузовик, остановился рядом с водителем, место которого занял.
— Садитесь, пожалуйста, — крикнул Родик.
Водитель помялся и, открыв дверь со стороны пассажира, предложил:
— Родион Иванович, давайте я поведу. Неудобно… Это наша работа.
— Нет уж. Пока скользкоту не проедем, буду вести я. Вам предстоит только помочь прицепить второй грузовик. Я один намучился. Садитесь побыстрее, время не ждет. И так чуть ли не час потеряли.
