Лидия осталась одна. Неужели не будут подслушивать, удивилась она. Почему вдруг они вышли?
Трубку долго не брали, наконец до нее донесся глухой голос Германа:
— Стелла?
— Да.
— Стелла, милая Стелла. — Герман несколько раз с удовольствием повторил это имя, и Лидии стало не по себе. — Куда же ты снова исчезла? Я так ждал твоего звонка. Что же ты со мной делаешь, Стелла? — Голос его был укоризненный.
— Прости меня, — выдавила Лидия, чувствуя, что к горлу подкатил комок.
— Нет, это ты меня прости. Я должен был тебе сам сказать в прошлый раз…
— Ты ни в чем не виноват! — испуганно прервала его Лидия. Если их все-таки подслушивают, то не нужно, чтобы Герман вспоминал их встречи. — Я хочу с тобой серьезно поговорить.
— О чем?
— О нас с тобой. О том, что ты думаешь про нас с тобой. — Она старалась подыскать нужные слова — и никак не могла их найти. — Я хотела объяснить тебе раньше, но у меня ничего не вышло. — Она с досадой прикусила губу. — И сейчас ничего не получается.
— Давай я попробую, — предложил Герман. — Я не могу без тебя, слышишь? Я ничего не могу с собой поделать, Стелла! Я уже и не думал, что встречу такую женщину, как ты. Я… Я люблю тебя.
Сердце Лидии сжалось. Она молчала, вцепившись в трубку обеими руками.
— Стелла! — позвал Герман.
— Да.
— Ты слышала? Я люблю! Люблю до безумия твои волосы. Люблю твои серые глаза, в которых можно утонуть. Люблю твой голос, твою улыбку. Я сразу заметил, еще тогда, при первой встрече, как ты отличаешься от этих холеных девочек с пустыми глазами, которые уверены в себе и не страдают избытком скромности.
— Герман! Не надо. — Лидия всхлипнула. — Пожалуйста, не надо. У нас нет будущего.
Он не слушал ее, торопился выговориться, будто боялся, что она снова бросит трубку:
— Я хочу каждое утро просыпаться рядом с тобой. Чувствовать, как ты потягиваешься при звоне будильника. Следить за тобой с восхищением. Улыбаться, глядя на то, как ты носишься по квартире, собираясь на работу. Переезжай ко мне! Ты должна знать: я не могу без тебя. Мне нужно тебя видеть. Немедленно. Скажи мне, куда приехать!
— Это невозможно. — Лидия почувствовала, как по щекам побежали слезы. — Мы расстаемся.
— Почему?! — в отчаянии почти прокричал Герман. — Почему невозможно? Я согласен на любые условия, только не исчезай из моей жизни. Объясни, ради бога, в чем причина? Нет ничего хуже неизвестности. Ты несвободна? У тебя есть муж?
— У меня нет мужа, Герман. Я позвонила, чтобы проститься. Не разыскивай меня, пожалуйста. Не трать понапрасну время.
— Хорошо, тогда скажи, что не любишь меня! — потребовал Герман. — Скажи это раз и навсегда!
Лидия молчала.
— Ну говори же!
Лидия вытерла слезы ладонью.
— Ты молчишь! — торжествующе воскликнул Герман. — Значит, все остальное неважно.
— Важно, — попыталась возразить Лидия сквозь слезы. — Я уезжаю. Далеко и надолго.
— Я не спрашиваю, куда ты уезжаешь. Меня не интересуют твои тайны. Самое главное я узнал.
— Ты ничего не знаешь…
— Я знаю, что ты тоже меня любишь, Стелла. Если нам предстоит сейчас расстаться — пусть будет так. Но я буду ждать тебя — и однажды ты позвонишь, ты придешь ко мне. Теперь я в этом уверен! — Герман первым дал отбой.
Лидия продолжала слушать гудки, когда в комнате снова возникли Анциферов и Елена. Девушка подняла на них заплаканные глаза и положила трубку.
— Лидочка, как вы вошли в роль! Просто Вероника Кастро! — театрально произнес Анциферов.
Лидия молча отвернулась, пряча залитое слезами лицо.
— Ну что вы, Лидочка! Жалеть надо бедных, больных и бездарных. Зернов не принадлежит ни к тем, ни к другим, ни к третьим.
— Это точно, — подтвердила Елена.
— Лидочка, не стоит так переживать из-за пустяков, — продолжал ерничать Анциферов. — Вы даже осунулись. Так и заболеть недолго.
— Ничего. На Кипре поправится, правда, Лида? — спросила Елена.
— Я больше никогда не буду ему звонить! — Лидия решительно встала.
— Правильно! И не надо! — поддержал ее Анциферов. — Ничего нового он вам не скажет.
Лидия вышла из комнаты, слыша, как Анциферов давится смехом за ее спиной.
Часть 2
Искупление
Глава 1
Остров благоденствия
Кипр показался Лидии солнечным раем, где бездонное солнце, небо не бывает пасмурным, а апельсиновые и лимонные деревья с оранжевыми и ярко-желтыми плодами растут прямо на улицах. Здесь все было другое: воздух, краски, люди.
Кусковы поселились в пятидесяти метрах от моря в двухэтажной вилле с тремя спальнями, гостиной, столовой, сауной и огромной кухней, на которой хозяйничал полный улыбчивый повар из местных, который заодно выступал и в роли садовника, ухаживая за маленьким садиком и газонами, сбегающими террасами к морю. Для Мити тут устроили качели и площадку для игры в кегли. Мальчик, правда, предпочитал охотиться за насекомыми и пресмыкающимися, чем вызывал бурное недовольство Елены. Всех этих ящериц, слизняков, кузнечиков она терпеть не могла.
День начинался со спуска к морю и утренней разминки. После завтрака — опять море, затем обед, отдых в саду. Вечером Елена с мужем уезжали в Никосию на скачки или в гости. А Лидия с Митей, оставшись вдвоем, обычно смотрели телевизор или читали.
Ночи здесь были черные и звездные. Лидия долго не могла заснуть — то ли из-за безумного стрекота цикад, то ли от огромного количества новых впечатлений, а скорее всего, из-за мыслей о Германе. Произошла странная вещь — она уехала, чтобы забыть Зернова, но с каждым днем все больше думала о нем. Если бы он был с ней тут под звездным небом! Они сидели бы у окна, слушали ночные звуки, любовались освещенным Ларнакским заливом, а потом… Лидия закрывала глаза, представляя себя в его объятиях. Она ощущала вкус его губ, и ей очень хотелось по-щенячьи лизнуть его в шею. Туда, где ямочка… В своих мечтах Лидия уносилась так далеко, что забывала, где находится. Окружающий мир словно переставал существовать.
— Лида, ты похожа на заколдованную принцессу, — сказал ей однажды на пляже Митя. — Я положил тебе на спину пучок мокрых водорослей, а ты даже не заметила.
Елена насмешливо фыркала, глядя на странную полуулыбку гувернантки, но ничего не говорила.
Три недели пролетели быстро, и Лидия окончательно убедилась, что не может забыть Германа, выкинуть его из головы. А значит, надо во всем ему признаться, сказать, кто она на самом деле. Как он к этому отнесется? Поймет ее или погонит прочь? В любом случае придется объяснить ему все.
