Дендре отошла от мужа.
– Я была в «Содружестве». Удивляюсь, как ты не догадался. Почему ушла из музея? Причины сложные, не будем сейчас в это вдаваться.
Его лицо вспыхнуло гневом.
– Если тебе есть что сказать о своем странном поведении, давай говори!
Орландо был прав, ей следовало быть осторожной. Дендре, несмотря ни на что, по-прежнему любила мужа, любила детей, созданный им образ жизни. Она поняла, что придется превратить свою одержимость снова в любовь, а самой стать волнующей женщиной, личностью, если она хочет оставаться женой Гидеона Пейленберга.
– Получение ордена Почета, выставка, ужин… были очень захватывающими. Видимо, это меня потрясло, и я разволновалась. В голову лезли разные мысли, я почувствовала себя не в своей тарелке. В общем, ушла из музея и поехала в «Содружество».
В лице Гидеона отразилось облегчение оттого, что ссоры не будет. Он обнял Дендре и крепко, страстно поцеловал.
– Я люблю тебя. И всегда буду любить. Мы вместе прошли большой путь. Я попрошу Орландо отвезти Эдер домой.
Гидеон не лгал никогда, не лгал и теперь. Дендре знала, что муж любит ее – за то, что она предана ему, хотя в данное время ему было недостаточно этого. Они вместе вышли из спальни и попрощались с Эдер и Орландо. В постели Гидеон, все еще взбудораженный вечером, обнял Дендре. Лежали они на боку, лицом к лицу. Она ждала ласк, слов любви, но тщетно. Вместо этого он забросил ее ногу к себе на бедро и с силой вошел в нее.
Все тщательно подавляемые эмоции исчезли, и Дендре вскрикнула – началось сексуальное блаженство. Гидеон глубоко входил в нее снова и снова. С той неторопливостью, которая, как он знал, доставляла ей наибольшее наслаждение. Кончили они одновременно, что, казалось, лишь воспламенило их страсть. Они перенеслись в иной мир, на какой-то эротический ландшафт. Забыв обо всем на свете, Дендре и Гидеон возрождались снова двумя страстно влюбленными душами.
Наутро, разбудив Дендре поцелуем, Гидеон ничего не сказал о вчерашнем вечере. Ей показалось, что лицо у него обеспокоенное. Продолжал ли он любить ее вопреки своему желанию? Был ли секс чем-то большим, чем утоление вожделения? Был ли он влюблен в жену так же, как в Эдер?
Обе принадлежали ему, но ведущей была Эдер, а не Гидеон. Дендре тем временем играла роль покорной, любящей жены. Она не сомневалась, что, если позволить себе поссориться из-за Эдер с Гидеоном, муж бросит ее и уйдет к любовнице. Дендре была готова воевать за сохранение своего брака, сражаться всеми средствами и с Гидеоном, и с Эдер. С осознанием этого ее охватило какое-то новое чувство уверенности, и она почувствовала себя счастливой совершенно по-иному, чем раньше.
Дендре приготовила завтрак для мужа и для себя: большие стаканы апельсинового сока, омлет с куриной печенкой и грибами, горячие булочки, абрикосовый джем и кофе. Юкио отнес еду в мастерскую и расставил на столике, за которым Гидеон большей частью завтракал в одиночестве.
Дендре спустилась по лестнице следом за ним и увидела, что Гидеон готовит новый холст. Поглощенный работой, он не слышал их. Это дало ей минутку, чтобы внимательно разглядеть мужа. Она отлично понимала, почему женщины влюбляются в него. Всем своим существом Гидеон источал энергию, обаяние, страсть. Он притягивал людей. Просто познакомиться с ним многие считали для себя честью. Всем хочется соприкоснуться с великим хоть раз в жизни, а Дендре жила с ним больше тридцати лет. И не собиралась ставить на этом точку. Она мысленно сказала: убирайся из моей жизни, Эдер, или расплачивайся за последствия!
Смех Дендре Пейленберг раскатился по просторной мастерской. Художник прекратил работу, Юкио позвал его:
– Завтрак, Гидеон.
За столом он сказал жене:
– Давно не слышал, чтобы ты так смеялась. Мне приятно, когда ты счастлива.
– Давай уедем на Гидру! Я соскучилась по этому острову, по морю. Проведем там месяц-другой, а летом вернемся на Файер-Айленд? – предложила Дендре.
– Подумаю.
– Ты не чувствуешь некоторой опустошенности после вчерашнего празднества, когда тебе поднесли весь мир на тарелочке? – спросила она.
– Нет. Пожалуй, я горжусь собой, слегка самодоволен, очень счастлив признанием и мыслью, что теперь никогда не придется беспокоиться о деньгах. Тебе и моим девочкам тоже… – Гидеон проглотил очередной кусок и добавил: – Омлет просто фантастический. Я голоден как черт. С яйцами, Дендре, ты волшебница.
Они молча ели несколько минут, погрузившись каждый в свои мысли. Дендре думала о своей сопернице Эдер. Та ненавидела кухню в той же мере, как Дендре любила. Эдер могла разве что сварить кофе; Дендре за годы кулинарной практики стала поваром экстра-класса.
В голове у нее складывался план, как избавиться от Эдер и удержать мужа. Она понимала, что придется нелегко, но твердо решила не унывать. Лучше поразвлечься, будучи стервой. Гидеон нарушил молчание. Дендре ощутила укол вины. Быть хитрой и напористой противоречило ее природе, а это давалось ей нелегко.
– Ты выглядишь слегка нервозной, – заметил он. – Тебя что-то беспокоит?
– Нет. Давай припишем это недосыпу, но я не жалуюсь.
– Надо думать. – Гидеон широко улыбнулся.
– Знаешь, мы слишком бесстыдны в постели для пары, живущей вместе так долго, – сказала она, улыбнувшись в ответ.
– Ну что ж, нам это не надоело, – ответил Гидеон и тут же переменил тему: – Ладно, я думал об этом достаточно. Пожалуй, поедем на Гидру. Мне понадобится несколько дней, от силы неделя, чтобы закончить дела, а потом можно собраться. Отправим Вальдеса и Юкио открыть дом и мастерскую за несколько дней до нашего приезда. Мне давно не терпится приняться за серию гравюр. Мастерская на Гидре просто создана для этого. Все приготовления оставляю на тебя.
Дендре с трудом удалось скрыть свою радость. Она выиграла первый раунд в схватке за мужа! Она смогла удалить его от Эдер – по крайней мере вывела из ее орбиты. Дендре не питала иллюзий: Гидеон будет звонить ей по телефону, может быть, даже пригласит ее пожить в том доме. Эти препятствия можно преодолеть одно за другим.
Встав из-за стола, Гидеон сказал:
– Телефон будет трезвонить весь день – поздравления, интервью, все прочее. Займись этим сама. Я не собираюсь ни с кем встречаться, хочу поработать. Обеда не нужно, просто оставь какой-нибудь еды, я пошлю за ней. Девочкам наверняка хочется поговорить о вчерашнем вечере, скажи, что мы отметим это событие задним числом сегодня за ужином. Кстати, я очень горд за них. Они выглядели потрясающе, были так шикарно разодеты. Мне нравятся привлекательные женщины.
– Я это знаю, Гидеон, – игриво ответила Дендре.
– Еще бы! – произнес он, и у обоих хватило такта рассмеяться.
Появились Вальдес и Тони, получили подробные инструкции относительно смешивания нужных Гидеону красок. Он отошел от Дендре, не сказав больше ни слова. Она не обиделась: Гидеон поступал так всегда, когда собирался с головой уйти в работу.
