— Может, это была надежда? — Он поцеловал ее ухо. — Или непреодолимое желание?
— Бен.
— Ну-ка повтори мое имя. — Он продолжал, не останавливаясь, целовать ее за ухом, прикасаясь языком к самым чувствительным местам.
— Это ничего не изменит! — Она уже чувствовала себя за гранью разумного.
Бен либо не заметил, либо решил не обращать внимания на то, что Кэсс бросила пакетики на столик, — она знала только, что вдруг оказалась на спине, на одеялах, которые пахли так, будто их сушили на солнце. Она уже переступила через край… без трусиков и носков. Рубашка была расстегнута до самой последней пуговицы. Рядом лежало одеяло, которым она накрывалась.
Приподнявшись над ней, Бен встал на колени и стал медленно, не отрывая от нее взгляда, расстегивать рубашку. Он явно наслаждался видом Кэсс, которая уже окончательно пришла в состояние чувственного возбуждения. А тут еще эта его удивительная способность читать ее мысли, эти легкие, но точно рассчитанные прикосновения языка за ухом, эти замедленные движения… Кэсс следила за ним, затаив дыхание, однако главное, как оказалось, ждало ее впереди.
Кэсс услышала легкое позвякивание молнии, когда он расстегивал джинсы. Этот звук и потрескивание дров в печке были единственными в тишине комнаты. Одним гибким, сугубо мужским движением Бен снял джинсы вместе с носками и бросил их на софу.
Так же медленно, словно для того, чтобы убедиться, что она не в состоянии отвести взгляда, Бен снял трусы и на мгновение остановился, давая ей возможность полюбоваться его мужской красотой. В свете свечей Кэсс увидела, как твердеет его плоть, каким требовательным становится его взгляд. Ничего более откровенного не могло быть.
— Говори со мной, Кэсс. Называй меня по имени и смотри на меня. Ты ни о чем не пожалеешь. И никогда не позабудешь. Ну же, произнеси мое имя!
Глава 11
Бен проснулся внезапно в два часа ночи. Свечи догорали, но в печке шумел огонь, и в комнате было тепло. Вчера, засыпая, он думал о том, как все вышло хорошо, но сейчас у него вдруг появилось ощущение, что на самом деле все очень плохо. Он только не мог понять, отчего это так.
Кэсс уже была на ногах — в джинсах и чистой рубашке, аккуратно причесанная, Мерфи нежился у нее на руках, то и дело пытаясь лизнуть ее в щеку.
— Я приготовила кашку для Мерфи и разогреваю тебе суп, — сообщила Кэсс и, чтобы избежать взгляда Бена, скрылась за занавеской кухни.
— Подойди сюда…
— Нет.
Так он и знал. Поторопился, он слишком на нее давил. Но он не смог сдержаться. Там, где дело касалось Кэсс, он терял над собой контроль.
— Кэсс, пожалуйста, подойди и поцелуй меня.
— Фрэнк с соседями уже немного расчистили дорогу. Я думаю, нам пора двигаться дальше.
Сердце Бена болезненно екнуло. Еще никогда он не был так напуган. Во всяком случае, не в такой ситуации. Кэсс наверняка с ним не останется. Но самое главное, он понял, что никогда полностью не оправится от этого удара.
Кэсс появилась из-за занавески с Мерфи на руках и стала подкладывать дрова в печку.
Как это у нее хорошо получается, подумал Бен. И с Мерфи она неплохо управляется. Казалось, Кэсс с удовольствием выполняет обязанности по дому, и Бену это нравилось.
— Я выводила Мерфи на улицу на несколько минут, — сказала она, — а теперь, по-моему, он проголодался.
— Кэсс, прошу тебя, помолчи и посмотри на меня. На случай, если ты забыла, напоминаю: мы с тобой спали вместе вчера вечером. Теперь ты не должна относиться ко мне как к незнакомцу.
— Можешь покормить Мерфи, после того как поешь — ты ведь не ел со вчерашнего утра, а суп Генриетты такой вкусный — пальчики оближешь.
Бен вздохнул: придется играть в ее игру. А разве у него есть выбор?
— И что это за суп?
— Мясной с перловкой — его сварила жена Фрэнка. Они вчера так хорошо меня принимали, и… — Кэсс замолчала и принялась отрывать с блюдец оплывшие свечи, а потом, все еще держа на руках щенка, отнесла их в раковину, где стояла большая кастрюля с мыльной пеной. — Я отдала им апельсины, грейпфруты и орехи тоже. Надеюсь, ты не против. Надо же их как-то отблагодарить. Генриетта была в полном восторге и тут же принялась колоть орехи…
— Кэсс, уверяю тебя, ты поступила правильно. А теперь иди сюда.
Не отвечая, не глядя на него, Кэсс продолжала выбрасывать свечи и счищать воск с блюдец в кастрюлю. В очередной раз пройдя мимо Бена, она поставила на пол зажженный фонарь, который принесла из машины, и комната приобрела какой-то жуткий, потусторонний вид.
Бена все это начинало раздражать, однако он понимал, что, возможно, сейчас наступил самый важный момент в его жизни, и потому подавил в себе желание настоять на своем. Прошлой ночью он завоевал Кэсс ласками, использовав ее жажду любви, и не прочь был повторить попытку, но… неужели она чувствует к нему одно лишь половое влечение? Кэсс ни разу не произнесла: «Я люблю тебя». Он сам хотел сказать ей эти слова, однако его все время что-то отвлекало.
— Будешь суп?
Бен приподнялся на локте и посмотрел на нее многозначительным взглядом.
— Не стоит торопиться. Дороги-то, может, и расчистили, но еще темно, так что лучше немного подождать.
Кэсс вспыхнула и мельком взглянула на него, прежде чем отвернуться к плите. «А она не так уж ко мне и безразлична», — подумал Бен.
— Печка скоро протопится, но здесь будет тепло, по крайней мере до того времени, когда встанет Фрэнк. Он говорит, что хотя и на пенсии, но встает рано. Хорошо бы оставить им все фрукты, если ты не возражаешь, и записку.
Так как Бен не ответил, Кэсс повернулась и посмотрела на него в щель между занавесками.
— Ты будешь есть суп прямо там?
Бен был настолько сбит с толку этим монологом, что встал в полный рост, забыв про свою наготу.
— Надеюсь, горячая вода есть?
Заметив, что Кэсс покраснела и отвернулась, Бен удовлетворенно хмыкнул и принялся собирать свою одежду.
— Все еще нет. Хочешь, я согрею воды в кастрюле?
— Не беспокойся. Какой смысл хотеть то, что не можешь иметь?
— Там есть дезодорант и все остальное. Да не забудь свечку!
Когда Бен вернулся из ванной, тарелка с супом уже стояла на кофейном столике перед печкой, одеяла были аккуратно сложены в ожидании следующей стирки, а ящик возле печки наполнился дровами. Все было в идеальном порядке. Сама Кэсс с азартом рвала газеты и бросала клочки в коробку Мерфи, а щенок наблюдал за ее действиями, виляя хвостом. Точно так же, виляя хвостом, он встретил Бена.
Мерфи вырастет в великолепного пса, и это будет их с Кэсс первая собака. Во всяком случае, Бен на это надеялся. Кэсс упорно не поднимала на него глаз. Пока же Бен явно проигрывал, а проигрывать он не умел. Она сопротивлялась, отгораживаясь от него молчанием, а ему никак не удавалось взять инициативу в свои руки. Впрочем, вчера, когда Кэсс рассказывала о своих родителях и о том, что сейчас в их отношениях установилось шаткое равновесие, она выглядела такой несчастной, что Бен чуть не потерял самообладание. Нет, сегодня он не будет испытывать судьбу.
