12
— Какие у тебя планы на вечер?
— А что случилось? — вопросом на вопрос ответила Шарлин: ее не на шутку встревожил голос старшей сестры.
— С чего ты взяла, что что-то случилось? — Диана пыталась говорить спокойно, но тем сильнее выдавала свое волнение. Напряжение голосовых связок придавало ее голосу непривычную звонкость.
— В последний раз ты звонила мне полгода назад, чтобы договориться о том, когда удобнее прийти с подарком по случаю моего дня рождения, — напомнила Шарлин, невольно упрекнув сестру за невнимание.
— Шарлин, давай не будем ворошить прошлое, — попросила Диана. — Так ты сегодня свободна?
— Вообще-то Дональд пригласил меня на свидание. — Шарлин смутилась, словно открыла сестре самую сокровенную тайну.
— Жаль, — вздохнула Диана.
— А у тебя? — постаралась поддержать затухающую беседу Шарлин.
— Никаких.
— Не может быть!
— Очень даже может. Я сижу в своей новой квартире и скучаю.
Шарлин не нашла, что ответить. Диана даже не старалась скрыть свою грусть, отчего у младшей сестры защемило сердце. Диана всегда была для нее примером. Именно у нее Шарлин училась стойкости, оптимизму и самодисциплине. И вдруг Диана звонит и — пусть не открыто — но просит о помощи.
— Почему бы тебе не устроить новоселье? Пригласи друзей, купи вина и легких закусок… — Шарлин осеклась на полуслове, услышав всхлип. — Диана, я тебя не узнаю!
— Мне некого приглашать на новоселье. Моя единственная подруга сейчас по другую сторону Атлантического океана. А всем остальным не нужна грустная Диана Роуз. Они привыкли, чтобы их развлекала я.
— Я к тебе приеду, — заявила Шарлин. — Готовь угощение.
— У меня пустой холодильник. Я еще не успела ничего купить.
— У тебя в запасе как минимум три часа. Не думаешь же ты, что я позволю себе выйти из дома без макияжа, маникюра и укладки? Ты забыла, чему учила меня. Женщина всегда должна была неотразима — вдруг именно сегодня она встретит мужчину своей мечты.
— Я надеюсь, что ты не впитывала как губка все мои рекомендации. Уверяю, во многих я сама разочаровалась. — Диана вздохнула. — Но я буду очень-очень рада, если ты заглянешь ко мне на часок.
— Я буду с тобой столько, сколько понадобится. Сейчас же позвоню Дональду и скажу, что не смогу с ним сегодня встретиться.
— Нет-нет, не вздумай жертвовать из-за меня личной жизнью! Если ты действительно любишь Дональда, то не обижай его.
— Диана, он вовсе не обидится, — заверила сестру Шарлин. — Мы и так видимся с ним каждый день. Если честно, мне уже хочется от него отдохнуть.
— Однако через два дня ты завоешь волком от тоски по нему.
— Ты ведь раньше говорила, чтобы я никогда слишком не привязывалась к мужчине, — напомнила озадаченная Шарлин. — Мол, если дашь им палец, они откусят всю руку. Разве ты забыла, как критиковала Сандру, добровольно заточившую себя в клетку Стива Уалдера?
— А без клетки чувствуешь слишком свободной. Можешь лететь куда угодно, а сердце тянет назад, — мрачно заметила Диана. — Нет, Шарлин, пока у тебя есть выбор между любящим и любимым мужчиной и неизвестностью, останавливайся на первом. Взгляни на меня. Я всю жизнь бродила по темному лесу с завязанными глазами. Иногда спотыкалась и рассекала лоб, а иногда находила драгоценный клад… Однако в итоге я так никуда и не добралась.
— Диана, знаешь что, лучше никуда не выходи, а жди меня дома. Я принесу вино и все остальное, договорились?
— Опасаешься за мое психическое состояние? — язвительно спросила Диана.
Шарлин не в чем винить. Она имела все основания заподозрить, что у ее сестры помутился разум. Прежняя, знакомая ей Диана просто не могла говорить то, что слышала от нее сейчас Шарлин.
— Я не знаю пока, что у тебя произошло, но уверена, что ты справишься и вновь обретешь радость и уверенность в себе. Я скоро приеду, только продиктуй адрес.
Диана назвала улицу и номер дома.
— Если тебя обидел Эммет, я от него мокрого места не оставлю, — напоследок пригрозила Шарлин и повесила трубку.
Диане оставалось лишь гадать, каким образом сестра безошибочно определила причину ее грусти.
— Что натворил Эммет? — с порога спросила Шарлин, вручив сестре увесистые пакеты с продуктами.
— Признался в любви. — Желая спастись от изумленно-осуждающего взгляда сестры, Диана заглянула в один из пакетов. — Ты прелесть, Шарлин! Обожаю ананасы!
— Я знаю, — с довольной улыбкой ответила Шарлин. — Там еще молочный шоколад, кокосовое печенье и бананы. Решила, что праздник живота — отличный способ поднятия настроения. Ничем не хуже шопинга.
— И гораздо гуманнее по отношению к собственному кошельку, — добавила Диана, вспомнив о прогулках по магазинам в компании Сандры. К исходу второго часа ими овладевало какое-то сумасшествие и они готовы были скупить все товары Манхэттена. Благоразумие отказывало напрочь, побежденное азартом и расточительностью.
— Может быть, ты меня пригласишь в дом? — наконец спросила Шарлин, с напускной робостью потоптавшись на пороге.
— Ой, конечно. Извини. — Диана поспешно посторонилась, дав сестре пройти. — Я в последнее время плохо соображаю. А ты могла бы и не спрашивать. Кстати, я тут подумала…
— О чем? — спросила Шарлин, с интересом оглядываясь по сторонам.
— Ты ведь заканчиваешь в этом году школу. Если ты решишь продолжить образование, то… — Диана сделала глубокий вдох. — В общем, ты можешь жить вместе со мной.
— Здесь?!
Диана пожала плечами и обвела комнату изучающим взглядом, словно не Шарлин, а она пришла впервые в гости в незнакомый дом.
— Если тебе не нравится, мы можем подыскать что-нибудь побольше.
— Ты шутишь? — Шарлин расплылась в счастливой улыбке. — По сравнению с нашим жилищем — это королевский дворец.
— Значит, ты согласна?
— Диана, тебе не кажется, что твое приглашение вызвано… ну ты сейчас чем-то расстроена… — Шарлин присела на диван и подпрыгнула на нем, как в детстве.
— Шарлин, что странного в желании быть ближе с родной сестрой? К тому же молодой и одаренной девушке не место в том квартале, где живут наши родители. Это они уже пустили корни и ни за что не соглашаются переезжать в другой район, а у тебя вся жизнь впереди.
— Диана, я была бы счастлива, но… — Шарлин умолкла, не решаясь продолжить.
— Что тебя смущает?
— Диана, к тебе ведь приходят мужчины, — робко, боясь, что сестра заподозрит ее в осуждении или зависти, произнесла Шарлин.
— Обещаю, ты никогда не увидишь в нашем доме ни одного мужчину.
