Потом она поправила галстук-бабочку у своего отца и, целуя его в щеку, произнесла:
— Ты очень красив.
Ее отец действительно был неотразим. Черный костюм придавал ему мужественность, а галстук, который он тщательно подбирал, делал его поистине элегантным.
— Этот галстук задушит меня, — проворчал Джон Малоун.
— Все будет хорошо, — улыбнулась Милли. — Ты прошел через более тяжелые испытания в своей жизни. Ну а моя свадьба — пустяк по сравнению с сердечным приступом.
Милли была рада, что ее отец почти окончательно оправился от болезни. Теперь он работал каждый день, и Долли помогала ему. Джейк был в школе, и сестра могла проводить в магазине все свое время.
Долли хорошо ладила с отцом, и Милли радовалась за них. Они оставили свои ссоры в прошлом и начади все заново.
— Сестренка, если бы не ты, мы бы не помирились, — говорила ей Долли. — Ты вынесла многое.
Иногда Милли думала, что ее сестра чувствует себя виноватой за все, что произошло между ней и Кэшем, за эту размолвку. Но вины Долли здесь не было. Если бы она уехала тогда с Кэшем в Денвер, то он все равно не женился бы на ней.
— Я не жалею, что все случилось именно так, а не иначе, — часто говорила Милли своим родителям и сестре. — Я счастлива, ведь скоро я стану женой Майка Дьютона. И вы тоже должны быть рады за меня.
Ее мама была очень взволнована. Она знала, как сильно Милли любила Кэша, и боялась, что дочка совершает ошибку.
— Ты уверена, что тебе не стоит ждать приезда Кэша? — только и спросила Кэрол, смотря дочери в глаза.
— Я не могу ждать Кэша! Я не могу ждать его вечность! Мам, у меня только одна жизнь. Не стоит тратить ее впустую. Я хочу быть счастливой, иметь детей и мужа, который будет всегда рядом, помогая справляться с трудностями, поддерживая и ободряя. Мне не нужен человек, для которого самый большой срок — это восемь секунд.
— Конечно, — согласилась Кэрол, улыбаясь немного печально, и поцеловала дочь. — Будь счастлива, детка.
— Желаю тебе счастья, — прошептала Долли, когда в церкви зазвучала изумительная музыка.
Странно, но та же самая мелодия звучала в зале, где они познакомились. Музыка напомнила Милли все, что произошло в тот вечер, и вызвала слезы у нее на глазах. Девушка постаралась скрыть это. Но в душе ощутила пустоту.
Может, она действительно совершает ошибку? Милли тряхнула головой, пытаясь избавиться от этих грустных мыслей.
— Желаю тебе счастья, дочка, — проговорил отец, беря Милли под руку и ведя ее к алтарю, возле которого стоял Майк.
Медленно шла она к своему будущему мужу, не чувствуя радости, не чувствуя счастья. Звуки музыки затронули струны ее души, заставив ощутить страшную боль, адские страдания.
— Тетя Милли, будьте счастливы! — пролепетал маленький Джейк.
Милли не могла и вообразить, что этот день совсем не будет счастливым, как раз напротив, она будет вспоминать его, содрогаясь от ужаса.
Кэш мчался, едва замечая дорогу. Все растворялось в огромном белом пространстве. Снег крупными хлопьями ложился на землю. Было невыносимо холодно. Если он не сумеет остановить эту свадьбу, то его сердце превратится в лед...
Снежная буря, о которой предупреждал Марк, началась несколько часов назад.
— Я не могу останавливаться! — крикнул он полицейским, не пропускавшим его, поскольку дорожный патруль опасался за жизнь Кэша. — Мне надо ехать. Позвольте продолжить путь. Пропустите меня.
— Запрещено, — спокойно отвечали полицейские, считая этого парня просто безумцем.
Только безумец мог отважиться в такую погоду отправиться в дальний путь. Только безумец мог упрашивать пропустить его в Ледяную пустыню, как местные жители называли это место. Там, куда он собирался, редко появлялись люди. Дорога была почти заброшена. Что он будет делать, если его старенький автомобиль сломается? И о чем он только думает?
Кэш шесть часов ждал, когда же откроют дорогу. Наконец можно было продолжить путь. Он понесся с бешеной скоростью.
Кэш знал, что рискует жизнью, ведя машину с такой скоростью по скользкой дороге, но у него не было выхода. Он выбрал кратчайший путь, зная, что это может привести его к гибели...
Лучше погибнуть сейчас. Да, он предпочел бы умереть теперь, так как не сможет жить без Милли, без ее очаровательных ямочек на щеках, ее обольстительной улыбки, ее прекрасных глаз...
Кэш должен во что бы то ни стало приехать вовремя, чтобы успеть предотвратить эту роковую ошибку, которая разрушит его жизнь.
Он взял напрокат машину у друзей Денни, которая, естественно, не была приспособлена для езды в снежную бурю.
«Хоть бы она не сломалась! Хоть бы бензина хватило! Хоть бы все обошлось! О Боже, я должен успеть!»
Кэш проехал Биллингс. До Ливингстона оставалось несколько миль. Он уже близок к цели.
Кэш надеялся, что успеет. Он молился и до упора жал на газ.
Свадьба началась в одиннадцать. Он примчался в четверть двенадцатого. Его машина врезалась в автомобиль жениха и невесты, и цветы, украшавшие лимузин, упали на холодную, промерзлую землю.
Белые лепестки роз развеялись по ветру. Возможно, вместе с этими лепестками улетали боль и разочарование... Две алые розы лежали у машины. Фигурки жениха и невесты тоже слетели на землю. Куколка жениха вдребезги разбилась, а статуэтка невесты осталась цела.
Выскочив из машины, Кэш бросился к церкви, распахнул дверь и влетел внутрь. Тяжело дыша, он осмотрелся по сторонам. Свадьба уже началась. Неужели опоздал? Нет, этого не может быть!
Возле двери стоял мужчина средних лет. Он приложил палец к губам, а потом тихо сказал:
— Они уже начали. Я посажу вас на задний ряд. Вы со стороны невесты или жениха?
— Невесты! — рявкнул Кэш. — Но не его, а моей! Она — моя невеста!
Он оттолкнул мужчину и направился по проходу. Кэш увидел ее. Милли стояла, держа за руку Майка, и смотрела на священника, который что-то спрашивал у нее.
— Остановитесь! — прошептал мужчина Кэшу.
Люди удивленно взирали на Кэша. Были слышны хихиканье и бормотание. Мужчина схватил ковбоя за руку и потащил к двери, громко крича:
— Вы не можете сделать этого! Не посмеете! Я не позволю!
В этот момент Милли обернулась. Она увидела Кэша и побледнела.
Кэш оттолкнул мужчину и решительно направился к девушке. В церкви воцарилась тишина.
На лице невесты появилось выражение ужаса.
— Ты не стала ждать вторника, — грустно проговорил он.
Милли ничего не сказала в ответ. У нее не было сил. Она не верила, что все это происходит с ней. Кошмар, от которого невозможно очнуться.
Майк проговорил что-то грубое, но Кэш не расслышал. Он увидел, что Милли притронулась к руке Дьютона, стараясь остановить его, а потом промолвила:
