Она подняла голову. Чарли стоял смущенный, и выражение его лица живо напомнило Одри сеттера, который жил у старого Стивенсона и выглядел точно так же, как Чарли, когда ему запрещали охотиться за домашними курами.
Смущение – как у Чарли, так и у сеттера – прикрывало одно и то же состояние души: напряженность.
– Вы и правда думаете, что мне лучше уйти, Чарли? – Да.
– В таком случае я пойду. – Одри нерешительно помолчала, а затем спросила: – Я… Я что-то сделала не так, Чарли?
– Нет.
Она подождала, но никакого продолжения не последовало. Ну что ж, в таком случае ей и впрямь лучше пойти спать. А поцелуи… Надо думать, со временем Чарли расщедрится еще хоть на пару уроков.
Одри приподнялась на цыпочки, прикоснулась губами к щеке Чарли и пожелала ему спокойной ночи. На него было больно смотреть. Бледный, несчастный – Одри ни за что не оставила бы его одного в таком состоянии, но он же сам просит…
– Спокойной ночи, Чарли, – повторила она и направилась к дому.
Поднявшись в свою спальню, Одри тут же подошла к окну, выглянула в него и увидела Чарли. Тот долго стоял на том месте, где они расстались, а затем повернулся и медленно побрел назад, под яблони. Одри подумала, что он решил вернуться за своим корнетом, который так и остался лежать на траве под изгородью.
Наконец фигура Чарли растворилась в сумерках. Одри вздохнула, отошла от окна и привалилась спиной к стене. Провела пальцами по пылающим, слегка припухшим губам.
– Святые небеса.
Одри переполняли новые, неведомые прежде чувства. Одним поцелуем Чарли сумел пробудить ее тело, и оно до сих пор пылало огнем разгоревшейся страсти. Сердце Одри гулко стучало, гнало по жилам кровь, превратившуюся в пламя.
До сегодняшнего случая Одри не только никогда не целовалась с мужчиной – она даже не думала об этом. И то сказать – с кем ей было здесь целоваться? Не с Фермином же Смоллом, прости господи!
Чарли. Ах, Чарли!
Одри понимала, что сейчас ей ни за что не уснуть. К тому же сегодняшнее событие было настолько важным, что его нельзя было не вписать в историю, и Одри вытащила из-под подушек свою записную книжечку. Давно уже она ничего не заносила в свой дневник – и вот пришла пора.
Одри вытащила серебряный карандаш, прикрепленный к книжечке, перелистнула страницы, испещренные записями о ценах на пшеницу, о количестве проданных яиц, пометками о лошадиных и собачьих выставках. Но сегодня вечером она доверит этим страницам нечто новое и очень важное.
Одри улыбнулась и склонила голову над дневником.
Чарли в эту минуту тоже склонял свою голову, но, в отличие от Одри, совсем не от переживаемого счастья. По правде сказать, ему хотелось приставить к своему виску заряженный пистолет и спустить курок. Только в этом ему виделось спасение. Да, выстрелить – и положить конец всему: ответственности за судьбу своего оркестра, и разочарованиям, и страстям.
Поцелуй Одри Хьюлетт продолжал пылать у него на губах.
Чарли уселся под яблоней и спрятал лицо в ладонях.
Пальцы хранили медовый запах Одри. Нет, видно, ему никуда уже не скрыться от этой девушки.
– Нет! – твердо, даже злобно приказал себе Чарли.
Это слово прозвучало как клятва – он обещал самому себе, что не поцелует больше Одри. Никогда.
Да и что делать такому человеку, как он, рядом с невинной, романтичной девственницей – мисс Одри Хьюлетт? И никакого опыта обращения с девственницами у него нет.
“И всякой лжи должен быть предел”, – жестко подумал Чарли.
Жизнь – штука непредсказуемая, и превратностям судьбы нет конца. Разве мог он когда-то подумать, что жизнь его сложится так, что будет с каждым днем все дальше и дальше уводить от прямого и широкого пути, на который так старались вывести его бедные мать и отец?
Впрочем, каким бы запутанным ни оказался в конце концов путь Чарли, но соблазнять девственниц ему еще не доводилось. Возможно, это станет новым шагом в пропасть, дополнительным грузом ляжет на его душу.
Да, если он соблазнит Одри, это будет похлеще того ограбления в Арлетте.
“А что хуже – соблазнить Одри или украсть у нее рубины?» – мелькнуло в голове Чарли.
Хм-м-м… Пожалуй, так сразу и не скажешь.
Нет, не должен он был целовать Одри, не должен был. Нельзя быть таким бессердечным – целовать девушку, которую хочешь соблазнить, и при этом прикидывать – где же лежат ее драгоценности, которые ты намерен украсть.
Долго еще сидел Чарли под яблоней, пока не успокоился немного. Только тогда он вернулся в дом.
Он поднялся в свою спальню, разделся и лег в постель, но долго еще не мог уснуть – ему мешала мысль о том, что где-то совсем рядом в своей постели лежит пахнущая медом и свежестью мисс Одри Хьюлетт – ожидающая любви и горячая как пламя.
Наступило утро, пришло время завтрака. Чарли сидел за столом, потупив взор, а Одри хлопотала вокруг, и с лица ее не сходила счастливая улыбка. Чарли старался не замечать этой улыбки, но не мог не видеть ее, и от этого чувствовал себя еще паршивее.
Вором, вот кем он себя чувствовал.
Найти бы ему эти рубины, да прочь отсюда – и поскорей, пока он не натворил чего похуже! Стащить камешки – и ко всем чертям!
Ах, да, еще этот банк с его вкладчиками, которые положат в него свои денежки перед тем, как уйти со скотом на новые пастбища…
Чарли поднял голову, увидел заговорщицкие лица Айви и Лестера, и эта картина еще больше испортила ему настроение. Он снова опустил голову и тяжело вздохнул.
После завтрака Одри снова принялась за раненую руку Чарли, и он снова оказался в том же кресле, с тем же видом на тот же двор. И так же, как вчера, под самым его носом оказалась полуобнаженная грудь Одри.
Чтобы отвлечься, Чарли начал прикидывать в уме аранжировку “Фейерверка” для духового оркестра, но это не помогло.
Он с трудом дождался конца перевязки и тут же сбежал на конюшню. Схватил метлу и взялся за уборку – яростно, быстро, желая работой заглушить свою страсть, заставить себя забыть о прелестях Одри Хьюлетт.
– Батюшки, Чарли! Конюшню просто не узнать! Одри стояла в дверном проеме, и солнце светило ей в спину, золотом горело в ее волосах. Улыбка играла на пухлых губах Одри, и Чарли как завороженный смотрел на них, не в силах отвести взгляд.
Какой каприз судьбы занес его на эту ферму? Он наверняка проехал бы мимо – если бы не пуля, выпущенная, кстати, тетушкой мисс Адриенны Хьюлетт.
– Спасибо, – сказал он.
– Нет, это вам спасибо, – поправила Одри. Он смущенно опустил голову.
– А теперь довольно, Чарли. Вам надо немного отдохнуть, пока мы с тетушкой Айви не сообразим что-нибудь на обед. Боюсь, что вам с Лестером придется обойтись сегодня сандвичами – мы с тетушкой все утро занимались генеральной уборкой, так что…
