— Отвернись, а лучше выйди!
— Раньше ты не стеснялась меня…
— То было раньше.
Граф отошел к окну и отвернулся.
— Ты зря устроила всю эту сцену, cherie, — тихо сказал Аксель, — только позабавила народ.
Шарлотта продолжала молчать, и тогда граф отвернулся. А когда повернулся назад, молодая женщина лежала, глубоко зарывшись в одеяло и подушки, так что ее почти не было видно. Только яркие зеленые глаза, не мигая, смотрели куда-то в пространство. Мокрое платье валялось на полу.
— Ну, что ты мне скажешь? — опять заговорил граф.
Шарлотта отвернулась лицом к стене не, издав ни звука. Аксель вышел и плотно закрыл дверь. Лязгнул железный засов на двери, и все стихло.
Аксель, переодевшись, не пошел во двор, где дружинники, рассевшись под навесом в ожидании обеда, уже начинали обсуждать недавнее приключение. Граф не хотел никого видеть. Его шаги гулко отдавались под крутыми каменными сводами длинного коридора, ведущего в главный зал замка. Хевдинг толкнул тяжелую дверь, и она со скрипом отворилась. Аксель провел рукой по гладкой поверхности массивного дубового стола и присел на углу длинной скамьи. На его плечо опустилась рука, и он оглянулся.
— А, это ты, Халвор?
Побратим сел напротив друга и немного помолчал.
— Что-то не так во всей этой истории, — наконец сказал он, — она все же баронесса, если, конечно, правда, что она говорит.
— Ну и что? — чуть не вскочил Аксель, — я и графов на рога ставил.
— Это другой случай, силой ты ее возьмешь, но ведь не это тебе нужно?
Граф внимательно посмотрел на друга и опустил свои светлые глаза вниз.
— Да, ты прав, она меня крепко зацепила. Для того, чтобы просто переспать, достаточно Сусанны или какой-нибудь другой простушки, которая, впрочем, и сама будет рада оказаться в постели с графом.
— Ну, так и купи себе новую наложницу, если эта такая строптивая!
— По правде говоря, мне теперь, кроме нее, никакая не нужна, — пробормотал Аксель, — а с этой не знаю, как совладать. И сам виноват! Не надо было языком трепать! Кто же знал, что она баронесса! Ну, ничего, пусть немного остынет….
— Так отпусти ее, помыкается, у нее же ни денег, ни дома — вернется обратно как миленькая.
— Ты не все правильно понимаешь, Халвор — возразил граф, — неизвестно, что с ней произойдет, такую красавицу любой не прочь отхватить! И потом, просто опасно молодой женщине болтаться без присмотра. А еще ты не учитываешь ее характер. Она только что чуть не утопилась. Ни за что не вернется.
Аксель задумчиво посмотрел в сторону окна.
— Да и не могу я отпустить ее, брат, понимаешь, — его тяжелая ладонь легла на руку Халвора, — эта малышка баронесса уже забралась ко мне в сердце. Никому этого не удавалось. Я уже думал, что все эти сказки про любовь для слабонервных. Настоящие мужчины не болеют такой ерундой…нет, не отпущу я ее, ни за что не отпущу.
— И что будет?
— Пройдет время, оно все лечит. Думаю, смирится, да и полюбит. А когда забеременеет…. Кто знает, может, уже и понесла! Бабы, ты же знаешь… Кого же им любить, как не отца своего ребенка.
— Так может, тебе и жениться на ней? Вот и наследник будет прекрасный от такой красавицы!
— Пока что я хозяин положения, Халвор, — граф похлопал друга по плечу, — она, конечно, и красотка, и баронесса, а вот приданого у нее никакого. А у меня уже и хорошая невеста есть, за ней два замка идут. И связи среди знатных французских родов. Жена у меня будет добрая и рассудительная, пусть и не красавица. Зачем менять разумные планы? Пусть эта чувственная куколка остается в наложницах. Поселю в другом своем замке, Белвилле, подарки буду дарить. Постепенно привыкнет! К ней и буду ходить за любовью!
Подземный ход
Шарлотта лежала в постели не шевелясь. Несмотря на то, что солнце еще не село, комната была погружена в сумеречный полумрак. Тяжелые шторы были задернуты, и никакие звуки не проникали внутрь спальни, а если и доносились, то, как бы из потустороннего мира. Они и не доходили до сознания молодой женщины. Ей казалось, что она уже наполовину в ином мироздании, где нет ни чувств, ни страданий. Тела своего она не чувствовала и боялась пошевелить хотя бы пальцем, чтобы вместе с ощущениями не вернулась боль, доставленная окружающим миром. Ее отрешенный взгляд скользил по резному столбу, по неподвижным складкам полога. Белая полупрозрачная ткань виделась пушистыми мягкими облаками, а за ними раскинулось бескрайнее синее небо. Душа Шарлотты летела в это небо, навстречу миллионам звезд, сверкающим как алмазы, подальше от этой злой планеты. И не было никаких чувств. Молодая женщина и не хотела их, она не хотела ничего ощущать, не хотела ничего помнить, потому что любое воспоминание доставляло ей боль.
Вдруг довольно резкий скрип и шорох вернули ее на землю. Одна из деревянных панелей, которыми были отделаны стены спальни, откатилась внутрь, и из темного проема появилась фигурка Сусанны.
— Шарлотта, — свистящим шепотом позвала она и приблизилась к кровати, — Лотта, дорогая, это я — Сусанна!
Баронесса смотрела невидящим, непонимающим взглядом и никак не могла придти в себя. Сарацинка взяла ее холодную ладонь и приложила к своей пылающей щеке.
— Шарлотта, ты совсем ослабла, такая холодная! Что он сделал с тобой? Избил?
Наконец тусклые глаза пленницы начали оживать.
— Это ты? Как ты попала сюда?
— Ай! — загадочно улыбнулась восточная женщина, — я не зря здесь провела два года. Говорила же тебе, не лезть на рожон! Я тут кое с кем подружилась, мне и показали секретные ходы: этот замок как сыр пронизан ими. Можно пройти куда хочешь, и даже далеко в лес, за пределы замка!
Душа Шарлотты начала согреваться, в сердце шевельнулся лучик надежды. Она взглянула в бездонные черные глаза хитроумной подруги — там пробегали озорные огоньки.
— Мы выберемся отсюда, Шарлотта, — шептала сарацинка и целовала холодную ладонь, — обязательно убежим! Вот только куда?
Шарлотта привстала и судорожно обняла Сусанну.
— Я знаю ― куда, — неожиданно спокойно сказала она.
― Но пешком будет трудно, нужны лошади. Я придумала, как нам лошадей добыть, но надо, чтобы в замке все успокоилось. А то погоню пошлют. Надо, чтобы он на охоту или еще куда-нибудь уехал. Но, пока ты будешь в таком состоянии, он из замка и шагу не ступит. Надо, чтобы ты обманула его и сказала, что примирилась со своей судьбой, чтобы он успокоился. Я и то решила с новым хозяином переспать. Хотя и совсем не хочется, обидно очень. ― Сусанна тяжело вздохнула.
― Я не могу…ни за что! ― встрепенулась Шарлотта.
― Не глупи! У женщин есть хорошее оружие ― хитрость и обман! Не криви лицо, это оружие покруче их мечей будет! Вот ты меня не послушала ― и сидишь взаперти. Вот когда будем уходить, я расскажу, как кончила свою жизнь одна гордая дура. А еще лучше, покажу, чтобы мозги у тебя на место встали! Я ее каморку случайно нашла, когда ходы в замке изучала! Так что, сделай вид, что смирилась, через неделю уйдем. Только подготовиться надо! Я уж этого Бьярни ублажу, чтобы не увез в свое имение. Ой, кто-то идет!
