История этой идиотской фотографии такова: агентская компания, заключившая с нами контракт на ведение моих дел со студией «Парамаунт», заказала двадцать тысяч таких рекламных фото. Конечно, это была абсолютная липа! Никто никогда на фоне Белого дома меня не снимал, никому и никогда я не давал отпечатка своей лапы. Как нам с Тимурчиком объяснили Рут и Шура — Белый дом был сфотографирован отдельно, я — отдельно, потом все это совместили, впечатали туда чью-то Кошачью лапу примерно моего размера и всю эту херню Собачью отшлепали жутким тиражом...
А в контракте моего «ассистента и переводчика» Тимурчика Истлейка, в параграфе «Побочные обязанности» стоял пунктик, по которому Тим, при необходимости, был обязан бесплатно раздавать направо и налево эти дурацкие фото с целью «популяризации личности Исполнителя главной роли — мистера Мартына-Кыси Плоткина-Истлейк фон Тифенбаха».
Вот Тимурчик сейчас и выполнял этот пункт договора. Небольшого роста, квадратненький Джек заботливо прикрывал меня своими широченными плечами и на корню пресекал любые попытки моих поклонников погладить меня, чем-нибудь угостить или просто пожать мне лапу.
Я же, как «умная Маша», быстренько прилизался, привел себя в порядок и теперь, сидя в кресле, изо всех сил старался придать своей хамской, исполосованной шрамами, дворовой и непородистой роже максимально приветливое и культурненькое выражение. Однако когда я неожиданно приподнял заднюю лапу, чтобы почесать у себя за рваным ухом, одна пожилая дама, несколько дольше, чем нужно, задержала свой глаз на внезапно открывшихся моих больших и мохнатых яйцах (а как ИХ иначе назовешь?..), потрясенно всплеснула руками и, не в силах оторваться от этого зрелища, испуганно сказала:
— Боже!.. Как он похож на моего покойного мужа!
«В таком случае, старая жопа, когда-то тебе сказочно повезло!» — нескромно подумал я...
...и тут наш Тимур заржал, как сумасшедший.
А за Тимурчиком захохотали все.
Но я-то знал, что Людей развеселила фраза этой искренней пожилой дамы, а Тимурчика рассмешило то, что подумал я. Он мои мысли теперь читает запросто! Я ни по-Животному, ни по-шелдрейсовски еще и пасть не разину — только подумаю, а Тимурчик тут как тут. Сечет — с полуслова... Вернее, с полумысли. Такой талантливый Коте... Тьфу, черт! Ребенок... Я таких в жизни не встречал!..
— Ты можешь не задирать лапы и вести себя пристойно? — вполоборота ко мне тихо процедил Джек.
— Могу, — ответил я ему по-шелдрейсовски, перестал чесаться и принял сдержанно-горделивую позу Генерального секретаря ООН, предотвратившего войну Америки с Ираком.
— Что-о-о?! — Джек резко повернулся, выкатив на меня ошалевшие глаза.
Ему показалось, что это не КОТ ЗАГОВОРИЛ, а у него — сержанта нью-йоркской полиции, детектива Джека Пински — ПОЕХАЛА КРЫША...
— Все в порядке, Джек, — быстро и тихо сказал ему Тимур. — Ты скоро привыкнешь. Мы тебе потом все объясним. Нужно только хотеть понять друг друга. Это очень просто...
И тут же в толпу желающих поглазеть на «Международного Кота»:
— Да-да! Пожалуйста, сэр... Держите, мэм!.. И для вашей внучки тоже... Леди и джентльмены! Не волнуйтесь, у нас достаточно таких фотографий — хватит абсолютно всем!
* * *
Спустя час, когда у наших кресел побывало большинство пассажиров «боинга», рекламная сумятица улеглась, и мы хоть чуть-чуть, но смогли расслабиться.
Тимур взялся негромко рассказывать Джеку о знаменитом английском биологе профессоре Ричарде Шелдрейсе, доказавшем возможность телепатического контакта между Человеком и Животным, а я решил слегка размяться и побродить по нашему салону.
Не знаю почему, но неясная тревога не покидала меня ни на секунду. Сначала я подумал, что это продолжение того нервного вздрюча от жлобских выходок нашего соседа — фальшивого «нового русского», тщательно увешанного всей «ново-русско-бандитской» атрибутикой — от непомерного перстня с бриллиантом до толстой золотой цепи с крестом поверх галстука от Диора.
Вот только «Маркиз де Кюстин» никак не вписывался в законченный хрестоматийный портрет нашего соседа, что и навело нас всех на мысль, что все его выходки — тщательно продуманный балаган!..
Я спрыгнул на пол, аккуратненько просквозил под широкими и удобными креслами, вылез в проход, отставил как можно дальше задние лапы, прогнул спину, потянулся и неторопливо, как ни в чем не бывало, прямехонько попер к креслу любителя двенадцатилетнего виски и истории государства Российского в изложении, как говорил Шура Плоткин, «остроумно-желчного французского путешественника».
Видать, этот Тип притомился демонстрировать свою принадлежность к крутому российскому клану «братков»» и сейчас дрых в своем кресле, чуть ли не с головой прикрывшись самолетным пледом. Мне ужасно захотелось увидеть его СПЯЩИМ!
Лицо уснувшего Человека всегда открывает мне то, что этот Человек (вольно или невольно) пытается утаить или приумножить во время своего бодрствования. Кстати, это же касается и Животных.
С живого спящего существа снимается груз сознания. Происходит высвобождение внутренних Светлых Сил, в никуда уходят Силы Темные, и спящее существо переходит в некую младенческую формацию, совершенно не обремененную и не изгаженную Опытом Прожитого Времени...
Наверное, пословица, кажущаяся на первый взгляд дурацкой: «Хорош, пока спит», имела полное право на возникновение!
Вот мне и захотелось увидеть СПЯЩЕЕ лицо этого нашего Жлоба от Диора, Кардена и Версачи...
Край пледа с вензелями авиакомпании «Юнайтед», которым он был укрыт, свисал до полу. И мне не составило труда зацепить его когтями передней лапы и осторожно потянуть вниз. Наплевать... Даже если кто-нибудь и заметит — какой спрос с Кота? «Играет Котик», — скажут. И все. Как говорится — преимущество в безответственности.
Я и потянул.
Плед сполз с его головы и...
О Господи!!! Боже мой!.. Черт меня подери, бля!!! Ну как тут не ахнуть залпом из всего арсенала русского матерного?!
Надо было мне лезть со своими ничтожными доморощенными теорийками о спящих существах!..
НЕ БЫЛ ОН НИКАКИМ СПЯЩИМ!!!
ОН БЫЛ УЖ-Ж-Ж-ЖАСНО МЕРТВЫЙ!..
Синюшное лицо искажено мучительной предсмертной гримасой, полуоткрытые тусклые МЕРТВЫЕ глаза, из уголка синего МЕРТВОГО рта по подбородку протянулась подсохшая дорожка черной крови...
Я заметался, словно мне зажженную сигарету под хвост сунули, запутался когтями в пледе, и, в панике выдергивая когти из мягкой ворсистой ткани, вовсе стянул с НЕГО этот плед...
И мне, офонаревшему от ужаса, открылись ЕГО руки — сведенные мгновенной судорогой, со скрюченными пальцами, и дикий, невероятный изгиб шеи...
Я не очень-то чувствительный Кот. Вы знаете. И раненых видел, и убитых. И сам участвовал во всяком — бывал и ранен, а бывало — и убивал...
