Таким образом, рассчитывая победить в возможном столкновении с неокочевниками и военной системой США, русские, помимо оружия бесплотно-психического, должны располагать нужным набором вполне материального оружия и продуманной системой снабжения своих боевых сил всем необходимым. Только теперь нужно разработать стратегию и тактику борьбы с врагом, который пойдет на нас уже не на танках и даже не с атомной бомбой, а с высокоточным оружием, боевыми роботами и аэрокосмическими ударными формированиями, рассчитывая остаться неуязвимым и поражать нас издали. Нельзя тягаться с противником на нивах экономики и технологий, не обладая своими финансистами, учеными и научно-исследовательской базой.
Враг больше не даст нам возможности превратить страну в один боевой лагерь уже после начала войны и работать дни и ночи под лозунгом «Все для фронта, все для победы!». Он разобьет нашу промышленность, уничтожит электростанции, не даст двигаться железнодорожным эшелонам и автоколоннам, обрушит наши мосты и тоннели. Да и вообще в этой войне тыла у нас не будет.
Нужно решить вот такую сложную, на первый взгляд совсем не решаемую задачку. Но, право, не станем забегать вперед.
В Пятой мировой войне русским придется драться, применяя чудесную неаналитическую стратегию, стратегию молниеносной войны. Ибо только так слабый способен опрокинуть сильного, восполнив отвагой и чудесами недостаток материальной силы. Когда мы говорим «стратегия», читатель, мы прибегаем к условности. В нынешнем мире метадействия, в мире едином и взаимосвязанном, границы между стратегией и тактикой уходят в прошлое. Нередко традиционный уровень тактического становится стратегическим, и наоборот.
* * *
– Что-то не оставляют меня сомнения! – качает головой Скептик. – Все кажется мне, что вы не от мира сего, а ваша чудесная стратегия – это какая-то мешанина из вашего личного бреда и текстов экстравагантного Переслегина. Ведь развитый мир идет совсем другой дорогой, дорогие мои! Там все решают организация, деньги, технологические сверхпроекты и профессионализм! Больно уж слабым и бесплотным кажется ваше чудо по сравнению с пятнадцатью авианосцами США. Точь-в-точь что ладанка или икона – супротив пикирующего бомбардировщика.
Ох, как вы ошибаетесь, дорогой Скептик! Чудесная стратегия завоевывает не только наш ум. На нее вожделенно смотрит и враг наш, хотя он и силен, и богат так, как нам сегодня и не снилось. Он тоже хочет ею пользоваться. И мы, дописав книгу до этого места, обнаружили: если не успеют русские, то идеи молниеносных чудо-войн разовьют за океаном.
* * *
В начале октября 2002 года в Общевойсковой академии РФ прочитал свою сенсационную лекцию не кто иной, как Монтгомери Мэйгз – командующий американскими войсками в Европе, один из представителей военной элиты США («Независимое военное обозрение», 2002, №37). Танкист, ветеран вьетнамской войны и участник войны с Ираком в 1991 году, бывший работник отдела стратегического планирования Объединенного комитета начальников штабов США и ученый-историк со степенью, соответствующей нашему кандидату наук. В общем, не какой-нибудь тупой армейский «сапог», а командир-интеллектуал с погонами четырехзвездного генерала.
Что же он говорил? Да то же самое, что и Переслегин – только немного другими словами. То, что мы называем «чудесной стратегией», Мэйгз нарекает «асимметричными войнами», построенными на принципах асимметричности и идиосинкретичности. Это то, что мы выводим как принципы чуда, нетривиальности операций и метадействия.
Асимметрия по американцу – это и есть чудо по-нашему. Асимметричность – это когда ты поражаешь противника, действуя совершенно новым путем. Так, что никто не может сравнить твои действия с каким-то прошлым опытом. А идиосинкретичность по Мэйгзу видится как необычный подход к использованию новых и старых средств вооруженной борьбы, причем общие правила на них не распространяются.
Знаете, что американец называет главной целью войны нового типа?
То же, что и мы, – поражение прежде всего сознания противника. Если сломлена воля к борьбе, то не помогут даже сохраненные интеллектуальные и физические возможности. Вот Мэйгз и учит: нащупай самые чувствительные места противника, нанеси в них удары и сломи волю к сопротивлению. Потеряв психологическую устойчивость, противник окажется побежденным даже при наличии мощного интеллекта и реальных сил для контрударов. Стратег-асимметрик наносит мощные удары по «стратегически чувствительным местам неприятеля», что приводит к шоку у последнего, к эффекту «опрокидывания фронта» и полного разгрома врага.
Как пример американец привел операцию «Багратион» (полководческий ум Рокоссовского и политическая воля Сталина), которая в 1944 году позволила осуществить безумную вещь: главный удар по немцам мы нанесли не с удобного украинского направления (где, собственно, фрицы его и ждали), а двинули тяжелые танки через казавшиеся непроходимыми белорусские болота. Другим примером асимметричности он делает 11 сентября 2001 года: захваченные гражданские самолеты превращаются в крылатые ракеты и бросаются на таран таких объектов, гибель которых наносит сильнейший удар прежде всего по психике США. При этом террористы, умело проникая в транспортную систему Америки, отказываются от классических методов – от захвата самолетов с заложниками и выдвижения каких-то требований.
Мэйгз говорит, что сегодня уже нельзя отделять тактику от оперативного и стратегического уровней военного искусства. Тактика зачастую определяет и «оперативку», и стратегию. Так, страшные телерепортажи о потерях среди морских пехотинцев в Сомали в 1993-м привели к тому, что американское правительство вывело свои войска из этой страны.
При этом важно и самому спасаться от ударов неприятеля в свои собственные чувствительные места. Мэйгз считает, что его соотечественники должны постоянно искать ахиллесову пяту США в высокоинтегрированных и технологически интенсивных системах, все время анализируя свои финансы, транспорт, коммуникации и энергетику.
Все ясно и понятно, читатель. Враг наш тоже думает в этом направлении. Правда, генерал Мэйгз ограничивает свою философию только полем боя. Мы же предлагаем распространить чудесную стратегию на все сферы нашей жизни.
И тут мы даже преимущество имеем: со смертью старой индустриально-советской цивилизации СССР в РФ мы просто обязаны развивать и новую экономику, которая гораздо более неуязвима для военных ударов, и совершенно немыслимые на первый взгляд способы ведения войны.
Наконец, есть еще пример весны 2003 года с ее войной в Ираке. Разве там американцы не применили своеобразную и необычную стратегию? Все ждали того, что они втянутся в ожесточенные бои за города, что им придется стать чудовищами в глазах всего мира, беспощадно стирая эти города огнем пушек и бомбежками квартал за кварталом. Но они поступили совершенно иначе: психологически сломили волю иракских командиров к сопротивлению, завладели их психикой – и просто купили генералов Хусейна, уничтожив самого иракского вождя сверхточной бомбежкой. (Для чего они прекрасно увязали работу авиации и разведки.)
* * *
