Она поднесла обе лапы ко рту и пронзительно свистнула. Пандион мгновенно устремился на зов.
Землеройки, завидев громадного крылатого охотника, тревожно завопили и спрятались в кустарнике. Урфа тоже прыгнул в ближайший куст.
— Убери его прочь! — завопил он Тайре.
Пандион уселся перед Тайрой и осмотрелся по сторонам.
— Кр-кр… Куда делись маленькие колючие зверьки?
Тайра укоризненно покачала головой.
— Ты их распугал. Свалился молнией. В следующий раз будь поосторожнее. Погуляй пока, я тебе свистну.
Ястреб снова взмыл в небо.
— Ку-урр! Пандиону нравятся Заливные луга. Здесь вкусная заливная рыбка, — крикнул он на лету.
Из куста вылез Урфа.
— До моря по реке мы вас доставим. Но эта птица пусть сама летит. Не место ей на лодке. — Он приосанился и закричал своим землеройкам: — Вылезайте, не бойтесь! Птица вас не тронет, я с ней договорился.
Урфа подмигнул Командору и проворчал негромко:
— Лишний раз показать народу, что такое настоящий вождь. — Он повернулся к Тайре: — Да, мисс Тайра, вы ведь завоевали приз. Бочонок грога.
— Хороший грог?
— Хороший?! — выпучил глаза Урфа. — Да это же лучший бочонок десятисезонной выдержки. Я за глоток такого грога усы отдам!
— Я в гроге все равно ничего не понимаю, — вздохнула Тайра. — Позвольте подарить вам этот бочонок, сэр.
— О-о, спасибо, мисс! С благодарностью принимаю, пока вы не передумали. А теперь о лодках. Наши логоходы для мореплавания совершенно непригодны. Отправляться на них за море — чистое безумие. Но вы не расстраивайтесь. Есть у меня кое-кто на примете, зверь один, у которого имеется подходящее судно. Завтра на заре мы отправимся по старушке реке Мох к морю, и я вас с этим зверем познакомлю. Все, что ему нужно, — гора съестного. А уж этим-то мы его обеспечим.
Командор хлопнул лог-а-лога по могучей спинушке.
— Я знал, что ты нас не подведёшь! Вот что значит настоящий товарищ!
— Маленькая услуга старому другу! — заскромничал лог-а-лог.
Кромка снова занялся пирогом.
— Как звать-то зверя морского?
Лог-а-лог торжественно поднял лапу.
— Катберт Франк Даблъю Кровавая Лапа, Ужас Открытого Моря.
15
Рассвет порадовал компотом из серого, немытого неба, мелкой мороси и промозглого клочковатого тумана. В пещере, прибежище выдр, едкий дым стоял столбом. Лидо поскользнулся и оперся на хвост, чтобы не рухнуть на пол. Колан схватился за стену и, кашляя от дыма, крикнул наружу:
— Зажгите факелы, здесь ничего не видно!
Но и с факелами они не смогли обнаружить в пещере ничего толкового.
— В пещере ни души, Колан. Куда они все подевались? — удивилась Банья.
Лидо обнаружил источник дыма.
— Дым вонючий от водорослей, которых навалили в очаг. А вот что за скользкая пакость на полу, не могу разобрать.
Лорго мазнул лапой по полу и принюхался.
— Похоже на смесь грога и тушёнки. И растительное масло. Но где народ? Куда все пропали? Не Феликс же их увёл?
— Нет, конечно, — фыркнул Колан. — Мою миссис без боя не возьмёшь. А здесь ни трупов, ни крови. Никаких следов борьбы. Лидо, что скажешь?
— Ты прав, друг. Кошачьих следов хватает, но наши, похоже, снялись до появления котов. Искать надо. Колан, обшарь берег, я беру Псов Волны и отправляюсь в залив.
Выдры Лидо Лагунного неторопливо плыли в спокойных прибрежных водах, прислушивались, напряжённо всматривались в туман. Что случилось с их близкими? Удалось ли им спастись от диких котов?
Впереди вынырнули из тумана скалистые стены оконечности мыса. Напротив мыса из воды торчал крутой утёс, за которым угадывалось открытое море.
— Йо-хо-хо-о-о-о-о! — заорал Лидо Лагунный во всю глотку.
Скала отозвалась эхом и лёгким плеском волн.
Затем раздался ответный клич:
— Хо-о-о-о-ом-м-м!
Лидо рванулся вперёд, к маячившей у скалы массивной фигуре. Подплыв ближе, он издал ещё один приветственный клич:
— Йо-хо-хо-о-о-о-о! Говра Хо-о-о-ом! Хо-о-о-о-ом-м-м!
Крупный серый тюлень-секач Говра Хом задрал голову и завопил:
— Хо-о-о-о-ом-м-м! Глок-глок-глок!
В этот момент из-за скалы выскользнула лодка Колана. Малыши энергично работали вёслами, у руля восседала Дидеро. Улыбаясь, она помахала лапой большому тюленю:
— Спасибо тебе, Говра Хом! — Затем улыбка на физиономии миссис Дидеро сменилась суровым укором: — Наконец-то вы удосужились вспомнить о мирном населении, мистер Лагунный!
У Лидо словно с души свалился камень. Он радостно отсалютовал Дидеро хвостом.
— Виноват, мэм! Больше такое не повторится, мэм!
Лидо повернулся к тюленю:
— Спасибо, Говра Хом! Мы в долгу перед тобой, добрый зверь! Понадобится помощь — только дай нам знать…
Тюлень помахал плавником:
— Хо-о-о-ом-мхо-вро-хом-м-м-м!
Туман понемногу рассеивался. Дидеро заметила плывущего к скале во главе выдр Колана. Она тут же возмущённо завопила на него:
— Шлепохвост здоровенный! Плещется в воде, забавляется, а до семьи и дела нет! Может, все же соблаговолишь нас спасти, наконец?
Обрадованный Колан выпрыгнул из воды и заорал:
— Хо-хо-хо, радость моя ненаглядная, цветочек аленький! Уже спасаю!
Понадобилось немало времени и усилий, чтобы все выдры вернулись на берег. Старикам и детям нелегко далось ночное бегство, время, проведённое под неласковым ночным небом за скалой серого тюленя. Выполнив первоочередную задачу, выдры задумались над следующим шагом.
— В пещеру теперь не вернуться. Где же спрятать наши семьи? — высказала Банья вопрос, волновавший всех.
Ответ знал старый сказитель Зилло.
— Надо отправиться на Летние лужайки.
Все слышали о Летних лужайках. О них пелось в старой песне, часто звучавшей у вечернего костра.
Дидеро покосилась на сказителя.
— Нет никаких Летних лужаек на всем белом свете. Это старая сказка.
«Весь белый свет» для Дидеро ограничивался Зелёным островом, и она считала, что этот «весь белый свет» неплохо знает.
