Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Егор перегнулся через стол, дернул Вику за руку, привлек к себе. Грохнулись на пол и покатились, нежно звеня, стопки, но никто этого не заметил. Егор положил ладонь ей на затылок, сгреб в горсть густые короткие волосы и проговорил девушке на ухо:
— Никто тебя не тронет, пока я здесь. Никто, поняла? Не слышу.
— Поняла, — кое-как проговорила Вика. Егор отстранился, глянул ей в лицо, осторожно коснулся кончиком пальца поджившей ссадины и прижался лбом к ее короткой челке:
— Умница. Еще раз.
— Поняла…
Это было последние связные слова, что они в ту ночь сказали друг другу. Короткие вздохи, шепот, тихий стон наслаждения и сладкой боли — и все, этого хватало с избытком. Кто погасил свет, как они оказались в комнате — Егор не вспомнил бы ни за что на свете, уверенно мог сказать только одно — он ни в чем не знал отказа в ту безумную ночь, оказавшуюся для них слишком короткой, как ночь летнего солнцеворота. И рассвет вовремя понял, что он тут лишний, быстро убрал слишком яркие лучи в густые низкие тучи, снова повалил снег, и Егор был даже рад этому, как был бы рад полярной ночи, случись она внезапно в Средней полосе. Когда сил уже не оставалось, спали урывками, приходили в себя, как после наркоза, и снова, чтобы, не дай бог, не вспомнить, что ждет их за порогом этого дома, любили друг друга до изнеможения, до исступления, до блаженного беспамятства и новых сумерек.
Первой пришла в себя Вика, потребовала полотенце и ускользнула с ним в ванную, Егор лежал на спине и слушал, как плещется вода. Нирвана продолжалась, в комнате снова было темно, снова мотало ветром замученную яблоню за окном, а в кухне, в настенном шкафу, имелась — Егор это отлично помнил — непочатая бутылка хорошего коньяка, купленного еще в прошлой жизни, несколько лет назад, после премии, выданной за хорошую физподготовку после проверки на работе. Но к выпивке полагается и закуска, а ничего более изысканного, чем жареная картошка с той же тушенкой, предложить к коньяку Егор не мог. Полежал еще, раздумывая, как бы обосновать появление на столе бутылки, и поднялся, решив, что этот ужин приготовит сам.
— Твоя очередь, — Вика вошла, завернутая в полотенце, и уселась на диван, положив ногу на ногу.
— Полотенце дай, — потянулся к ней Егор, но получил по рукам.
— Другое возьми, это мое, — и отодвинулась подальше, принялась расчесывать пальцами мокрые волосы. Вскрикнула, опрокинувшись на спину, когда Егор ловко дернул за край и стянул с девушки мокрую тряпку. И подумал мельком, что коньяк можно и не закусывать, и вообще черт бы с ним, с ужином, тут есть дела поважнее. Но Вика, моментально закутавшись в одеяло до самого носа, легла на живот и, положив подбородок на руки, задумчиво проговорила:
— Есть хочется. Может, картошки сварим? Я почистить могу.
— Лежи уж, — великодушно разрешил Егор, — сам разберусь. Но за тобой будет должок.
Уже в коридоре услышал что-то вроде «откуплюсь как-нибудь», ухмыльнулся и с мокрым полотенцем пошел в импровизированную ванную.
И не сказать, что долго там провозился, ну, десять минут, ну пятнадцать, не больше. Вышел, донельзя довольный собой, поежился от холода в коридоре, проскочил мимо перегруженной вешалки и оказался в комнате. Темно, тихо и довольно прохладно, так, что мурашки по коже бегут, очень тихо, даже не по себе. Постель смята, но диван пуст, Вики нет, и непонятно, куда подевалась. Шуба ее на месте, злосчастные сапоги тоже, не босиком же она по снегу ушла. Или не сама ушла — увезли?
Не ушла, конечно, и не босиком, стояла у окна в кухне, закутанная в старый халат, обернулась рывком, услышав за спиной шаги, и снова уставилась в окно. И не просто уставилась, а спряталась за занавеску и выглядывала из-за нее во двор.
— Ты чего, — Егор подошел, обнял Вику, прижал к себе, — иди, я сам все сделаю. Спи пока, ты мне отдохнувшая нужна…
Поцеловал ее в шею, но Вика вырвалась и прошептала:
— Егор, там кто-то приехал. Там машина стоит, уже минут двадцать. Это за мной, наверное…
И вскрикнула — Егор развернул ее точно в танце, переставил на пол у плиты, сам подошел к окну, вгляделся в темноту. И точно, за низким забором чернел силуэт машины, темной машины, издалека не разобрать, какой именно. Машина увязла в снегу, буксовала, мигала ближним светом фар и вдруг рывком вырвалась из капкана и успокоилась, едва не врезавшись бампером в забор строго напротив яблони.
Ну, вот, все и закончилось. В доме двое, а в машине… Да какая разница, сколько их, надо просто выйти, пересчитать поголовье и тогда уж думать, как быть дальше. Хотя чего тут думать, жалко, что топорик из квартиры он с собой прихватить не догадался, сейчас бы в самый раз. Есть тут еще один, валяется где-то, да искать недосуг.
Егор быстро оделся, зашнуровал ботинки, нашел в ящике нож в самодельных же ножнах, еще в армии собственноручно переделанный из штык-ножа акаэса и вышел в коридор. Вика маячила в дверях, куталась в непомерно длинную для нее и безразмерную тряпку и молчала, снова молчала, тяжело и понимающе, чувствуя, что сказать-то и нечего.
— Здесь жди, — первое, что пришло в голову, сказал Егор и вышел из дома.
Снегу снова навалило, как в феврале, Егор пробежал по целине, поскользнулся на обледеневшей борозде и оказался у забора, посмотрел в щель между досками. Машина здесь, правда, не «Приора» на этот раз, а внедорожник, тоже темный и внушительный, на таком только по полям и рассекать. Быстро нашли, он и не ждал, честно говоря, пронадеялся, что о родительской даче никто не знает, и ошибся. «Ничего, еще подергаемся и других подергаем», — Егор прикидывал, как быть дальше. Перемахнуть забор — не вопрос, с той стороны начинается превосходный овражек, летом заросший крапивой и лопухами, от которых сейчас остались только голые стебли. Пробраться по этому овражку, зайти с другой стороны и тогда поглядим…
Хлопнула дверца, заскрипел под подошвами снег — из машины вышел человек и шел к забору, вернее к калитке. Подошел, потоптался, подергал за ручку и постучал: раз, другой. Постоял с минуту и с силой грохнул в створку кулаком, так, что старое дерево задрожало. Егор даже обалдел слегка — ничего себе бандиты пошли, в дверь стучат, точно гости дорогие, кому сказать — не поверят. Всмотрелся в темноту, но больше ничего не происходило, и человек был один, из машины больше никто не вышел и признаков жизни не подавал, но это ровным счетом ничего не значило.
Пришелец снова забарабанил в створку, Егор, как и планировал, перемахнул через забор, только двинул не к оврагу, а вдоль старых штакетин, держался в тени, слился с ней. Пробежал несколько метров, присел у колеса внедорожника, приподнялся, глянул в окна, но без толку: тонировка, что внутри — не разглядеть. Прополз под днищем машины и оказался у человека за спиной. Высокий, крепкий, в куртке с капюшоном, джинсах и высоких ботинках, он еще погремел кулаком в створку и успокоился. Постоял, приподнявшись на носки и заглядывая через забор, развернулся и потопал к машине. Егор проскользнул к забору, вжался спиной в доски и осторожно, чтобы, не дай бог, чего не скрипнуло под ногами, пошел к калитке, не сводя глаз с темного силуэта машины. Звякнуло что-то негромко, щелкнуло, и в глаза ударил бешеный белый свет, Егор зажмурился и рефлекторно поднял руку, заслоняясь от вспышки. Дальний свет фар бил в глаза, Егор чувствовал себя мухой, что поймали на булавку, перехватил нож обратным хватом и приготовился к броску, и даже глаза закрыл, весь обратился в слух. Хлопнула дверца, заскрипел снег под ботинками, Егор повернулся на звук, закрывая слезящиеся от света глаза.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
