Потекли минуты. Джессика ждала, ее раздражение нарастало.
Наконец примерно через полчаса Дейн поднял глаза от документов, которые мог бы усвоить за несколько минут.
– Интересно, как вы собираетесь это разыграть, – Сказал он Геррарду. – Если придерживаться буквы закона и латинизмов, то в сжатом виде это сводится к делу о диффамации – если я не соглашусь уладить его в частном порядке, в соответствии с вашими непомерными условиями.
– Слова, сказанные вами в присутствии шести свидетелей, можно истолковать единственным образом, милорд, – Сказал Геррард. – Этими словами вы разрушили социальный и финансовый кредит моей клиентки. Вы сделали для нее невозможным выйти замуж или зарабатывать на респектабельную независимую жизнь. Вы сделали ее изгоем общества, в котором она выросла, которому по праву принадлежит. Следовательно, она будет вынуждена жить в отрыве от своих друзей и любимых. Вы вынуждаете ее начинать все сначала.
– И как вижу, платить за это должен я, – сказал Дейн. – Уплатить долги ее брата в размере шести тысяч фунтов. – Он просмотрел бумаги. – Выделить ей содержание две тысячи в год… Ах да, было еще что-то о безопасности и сохранности места проживания. – Он листал страницы, роняя их на пол.
Только тут Джессика поняла, что он совсем не пользуется левой рукой и держит ее как-то странно, как будто с ней не все в порядке. Такого не должно было быть, у него должна быть несерьезная рана. Она тщательно целилась, и вообще она отличный стрелок. Не говоря уж о том, что он очень крупная мишень.
Дейн посмотрел в ее сторону и увидел, что она его разглядывает.
– Восхищаетесь своей работой, мисс Трент? Полагаю, вам не мешало бы иметь зрение получше. А так не на что смотреть. Шарлатаны говорят, ничего с рукой не случилось, просто она не работает. Все же мне повезло, мисс Трент, что вы не целились ниже. Я просто безрукий, но не лишен мужского достоинства. Но я не сомневаюсь, что мистер Геррард увидел бы в этом случае кастрацию.
Джессика проигнорировала голос совести.
– Вы получили – и получите – именно то, чего заслуживаете, злобное, лживое животное.
– Мисс Трент, – ласково сказал Геррард.
– Нет, я не буду сдерживаться, – сказала она. – Его светлость для того и пригласил меня, чтобы устроить ссору. Он прекрасно знает, что не прав, но слишком упрям, чтобы это признать. Он хочет выставить меня хитрой, жадной…
– Мстительной, – сказал Дейн. – Не упускайте мстительность.
– Я мстительная? – воскликнула она. – Не я подстроила вызвавшую грандиозные сплетни «случайность» в момент, когда я была полураздета и меня, дуру, прямиком вели к потере девственности.
Он слегка приподнял бровь:
– Вы подразумеваете, мисс Трент, что я организовал весь этот фарс?
– Мне не надо подразумевать! Все очевидно Ваутри там был. Ваш друг, между прочим. И другие изысканные парижские язвы. Я знаю, кто их собрал посмотреть, как меня опорочат. И знаю почему. Как будто все, что случилось – все сплетни, каждая зазубрина на вашей драгоценной репутации, – моя вина!
Наступило короткое напряженное молчание. Потом Дейн бросил на пол оставшиеся бумаги, подошел к подносу с графином и налил себе бокал вина. Он сделал это одной рукой и одним глотком осушил бокал.
Когда он повернулся, его лицо опять имело насмешливое выражение.
– Кажется, мы оба попали в затруднение из-за одинакового ошибочного понимания. Я считал, что вы организовали это… прерывание.
– Не удивляюсь. Вы кажется, находитесь в затруднении также из-за ошибочной уверенности, что вы – великолепный улов, а я – сумасшедшая. Если бы мне отчаянно требовался муж, а он не требовался и не потребуется впредь, мне бы не пришлось прибегать к такому древнему и жалкому трюку. – Джессика выпрямилась. – Может, вам я кажусь иссохшей старой девой, милорд, но уверяю вас, вы со своим мнением в меньшинстве. Я не замужем по собственному желанию, а не из-за отсутствия предложений.
– Но теперь вы их не будете получать, – сказал он. Язвительный взгляд лениво проследовал по всей фигуре, вызывая покалывание кожи. – Благодаря мне. И в этом все дело.
Он поставил пустой бокал и обратился к Геррарду:
– Я повредил товар и теперь должен заплатить установленную вами цену, иначе вы завалите меня документами, нашлете клерков и нотариусов и будете таскать меня по судам до бесконечности.
– Если бы закон с уважением относился к женщинам, процесс не был бы бесконечным, – невозмутимо сказал Геррард. – Наказание было бы суровым и быстрым.
– Но мы живем в темные времена, – сказал Дейн. – А я, и в этом вас заверит мисс Трент, самый темный из людей. Среди прочих причудливых верований у меня есть старомодное убеждение, что если я за что-то плачу, это должно будет принадлежать мне. Поскольку у меня нет другого выбора, кроме как заплатить за мисс Трент…
– Я не карманные часы, – резко ответила она. Она велела себе не удивляться тому, что этот самоуверенный олух предложит свой выход из ситуации – сделать ее своей любовницей. – Я человек, и сколько бы вы ни заплатили, вы никогда не будете мной владеть. Вы можете меня обесчестить в глазах мира, но не погубите на деле.
Он поднял бровь:
– Обесчестить? Моя дорогая мисс Трент, я предлагаю возвратить вам вашу честь. Мы должны пожениться. А теперь будьте умницей, посидите тихо и дайте мужчинам обговорить детали.
На момент Джессика онемела, потом его слова коротко и сильно ударили по голове. В глазах потемнело, комната зашаталась.
– Пожениться? – Голос прозвучал слабо, жалобно, издалека.
– Геррард требует, чтобы я взял на попечение вашего брата, ваш дом и содержал вас до конца жизни. Отлично! Я согласен, но при таких условиях любой мужчина будет настаивать на эксклюзивном владении и праве размножения.
Он уронил на нее взгляд, и по ее телу пробежал жар, как будто не глаза, а руки коснулись ее груди. Джессика заставила себя собраться.
– Понимаю, к чему вы ведете. Это не искреннее предложение, а способ связать нам руки. Вы знаете, что мы не сможем вас преследовать по суду, если вы предлагаете якобы честную сделку. Вы также знаете, что я не пойду за вас замуж, И думаете, что таким образом приперли нас к стенке.
– Думаю, – сказал он улыбаясь. – Если вы мне откажете и обратитесь в суд, то только унизите себя. Все будут считать вас потаскухой.
– А если я приму ваше предложение, вы будете играть до последней минуты, а потом бросите меня у алтаря. И все-таки унизите.
Дейн засмеялся:
– И открою дверь долгому и дорогостоящему делу о нарушении обещания? Чтобы упростить работу Геррарду? Подумайте еще раз, Джесс. И посмотрите на это проще: или женитьба, или ничего.
Она схватила первое, что попалось под руку, – маленькую, но тяжелую фигурку лошади. Мистер Геррард шагнул к ней.
