– Будем отдыхать целые сутки, а то и больше, – сообщил на переправе Халим. – А потом придется поторапливаться.
– Чего ж тогда тут сидеть? – выслушав купца, удивленно переспросил Иван. – Чтоб потом поторапливаться?
– Нам надо продать лошадей, – пояснил купец. – Они не выдержат путь через плато и пустыню. Купим верблюдов, хоть они здесь и дороги, а лошади, как ты можешь догадаться, дешевы. Вот если бы был какой-нибудь встречный караван… Впрочем, напрасные надежды после того, как Повелитель… – Торговец вздохнул, не закончив фразы. Да что заканчивать, все и так было ясно. Чего караванщикам делать в разоренных городах улуса Джучи? Собирать пепел? Странно, что и сам-то Халим год назад решился на подобное путешествие. Видно, очень уж хотелось заработать на живом товаре.
Караван-сарай, где остановились купцы, представлял собою обширный, огороженный высокой глинобитной стеною двор с двухэтажным домом для гостей и многочисленными хозяйственными постройками – амбарами, конюшнями, летней кухней. Хозяин караван-сарая, пучеглазый толстяк в полосатом, засаленном местами халате, встретил гостей приветливо. Поклонился Халиму и Урзаю, с Халимом даже обнялся – видно, давно и хорошо знал купца.
– Гость в дом – счастье в дом!
– Спасибо, Урадж. Если не очень обременит, пошли в город слугу – пусть позовет лошадиных барышников.
– Непросто будет найти их, – посетовал хозяин. – Сам знаешь, времена изменились… – Он тяжело вздохнул и, обернувшись, тут же подозвал слугу.
Усевшись во внутреннем дворике, под навесом, долго пили чай – горячий, зеленый, остро пахнувший мускусом и травами. Весь переход страдавший от жары Раничев почувствовал себя значительно лучше и даже вполне благосклонно слушал последние сплетни, коими хозяин постоялого двора Урадж обменивался с Халимом.
– А помнишь, уважаемый, того купца из Балха?
– А, рыжий такой, крючконосый…
– Вот-вот! Так он, говорят, прогневил чем-то эмира и был казнен принародно на площади.
– Вах!
– А на его отнятые богатства построили караван-сарай на бухарской дороге.
– Так и надо. Да будет славен великий эмир!
– Да хранит Аллах его и детей, и жен, и внуков его.
Напившись чаю, хозяин с поклоном и извинениями отправился по делам. Халим взглянул на быстро темнеющее небо – время близилось к закатной молитве.
– Как ночная красавица? – неожиданно лукаво спросил он.
Иван подавился курагой:
– Ничего, спасибо.
– Я б послал ее к тебе и в эту ночь, да начальник стражи Урадж хочет переговорить с ней. Его воин доложил – как-то странно вела она себя ночью. – Купец внимательно взглянул на собеседника.
– Ничего странного, – быстро отозвался Раничев. – Я просто попросил ее зажечь светильник, а в шатре пользоваться кресалом не хотелось – мало ли.
– Правильно, нужно быть осторожным, – согласился Халим. – Хоть на все воля Аллаха, но и самим нужно беречься, я так считаю.
– Я тоже. – Иван улыбнулся. – Хотелось бы завтра сходить на базар.
– Сходим, – пообещал купец. – Нам надо еще купить верблюдов и избавиться от ослабевших невольников.
* * *
Ночь навалилась быстро, почти непроглядно черная, лишь сияли в вышине желтые далекие звезды, да прятались за ветвями деревьев медные рога месяца. Иван улегся на крыше – место было любезно предоставлено хозяином. Рядом, на войлочной циновке, похрапывали купцы, сам же Халим ночевал в доме – то ли опасался чего-то, то ли невместно было так вот, по-простому, вместе со всеми. Было тихо, лишь изредка лаяли собаки, да ослы, прядая ушами, громко вскрикивали во сне. Раничев широко зевнул и, потянувшись, перевернулся на другой бок. Кто-то из спящих купцов чуть слышно вскрикнул – видимо, привиделось что-то. Иван подложил под голову руки… и вдруг почувствовал, как кто-то тихонько хлопнул его по плечу. Снова пришла Айгуль? Но ведь здесь слишком уж людно. Раничев обернулся…
– Тсс! – Какой-то молодой парень в длинном плаще и бурнусе приложил палец к его губам. – Здрав будь, Иване! Никак не ожидал тебя здесь встретить.
Раничев едва не вскрикнул от удивления. Конечно же, он узнал ночного гостя – стройного юношу со смуглым лицом и длинными, падающими на плечи волосами.
– Салим! – не выдержав, воскликнул Иван. – Ты как здесь?
– Тихо, – вновь зашептал Салим. – Если хочешь поговорить, пройди в большой двор, к колодцу, там и дождись меня.
– А ты…
– У меня здесь еще дела. – Юноша улыбнулся. – Кстати, ты не видал сегодня девушку по имени Айгуль?
– Нет, – покачал головой Раничев и почему-то покраснел. – Кажется, ее в чем-то подозревает Урадж, начальник караванной стражи.
– Я так и подумал, – исчезая в ночной темноте, тихо промолвил Салим.
Иван осторожно пробрался меж спящих и спустился с крыши во двор. Прямо перед ним тянулось приземистое здание конюшни, слева от которой закрывала небо черная тень карагача. А колодец где? Ах, вот он, перед воротами, справа.
Ждать долго не пришлось – едва Раничев уселся на потрескавшуюся от зноя землю, как вынырнувший из темноты Салим бесшумно присел на корточки рядом.
– Мои дела осложняются, – негромко произнес он. – Айгуль и в самом деле схватил начальник стражи… Что ж, тем хуже для него!
Улыбнувшись, Салим поправил на поясе нож.
– А ты уже отыскал Ай-Сию и мальчишек? – неожиданно поинтересовался Иван.
Юноша вздрогнул:
– Откуда ты про них знаешь?
– От верблюда. – Раничев усмехнулся. – Если тебе нужна помощь – скажи.
– Но ты мне еще не рассказал, откуда сам взялся?
– Евдокся у Тамерлана, – со вздохом поведал Иван. – И я должен…
– Понял, – кивнул Салим. – Больше можешь ничего не рассказывать. – Он помолчал немного и затем попросил: – Если сумеешь, отвлеки у ворот стражей.
– Хорошо, – улыбнувшись, кивнул Раничев. – Рад был повидаться с тобой, Салим. Пусть дела твои идут удачно, а судьба сложится счастливо.
– И тебя да хранит Аллах. – Привстав, Салим крепко обнял Ивана. – Удачи тебе, друг! Если что, я тихонько свистну.
Дождавшись, когда старый приятель исчезнет внутри дома, Раничев улыбнулся и, нарочно шумя, направился к воротам.
– Стой, господин, – откуда ни возьмись, вынырнул бородатый стражник с коротким копьем в руках.
– Что-то мне не спится, – улыбаясь, пожаловался Иван. – Хочу вот пройтись к реке.
Страж покачал головой:
– Не советую так поступать, господин. В городе полно воров и разбойников. Выйти одному в ночь – верная гибель.
– Да ну? – изумился Раничев. – Что же терпит такое великий эмир?
