Когда Ванесса уходила в прошлый раз, она ждала от него ребенка. Есть вероятность, что сейчас она снова беременна.
— Нет. — Ванесса нервно облизнула губы. — То есть да, я уезжаю, но не пытаюсь от тебя ускользнуть. Я оставила тебе записку на обратной стороне твоей.
«Ну да, это все меняет», — подумал он с сарказмом.
— По-твоему, записка заменит мне моего сына, которого ты собиралась от меня увезти, пока я находился в офисе? — отрезал Марк.
— Конечно нет. — Странно, но она совсем не выглядит виноватой. — Но если бы ты прочитал эту записку, ты бы понял, что я не сбегаю, а перебираюсь в отель. Я собиралась оставаться там до тех пор, пока не поговорю с тобой.
Посмотрев на нее с недоверием, Марк спросил из любопытства:
— О чем?
Ванесса тяжело сглотнула, и ее взгляд вдруг стал пустым.
— Твоя мать меня прогнала.
Его глаза расширились от изумления.
— Почему? — Зачем его матери было прогонять его жену… э-э… бывшую жену?
— По той же причине, по которой она выжила меня из дома в прошлый раз. Элеанор меня ненавидит. По ее мнению, я недостаточно хороша для тебя. — Ванесса печально улыбнулась. — На этот раз она была более прямолинейна, потому что я ее отчитала.
— Ты отчитала мою мать? — Марк не верил своим ушам. — Почему?
Улыбка исчезла с лица Ванессы.
— Потому что мне надоело терпеть унижения с ее стороны. Для нее я всегда была и навсегда останусь нищей официанткой, недостойной любви ее сына.
Покачав головой, Марк подошел ближе к ней:
— Это какое-то недоразумение. Я знаю, мама может быть суровой, но она в восторге от Дэнни. Уверен, твоему возвращению она тоже рада.
Он протянул руки, чтобы взять Ванессу за плечи, но она сделала шаг назад.
— Нет, Марк, никакого недоразумения здесь нет, — безжалостно заявила она. — Я знаю, что ты любишь свою мать, и не прошу тебя это изменить. Я никогда не стала бы пытаться вбить клин между тобой и твоими родными. Но, как бы сильно я тебя ни любила, я не могу больше здесь оставаться.
От ее слов его грудь сдавило. Она его любит, по крайней мере, так утверждает, однако собирается снова его оставить.
— Значит, ты меня любишь, — бросил он. — Ну конечно. Ты меня любишь, но снова уходишь. А как насчет Дэнни? Как насчет ребенка, которого ты, возможно, носишь под сердцем? Моего ребенка. Ты собираешься сбежать и скрыть от меня еще одну беременность? Спрятать ребенка от его отца?
Ванесса побледнела, и Марк испытал удовольствие. Он знал, что своими жестокими словами нарочно причиняет ей боль. Но, черт побери, ему тоже больно. Его во второй раз предала единственная женщина, которую он когда-либо любил и которая не раз клялась ему в ответной любви.
— Ты несправедлив, Марк, — тихо сказала она, крепче прижав к себе Дэнни.
— Что, Ванесса, правда глаза колет? Когда ты в прошлый раз уезжала из города, ты знала о своей беременности, но даже не удосужилась мне о ней сообщить.
— Не смей сваливать всю вину на меня. Да, я скрыла от тебя существование Дэнни, поскольку ты не захотел меня слушать.
Марк прищурился. В какую игру она сейчас играет? Если бы она пришла к нему после развода, чтобы поговорить, он бы определенно это запомнил.
— Что за бред? — возмутился он.
— Это никакой не бред. Я звонила тебе. Сразу как только я узнала о беременности, я позвонила тебе в офис, но ты сказал… Я сейчас процитирую тебя, потому что эти слова намертво врезались в мою память. «Ты не можешь сказать мне ничего такого, что я захотел бы услышать». Конец цитаты.
Марк чувствовал, что происходит что-то странное. Он никогда не говорил ей этих слов.
— Я никогда тебе такого не говорил, — ответил он.
— Говорил, — настойчиво возразила Ванесса. — По крайней мере, это было в сообщении, которое ты просил Тревора передать мне от твоего имени, если я позвоню.
— Значит, Тревор.
— Да.
На мгновение взор Марка застлала красная пелена. В висках у него застучало, руки сжались в кулаки. Ему захотелось что-то ударить. Или кого-то.
Достав из кармана мобильный телефон, он позвонил своему личному помощнику.
— Да, сэр, — сразу ответил излишне услужливый молодой человек. Несомненно, Тревор Сторч узнал, кто ему звонит, с помощью определителя номера.
— Я сейчас дома. Мне нужно, чтобы ты через пятнадцать минут приехал сюда.
— Да, сэр, — послушно ответил Тревор, и Марк подумал, что парень выскочил из-за стола раньше, чем положил трубку на рычаг.
Встретившись взглядом с Ванессой, он захлопнул крышку телефона и сказал:
— Скоро он будет здесь, и мы раз и навсегда во всем разберемся.
Глава 15
Секунды тянулись как часы, минуты как годы. Стоя у лестницы, Ванесса вслушивалась в напряженную тишину. Когда ее руки устали держать Дэнни, она начала опускаться, чтобы сесть на одну из широких, покрытых ковром ступенек, но Марк подошел и помешал ей это сделать.
— Позволь мне его взять, — сказал он, протягивая руки к ребенку.
Ванесса медлила, боясь, что, если сейчас отдаст Марку Дэнни, она может никогда больше его не увидеть. С другой стороны, если она не позволит ему взять малыша, то все ее заверения в том, что она не станет запрещать Марку видеться с сыном, окажутся ложью.
Надеясь, что Марк не заметил ее неуверенность, она передала ему Дэнни и принялась делать круговые движения плечами, чтобы размять их.
— Он становится большим и тяжелым, — произнес Марк с еле заметной улыбкой. Он улыбнулся в первый раз с того момента, как увидел ее багаж посреди фойе.
— Да.
Только она хотела предложить ему пройти в одну из близлежащих комнат и подождать Тревора там, как с улицы донесся визг тормозов.
Минуту спустя дверь открылась, и в нее влетел долговязый Тревор Сторч. Его каштановые волосы были взъерошены, узкие плечи под черной рубашкой и бежевой безрукавкой опущены. Он тяжело дышал, как будто всю дорогу бежал, а не ехал на машине.
Прежде чем он начал кланяться в свойственной ему манере, Марк вернул Ванессе Дэнни и направился к своему помощнику. Его черты посуровели, взгляд стал угрожающим. Ванессе казалось, что у него вот-вот пойдет пар из ушей.
Ткнув Тревору в грудь указательным пальцем, Марк произнес низким голосом:
— Я собираюсь задать тебе несколько вопросов, и мне нужны честные ответы. Если ты мне соврешь, пеняй на себя, понял?
Желание угодить стерлось с его лица, которое вдруг стало белее меда. Несомненно, он подумал, что понадобился своему боссу для выполнения какого-то важного поручения, и проявил свою обычную услужливость. А может, решил, что получит долгожданное повышение по службе.
